Книга Световая азбука. Две сестры, два ветра - Мария Ботева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Насылающий Ветер, как только почувствовал, что Нюры нет в Таэвасе, принялся от злости дуть во всю силу. Он выдувал радость из страны.
Зато теперь все понимали, что никакая беда не нападёт на неё. Кому нужна безрадостная земля? Мирная жизнь была обеспечена. В этом и заключается работа Насылающего Ветер.
В ту осень в Таэвасе не найти было весёлого человека. Радость покинула её, никто даже не помнил, что есть не только грусть. Не было ни радости, ни слова, обозначающего её. Постоянно дул холодный резкий северный ветер, не выпускал никого из дома. Листья с деревьев облетели в первый же день осени. Яблоки с такой силой срывало с деревьев, что, ударяясь о землю, они разбивались в лепешку. Никто не подбирал. Если бы даже яблоки остались целыми, всё равно никто бы не подобрал их. На улице было очень холодно, ветер валил с ног, срывал корону с головы правителя страны. Пропал урожай. Птицы собирались улететь на юг, но не могли оторваться от земли — мешал жёсткий ветер. Он злился, что его невеста, Нюра, сбежала от него. Жители с ужасом думали, что будет в середине осени. На это время была назначена свадьба Ветра и Нюры. Если она не вернётся к середине осени, Насылающий Ветер грозит настоящим несчастьем.
Если сейчас не беда, тогда как она выглядит?
Хорошо ещё, что никто не нападал на Таэвас. Теперь Страна смотрелась жалко. Да и кому нужна безрадостная земля? Соседи называли её теперь не иначе как Царство Тоски.
Сами жители пали духом. В каждом доме только и слышалось:
— Какая тоска!..
— Мне плохо…
— Грустно, как грустно.
Слишком много было грустных слов, они не пускали слов радости. А с ними и саму радость. Силы покидали жителей Таэваса. А ветру только того и надо было. Казалось, чем слабее становилась Страна, тем крепче он дул.
Никто не знал, что будет дальше. С каждым днём жителей интересовало это всё меньше и меньше. Они не могли бороться, а только ждали, когда закончится этот ветер. Или падёт Страна.
В то утро она проснулась оттого, что ей приснилось, будто на её палец надели раскалённое кольцо… Она пыталась снять его, но ничего не выходило, наоборот, оно жгло её всё сильнее. При этом она слышала какой-то голос.
— Ветер не может кончиться, — сказал он ей.
От страха и боли она закричала и проснулась. Палец и наяву был как ошпаренный. Обручальное кольцо обжигало его.
Рядом мирно спал Армавирка. Шурочка встала и пошла к реке, остудить палец. Боль немного унялась, но всё равно она чувствовала, что так просто этот сон не закончится.
Чуть позже вскочил Армавирка, весь в холодном поту Ему приснилось, будто он попал на вершину выстуженной горы. За ним охотился Мороз. Шурочкин муж, как мог, удирал, но Морозу удалось схватить его за руку. Армавирка проснулся как раз в тот момент, когда его начали тянуть в самое сердце холода.
Подумав немного, они поняли, что кольца Таэваса предупреждают их, что с их родиной не всё в порядке, случилась беда. Про голос Шурочка ничего не сказала, решила, что он был только для неё.
— Нужно вернуться, — решил он.
— Нужно, — согласилась она.
— Но выдержишь ли ты обратный путь?
— А ты сможешь снова жить в Таэвасе?
— Я смогу, у меня есть ты.
— Я выдержу, у меня есть ты.
Долго собираться не пришлось. У них не было ничего. Нужно было только проститься с новыми друзьями — ежами и белками. Ежи насобирали им в путь грибов, белки принесли орехов. Какое-то время звери ещё бежали за ними, провожая, но вскоре отстали. Всех ждали свои дела, свои заботы, своя жизнь.
Идти им предстояло долго. Они уже довольно далеко отошли от родной земли. Армавирке всё время казалось, что новые страны чем-то напоминают ему родину, где ему в последнее время было тяжело жить. Он никак не мог забыть, что война началась из-за него. Она принесла беспамятство и безвременье в его край. А Страна была большая и красивая — в три дня не обойти. Поэтому он стремился всё дальше и дальше. Шурочка всегда была с ним, шла по мхам и болотам, по холмам и канавам наравне с мужем. Платье её давно порвалось, гребешок поредел, ноги сбились в кровь. Но она не жаловалась, понимала, что иначе Армавирке не успокоиться.
Только в каком-то глухом лесу, далеко на Востоке, он смог остановиться и немного прийти в себя. Лес был совсем не похож на тот, какой они привыкли видеть у себя в стране. Здесь росли не такие ёлки, жили другие звери. Ежи и белки немного напоминали привычных им ежей и белок. Но только немного. С ними-то они и подружились. А людей не было. Так далеко не заходил ещё ни один человек. И вот теперь нужно возвращаться на родину.
Армавирка как-то воскрес духом, когда шёл в Таэвас. Ему казалось, что он искупит свою вину, если поможет Стране в трудные времена. Если даже и не искупит, что с того? Выручать родину нужно в любом случае.
Шурочка тоже шагала веселее, чем прежде. Обратная дорога почему-то всегда короче. А когда возвращаешься домой, кажется, что и силы прибавляются, и дышится легче. А от бед и напастей защитит Армавирка.
В ту осень они жили на чужой земле и считали, что она самая лучшая после Таэваса. Местные жители полюбили их, дали пустующий дом. Дети приходили играть с ними в жмурки, взрослые слушали, как поёт Нюра. Всё было хорошо, но им не давала покоя мысль о своей земле. Что сейчас там происходит? Как здоровье короля с королевой? Вернулись ли Шурочка с Армавиркой? И, наконец, не осуществил ли свою угрозу Насылающий Ветер? Все эти вопросы подолгу не давали уснуть, заставляли ворочаться по ночам.
— Да ничего, скоро привыкнете! — говорили им местные жители.
Они не знали, что перед ними бежавшая из своей страны принцесса с возлюбленным. Думали, что просто брат с сестрой заблудились на земле и вот пришли к ним. Дело-то обычное, к ним все идут. Почему-то эта страна притягивала путников. Её и заселили-то выходцы из других земель.
Местные жители были весёлые и отчего-то толстые. Они любили громко петь, много смеялись, по выходным играли в футбол. И считали, что лучше этой страны на земле места нет. Но Обёрткин-то с Нюрой знали, что есть ещё на свете Таэвас. Они и остановились здесь потому, что уж очень похоже на родину.
