Книга Думай, как Билл Гейтс - Дэниэл Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Образ дополнялся легендами о его привычке качаться взад-вперед даже на совещаниях. В детстве у него была лошадка-качалка, сидя на которой он провел уйму времени в размышлениях о мире. Конечно, со временем он перерос свою лошадку, но привычка двигаться, чтобы сосредоточиться, осталась с ним и во взрослой жизни.
Мальчишкой Гейтс отличался необычной любовью к прыжкам. Например, он любил забираться внутрь коробки, а потом выпрыгивать, с каждым разом стараясь выпрыгнуть дальше. И, как ни странно, он продолжил тренироваться в прыжках, хотя большинство из нас рано или поздно забросило бы эту детскую забаву.
Не такой, как все
Периодически возникали предположения, что у Гейтса есть признаки аутизма. В общем-то эти слухи не имели под собой никакой доказательной базы, тем более что многие из нас находятся где-нибудь на «шкале аутизма» в силу особенностей характера. Тем не менее в 1994 году журнал Time опубликовал статью, в которой черты характера Гейтса сопоставлялись с чертами, свойственными аутистам. В частности, там упоминались его логический подход к проблемам (что и говорить, у программиста, конечно, должна быть любовь к порядку, но между тем письменный стол Гейтса не отличался идеальной чистотой), его способность к абстрактному мышлению, его свойство избегать визуального контакта и его внезапные всплески эмоций. И хотя такой «дистанционный диагноз» вряд ли можно считать обоснованным, тем не менее он дает представление о том, насколько «другим» был Гейтс.
В 1994 году он говорил журналу New Yorker: «Я уже не начинаю внезапно прыгать, как когда-то, в первые годы существования компании… или даже на совещаниях…» Впрочем, хотя Гейтс и утверждает, что это увлечение осталось позади, известно, что он принимал участие в конкурсе прыжков через стол на рождественской вечеринке Microsoft. Кстати, его будущая жена, Мелинда Френч, была на той вечеринке и предложила повысить ставки, поставив на стол свечи.
Возможно, правда заключается в том, что Гейтсу быстро начинает претить «обычная» жизнь, и его подчас странные увлечения служат тому лучшим доказательством. Например, поскольку Гейтс левша (многие считают это качество проявлением творческой натуры), скучные лекции он начинал записывать правой рукой – просто чтобы бросить самому себе вызов.
Поначалу он считал себя белой вороной, несмотря на то что редко проявлял застенчивость в обществе. В его программистской юности, когда он работал над поиском уязвимостей в программах, Гейтс воспринимал себя не столько как программиста, сколько как хакера, своего рода фигуру вне закона. Как он писал в The New York Times в 1996 году: «Когда я был подростком, сломать что-то в компьютере дорогого стоило. Мы ведь на этом и учились». В самом деле, однажды в юности его поймали на взломе коммерческой программы, и тогда под угрозой наказания как со стороны властей, так и со стороны его родителей ему пришлось бросить программирование на несколько месяцев.
Ко времени поступления в Гарвард ощущение отчужденности только усиливалось. Как Гейтс объяснял в своей речи на церемонии вручения дипломов: «Так получилось, что я стал вожаком некоего антиобщественного кружка. Мы держались друг друга, стараясь подчеркнуть свое неприятие общества». Как и многие до него, Гейтс в какой-то момент понял, что если ты не можешь вписаться в группу, то можно организовать свою и преуспеть там. Рядом с ними можно было и сидеть за компьютером, и выпрыгивать из коробки, и качаться взад-вперед.
Но не так давно он прошел что-то вроде реабилитации. Многие годы мы наблюдали карикатурное противостояние между Биллом Гейтсом – карманной собачкой большого бизнеса и суперботаником, и Стивом Джобсом – таинственно крутым апологетом индивидуальности и философии «думай иначе». Когда Гейтс отошел от каждодневного управления всеми делами Microsoft, он открыл себя миру с совершенно новой стороны, как один из главных филантропов современности. Теперь он уже не просто самый известный программист на планете, сыгравший одну из главных ролей в том, что знаменитый документальный фильм 1996 года назвал «Триумфом ботаников». Теперь он непримиримый борец против болезни, несправедливости и неравенства. Своего рода супергерой, если хотите. И в этом уже нет ничего «чудаковатого». Но даже если бы и было, Гейтса это не волнует. В интервью газете Daily Mail в 2011 году он говорил: «Слушайте, если под этим словом вы подразумеваете готовность взять 400-страничную книгу о вакцинах, описывающую, в каких случаях они действуют, а в каких нет, изучить ее, а затем, опираясь на полученные знания, подтолкнуть других к расширению своего кругозора, тогда, безусловно, я – „ботаник“. Охотно признаю себя виновным».
Давай откроем компанию. Давай просто это сделаем.
Как бы ни сомневался Гейтс в своем будущем, пока учился в Гарварде, но не упускал ни одной возможности из тех, что представлялись на его пути – как он делал всю свою жизнь. Там, где человек более осторожный мог бы остановиться и оценить риски, Билл Гейтс с юных лет демонстрировал врожденный инстинкт делать правильный выбор.
1975-й год изменил для Гейтса все, в немалой степени благодаря Полу Аллену и Altair 8800. Именно Аллен первым увидел статью в Popular Mechanics, где в деталях был расписан выпуск революционной машины. Он связался с Гейтсом в Гарварде и предложил работать над созданием языка для нее. В сущности, Altair 8800 был, несмотря на все его функции и цели, всего лишь коробкой с мигающими лампочками, а Аллен верил, что из него можно сделать много, много больше. Как говорил Гейтс годы спустя, Аллен заклинал его объединить их накопления и создать свою компанию. Они набросали несколько имен для зарождающейся корпорации. Одним было «Аллен и Гейтс» (именно в таком порядке), но в итоге они остановились на Micro-soft (поскольку они собирались производить программное обеспечение для микрокомпьютеров). Дефис они выбросили через несколько месяцев.
Между сочинением имен для своего будущего предприятия и воплощением его в жизнь лежит огромная пропасть. Но у Гейтса и Аллена хватило упорства и смелости, чтобы ее перешагнуть. Конечно, начинание их пугало: они боялись, что могут пропустить революцию программного обеспечения. Нужно было не упустить момент, который больше не повторится. Руководствуясь принципом «Кто не рискует, тот не пьет шампанского», Гейтс решился связаться с Эдом Робертсом, основателем MITS.
Он сказал Робертсу, что они с Алленом (совершенно никому не известные люди) создали интерпретатор для Altair 8800, который позволял компьютеру запускать программы на BASIC, что расшифровывается как «универсальный код символических конструкций для начинающих» – язык, популярный с середины 1960-х. Неожиданно это заинтриговало Робертса, и он организовал им демонстрацию в одном из офисов своей компании в Альбукерке, в Нью-Мексико, через шесть недель. Это был успех! Правда, конечно, у Гейтса и Аллена пока решительно нечего было показать MITS. Но, как говорится, время рождает героев.
Главной проблемой, конечно, было то, что у них не было доступа к Altair 8800 и не было денег, чтобы купить себе этот компьютер. Но у них была смекалка. Гейтс настроил защищенный доступ к мейнфрейму в Компьютерном центре Айкена в Гарварде, а Аллен использовал все информацию, которую смог найти в Popular Mechanics, чтобы создать эмуляцию. Весь февраль и март они работали не покладая рук, бóльшую часть времени проводя в комнате Гейтса в общежитии, и постепенно создали программу приличного качества.
