Книга Орден Единства - Галина Краснова

— Мэрлин, а может ну все это нафиг? Да обойдусь я без Духа…

— Хватит ныть, Альтера. Это твой долг. Или ты чего-то боишься?

И как ему объяснить, что боишься — неверное слово. Просто я не хочу новых неприятностей на свою голову.

— Да не боюсь. Просто, моя астральная половинка — вот этот вот самурай с заковыристым именем.

Указав пальцем на Ямамото, я попыталась понять, чья рожа более озадаченная — учителя или самурая. По-моему мнению, победил в этой номинации все же последний. И я его понимаю, так как и врагу не пожелаешь заполучить в пару столь своенравную и местами даже жестокую девчонку без единого понятия о дисциплине. Зато с собственным мнением и желанием переделать мир.

Глава 3

Вся жизнь моя была залогом

Свиданья верного с тобой;

Я знаю, ты мне послан богом,

До гроба ты хранитель мой…

А.С. Пушкин

Буравя друг друга злобными взглядами, мы с Ямамото усиленно делали вид, что пытаемся наладить контакт. Но этого не было и в помине. Он не желал связываться с инфантильной старлеткой, а я не хотела видеть занудливого, докучливого узкоглазика, считающего, что он вправе меня воспитывать. Воспитывать меня могут только два человека. Точнее один эльф и один вампир. От остальных я подобного стерпеть не смогу.

— Альтера, пойми меня правильно…

— Мэрлин, я не хочу видеть это докучливое бесплотное создание рядом с собой!

Гнев нашел выход в язвительных выражениях. Впрочем, в своей реакции на астральную половинку я была не одинока. Самурай тоже был в гневе, хотя его эмоции мне скорей напоминали ледяное пламя. Так же как и его аура напоминала мне бушующее ледяное пламя. Но меня оно не обжигало, а ласкало. Чем-то оно напоминало ласковые руки любящей матери.

— При всем моем уважении, я тоже не хочу постоянно быть рядом с этой… Инфантилкой!

Обычно, я не считаю это оскорблением в свой адрес, но в его устах это прозвучало как оскорбление, которое действительно нужно смывать кровью. И мне немедленно захотелось перекроить ему физиономию.

— Да ты, Ямамото-сан, просто боишься.

Я не стала уточнять чего именно он боялся, но удар попал прямо в цель. Самурай навис надо мной, раздувшись в размерах раз в десять. Казалось, что он сейчас просто раздавит меня своим авторитетом.

— Я боюсь? Ты девчонка! Я ничего и никого не боюсь! И я пройду это испытание. И мы станем единым целым. Я докажу тебе, что могу действовать в паре даже с такой, как ты.

Еле сдерживая победную улыбку, я важно кивнула. Ну не стоит самураю знать, что я просто поймала его на «слабо». Хотя он не может не чувствовать того, что я как-то его надула. Не понимает как, но чувствует безошибочно. Так же как я смутно ощущаю его. И эта смутность, признаться, сильно раздражает. Мне нравится определенность, почти во всем, не считая отношений с Артом, так как там я просто боюсь потерять уже достигнутые высоты.

— Замечательно. Значит ты согласен пройти вместе со мной испытание и стать… ангелом-хранителем?

Честно говоря, его в роли ангела я представляла плохо. Да и в роли хранителя тоже. А что уж говорить насчет должности ангела-хранителя, так это вообще не поддается описанию. Как говорится, сторожил волк отару, да зайцы овец задрали.

Тем временем Ямамото уже понял, что неосторожно попался в мою ловушку, но взять свои слова назад уже не мог — честь не позволяла. Я не очень хорошо знакома с их кодексом, но по-моему что-то вроде "самурай сказал — самурай сделал", там есть.

Тяжело вздохнув, он кивнул.

— Да, я пройду с тобой испытание, Альтера-сан. И я стану твоим хранителем. И если мы выдержим испытания и научимся быть единым целым, то я сделаю из тебя истинного самурая. Я научу тебя дисциплине…

Вот она — бочка дегтя на мою ложку дегтя. Не успела я порадоваться тому, что у меня скоро появится новый друг, как мне пообещали новые наставлении, поучения и так далее. Захотелось завыть так же, как воет Вал в полнолуние, но удержало то, что один раз я это уже сделала. Вся Академия остаток ночи металась по острову в поисках злобной твари издававшей столь кошмарные звуки. На следующее утра появилась легенда о призрачной баньши, которой отказал в любви вампир и она его за это утопила в акведуке. Причем кто из них кричал — баньша или вампир, так и осталось загадкой. И лишь нахальный Артур после этого случая неделю надо мной хихикал, доводя до белого каления. Но, слава всем Богам, ничего никому не сказал.

— Поздно пить боржоми, когда почки отвалились…

Я не хотела хамить, честное слово. И видно дух самурая это понял, хотя и не понял смысла.

— В смысле поздно учить дисциплине того, кто уже обменял остатки совести на тридцать серебряников и килограмм лени.

Мэрлин меня прекрасно понял. Когда-то он тоже пытался привить мне любовь к труду, стремление быть лучшей во всем, желание докопаться до истины в любом случае. В итоге он позорно проиграл эту войну, выиграв лишь сражение за желание докопаться до истоков всего. Впрочем, позже он пожалел, что сделал это, так как я стала слишком дотошной в некоторых вопросах и нередко переходила в тотальное наступление, вынуждая архимага заниматься глухой обороной.

Любви к труду у меня так и не прибавилось. Даже меньше стало, что ректор уяснил, когда, решив наказать меня за мелкий проступок уборкой трех этажей академии, увидел вместо меня трех зомби со швабрами в руках. Разупокоив несколько свежих могил, я потренировалась в некромантии и нашла бесплатную рабочую силу. Как оказалось, Мэрлин был не очень силен в некромантии (точнее слабее меня — даже опыт не спасал), поэтому академия понесла значительные убытки в материальном плане.

Желание развить во мне амбиции обернулось сорокадневным штормом для всего острова. Объяснять, что я всего лишь хотела проверить библейскую версию потопа, мне не пришлось, так как меня заперли в карцере. На три дня. Правда потом вытащили и попросили снять заклинание, на что узрели кукиш. После этого я отсидела еще пять дней и получила приличную головомойку. После дождя меня отправили на материк — ликвидировать последствия небольшого весеннего паводка (бедным жителям так и не сказали, что причиной столь яростного потопа стала я). Кстати, даже сорок дней дождя не смогли затопить Артерру, из-за чего я мерзко лыбилась и повторяла слова про то, что по идее не тонет.

— И все же я уверен, что смогу сделать из темя хладнокровного, сильного и телом и духом воина, которому не будет равных.

Голос его все же дрогнул, давая нам понять, что он отнюдь в этом не уверен. Скептически хмыкнув, я проверила как выходит меч из ножен (самурая, как настоящего мужчину, заинтересовал необычный клинок и странная манера крепить ножны за спиной).

— Ну, раз ты, Ямамото-сан, так уверен, то пошли. Нас ждет испытание.

Здание (целая крепость), в котором нам предстояло пройти испытание, внушало уважение. Несмотря на то, что я точно знала то, что оно построено из черного мрамора (абсолютно непроницаемо для магии) я видела его отлитым из чугуна. Наверно какой-то обман зрения. Оптическая иллюзия, так сказать. А может просто маленькое чудо. В нем не было ничего того, что присуще к определению роскоши и изысканности. Все было строгим. Чрезвычайно строгим. Никакого золота, никаких барельефов, никаких скульптур, никаких украшений — ничего. Все линии были простыми, но в тоже время… прекрасными! Можно сказать, что я влюбилась в это здание. Мне показалось, что эта крепость — отражение сути Ямамото. Он был таким же — простым, незамысловатым. Ничего лишнего. Прямой, не обремененный излишней красивостью речи — он был так же восхитителен, как эта крепость. Он так же внушал уважение и неподдельное восхищение.