Книга Комната воды - Кристофер Фаулер

А снаружи лето неумолимо шло на убыль, и усилившийся ветер пригнал темную флотилию облаков.

3 Трудовые будни

К полудню понедельника все уже выглядело так, словно бы и не было потрясений прошлого месяца: десять ящиков разгружены, девять коробок открыты, восемь телефонов звонят, семеро сотрудников подают жалобы, шесть столов на разных стадиях сборки, пять стульев повреждены, четыре дела отложены, трое рабочих стучат молотками, два компьютера сломались, и один кот заперт в шкафу с документами (при этом ключ пропал). Посреди всего этого хаоса Артур Брайант сидел за своим столом с сияющим видом, словно бы и не покидал насиженного места.

– Все проще некуда, Дженис, – объяснял он сбитой с толку и раздраженной Лонгбрайт. – В основании новой структуры отдела будут два назначенных мной детектива-констебля. Первый – Колин Бимсли, огромный, двадцать два несчастья, но к работе относится с непробиваемым оптимизмом, а в пару к нему я подобрал Миру Мангешкар – она побывала во многих притонах Южного Лондона, и теперь у нее молниеносная реакция, а также неистощимые запасы цинизма и сарказма. Это Джон, будь он неладен, передал мне их резюме. Они займут соседний кабинет.

– Ладно, поняла. – Лонгбрайт приходилось записывать при помощи синего карандаша для глаз, поскольку ни одной ручки она не нашла.

– Так, над этими двоими я ставлю еще одну новую парочку – хитроумного молодого офицера по имени Дэн Бэнбери, который будет отвечать за обследование места преступления и за всякую технику, и сердитого тупицу Джайлза Кершо – с ним мы уже обменялись любезностями сегодня утром. Кершо спустили нам сверху взамен нашего старого коронера, Освальда Финча, и он будет нашим, цитирую, «судебно-медицинским патологоанатомом и специалистом по социологическому обеспечению» – понятия не имею, что это значит, но в любом случае буду настаивать на том, чтобы в особых случаях нам давали Освальда. Слушай, а что, Джон до сих пор не объявился? Он сидел со мной на всех интервью и должен все это знать.

– Придет – никуда не денется.

– Пятым сотрудником отдела будет, конечно же, твоя славная персона, ушедшая, по всеобщему мнению, на пенсию, но на данный момент находящаяся в свободном полете. Я согласен взять тебя на возобновляемый трехмесячный контракт, каковой позволит тебе продолжить работу с твоими старейшими и дражайшими друзьями, а именно Джоном и мною, соответственно шестым и седьмым сотрудниками отдела.

– Благодарю за доверие, – с оттенком сарказма сказала Лонгбрайт.

– Само собой, мы по-прежнему будем питать к тебе непростительную слабость – не только потому, что ты напоминаешь нам Аву Гарднер[5]и всегда можешь угостить рюмочкой доброго старого… чая, но и потому, что ты единственная, кто способен поддерживать в этом логове хотя бы видимость порядка. И наконец, восьмым, и последним членом нашего коллектива так и останется на редкость нерешительный Раймонд Лэнд, бедолага-язвенник, вынужденный еще год исполнять у нас обязанности начальника, пока его не переведут в отдел уличного движения или мелких преступлений, причем желательно на один из Карибских островов, где напрягов меньше, а погода лучше. Получается шесть мужчин и две женщины, чья задача – разгребать дела, до которых ни одна душа в Лондоне не дотронется и палкой. Команда так себе, но при необходимости можно привлечь кого-то со стороны.

Лонгбрайт мгновенно представила себе этих «кого-то»: пестрое сборище отставных горе-профессоров, сбрендивших историков, альтернативных терапевтов, некромантов, анархистов, душеспасителей, клубных вышибал, медиумов, ясновидцев и уличных шарлатанов (многие из них водят компанию с известными преступниками), готовых сотрудничать с полицией в расчете на оплату наличными. Они ненадежны, дороги и лишь изредка полезны.

Кершо высунул голову из-за неокрашенного дверного косяка.

– В ваше отсутствие останки двух тел были доставлены в морг на Бейхем-стрит, – объяснил он высоким надменным голосом, опротивевшим Брайанту меньше чем за час общения. – Один – небелый мужчина примерно сорока пяти-пятидесяти лет, множественные ранения в живот, другой – белый, транссексуал, готовый к операции по смене пола – мужского на женский, около девятнадцати лет, повреждения горла, характерные для удушения, много болтал по дороге, но в больнице скончался. Полиция Кэмдена и слышать о них не хочет.

– Надеюсь, это не наш случай? – с ходу вступил в разговор Джон Мэй, вплывая со свернутой под мышкой газетой.

– Где, черт возьми, тебя носило? – призвал его к ответу Брайант.

– Я был здесь, – пожал плечами Кершо.

– Да я не к тебе обращаюсь. К нему.

Брайант указал на своего напарника, а тот тем временем проскользнул за стол, на ходу разворачивая газету и бегло просматривая страницы «Культура и искусство».

– В любом случае ты должен был постучаться, перед тем как войти, – не скрывая раздражения, обратился Брайант к Кершо.

– Бросьте, дружище, у вас же нет двери. Так вы выслушаете меня или нет?

– Пожалуй, да, но для тебя, приятель, я мистер Брайант. Джон, ты помнишь Джайлза Кершо, судмедэксперта, которого ты решил ввести в наш веселый кружок? По-моему, хорошо бы всем представиться друг другу. Если французы позволяют себе роскошь приветственных поцелуев, то с нас хватит и простого английского рукопожатия. Так где ты был?

– Задержался по личным обстоятельствам, потом расскажу, – с улыбкой ответил Мэй, и это означало, что он провел ночь с женщиной, каковой обычай Брайант считал нелепым, а возможно, и опасным в их возрасте.

– Согласно отчету дежурного, их подобрали около пяти утра в Кэмден-Тауне, – продолжил Кершо. – Кстати, ты никогда не задумывался, почему так много убийств, связанных с транссексуалами?

– Нет, а почему? – спросил Брайант, выдвигая ящики стола и с шумом в них роясь.

– Да я не знаю – думал, может, ты знаешь.

– Явный статус жертвы провоцирует у преступника желание подчинить ее себе и привлекает сексуальных садистов – почитай Крафт-Эбинга,[6]это же все-таки не нейрохирургия. Те двое скорее всего погибли в пьяной потасовке. Полиция Северного Лондона завалена делами, а потому коллеги поспешили подсунуть нам излишек, хотя по новым правилам они не должны этого делать. Я не работаю с обычными смертельными случаями, это унизительно… Ключ должен быть где-то здесь.

– Что потеряли? – обратился Мэй к Лонгбрайт.

– Мистер Брайант подобрал еще одного кота. – Сержант закатила густо накрашенные глаза. – Он собирался отвести его к ветеринару.

– Мы должны освободить его, пока он не задохнулся. – Брайант вытряхнул ящик над столом, повсюду разбросав мусор. – Я назвал его Криппен,[7]поскольку того рыжего кота, который исчез, предварительно убив птичку, звали Лукан.[8]