Книга Из круиза с любовью - Татьяна Осипцова

Кирилл Митрофанович распахнул одну из дверей в коридоре и объяснил:

– Раньше здесь жила моя дочь. Как видишь, скромно, но все необходимое имеется. Обстановку не меняли после отъезда Аллы. Она замужем за дипломатом, сейчас они за границей, ее Станислав второй консул в Марракеше… Гостиную вы видели, в спальне и моем кабинете ничего интересного нет. Тогда пошли на кухню.

Войдя, Вика мысленно ахнула: просторная, метров двадцати кухня была поделена на две зоны стойкой с вьющимися растениями. Ближе к двери стоял стол в окружении венских стульев. В глубине, за цветами, скрывалось прекрасно оборудованное место для готовки.

Дядя Кирилл открыл дверцу одного из столов.

– Вот здесь кухонный комбайн, немецкий. Инструкции к нему, микроволновке и стиральной машине найдешь в этом ящике. Они специально переведены на русский язык. Я всегда старался облегчить труд моей покойной жены, ― пояснил он и сделал паузу. ― Надеюсь, пылесосом ты пользоваться умеешь?

Вика кивнула.

«Наверно, он считает, что в Максатихе о пылесосах не слыхали», ― обиженно подумала она.

– Пылесос немецкий. Очень удобный, поскольку в квартире много ковров. Так, что же еще…

Хозяин присел к столу, гостьи стояли перед ним, как школьницы перед учителем.

– По поводу питания. Продукты я привожу из распределителя, холодильник всегда полный. Тебе, Виктория, останется покупать только хлеб и молоко. Деньги я буду класть вот в этот ящик.

Маргарита раскрыла было рот, но хозяин перебил:

– Она будет питаться со мной, нечего холодильник всякой ерундой забивать. Вика, возьми с полки книгу. Да, эту, «Диетическое питание», моя Зина готовила по ней. Посмотри раздел «Язвенная болезнь», там кое-что помечено ее рукой. Ну что, девочка, справишься?

Вика перелистала книжку: ничего сложного, ни соусов, ни зажарок, все вареное да пареное, чего тут уметь?

– Гости у меня бывают не часто, но к их приходу что-нибудь поинтереснее сумеешь изобразить?

– Викуля очень неплохо готовит, ― ответила за дочку Рита.

– Вот как? Такая молодая ― и готовить умеет? ― довольно пренебрежительно заметил дядя Кира, вставая и кидая взгляд на часы.

– Итак, Виктория, жду тебя вечером тридцатого. А сейчас ― извините, мне надо собираться.

Мама с дочкой напялили в коридоре босоножки, попрощались и вышли из квартиры.

Неделя перед переездом в Москву пролетела быстро. Конечно, Вика похвасталась одноклассницам, в какой шикарной квартире будет жить. Девчонки только охали и завидовали.

Она перебрала весь свой гардероб, сшила новую ночную сорочку и юбку. Отобрала учебники и конспекты, которые возьмет с собой, съездила в Тверь к бабе Лиде, поблагодарить, что помогла так хорошо устроиться.

Мать каждый вечер приставала с наставлениями: ванну и туалет надолго не занимай, свое белье в ванной не суши, в халате целый день не разгуливай ― не дома, и так далее…

Вика отвечала, что о таких глупостях можно и не напоминать, но Маргарита не унималась.

– Чашки с чаем в комнату не таскай, не дай бог, разобьешь или мебель попортишь. Сиди у себя и занимайся. Телевизор смотри, только если дядя Кира пригласит, тогда не отказывайся, неудобно…

Иногда и отец вступал:

– Смотри там! Будешь шляться, узнаю ― убью! Чтоб перед людями меня не позорила!

Дочь ничего не отвечала. Что с козлом разговаривать…

Наконец наступил день отъезда. Свой дом Вика покидала без сожаления, и про себя решила, что если дядя позволит, то будет и на выходные в Москве оставаться. Может, по маме и соскучится, а отца чем реже видеть ― тем лучше. Для нее начинается новая жизнь, вдали от этого постылого поселка.

Мечтая о том, как поступит в университет, как будет каждую неделю посещать музеи, гулять по городу, который любит, но знает недостаточно хорошо, Вика и не заметила, как доехала на автобусе и поезде до Москвы. Без двадцати восемь вечера она с двумя сумками вошла в квартиру Кирилла Митрофановича.

Тот принял ее радушно. Сегодня он вел себя приветливее, чем в прошлый раз. Показал хитроумную полку для тапочек и обуви ― а они-то в прошлый раз босиком разгуливали; повесил в шкаф-купе Викин плащ, сам донес до комнаты тяжелую сумку с книгами.

– Тут кое-что из учебников дочери осталось, ― указал он на секретер, ― можешь пользоваться, если пригодится. Постельное белье в диване, сменное в этом шкафу. Устраивайся. Через пять минут жду тебя на кухне, будем чай пить.

– Спасибо, дядя Кирилл. А вы ужинали? Я тут купила книжку о приготовлении в микроволновке. Там есть блюда, которые вашему желудку не повредят, и сделать можно буквально за десять минут.

– Молодец, ― он потрепал ее по плечу. ― Ну что ж, холодильник и кухня в полном твоем распоряжении.

Омлет со свежими овощами, приготовленный Викой, дяде понравился. Потом они пили чай с импортным печеньем из красивой коробки, и дядя Кирилл расспрашивал ее о родне. У кого кто родился, кто кем работает? Вика знала от бабы Лиды, что он практически не общается с родственниками, последние двадцать лет появляется лишь на похоронах.

– Теперь уж только на мои приедет, и все. Из стариков я последняя, а племянников он знать не хочет, ― рассказывала бабушка. ― Родных сестер и братьев у Киры не осталось ― а было четверо, он младшенький, пятый. Оба брата в войну погибли на фронте, одна из сестер тоже воевала, ей обе ноги снарядом оторвало, так она с собой покончила, вены взрезала, прости ее Господи! ― Баба Лида перекрестилась. ― Вторая сестра, Фрося, шесть лет назад скончалась ― да ты ее помнишь! А Кирка к началу войны еще школьник был. За отличную учебу его, единственного с Максатихинского района, в «Артек» послали, аккурат в июне 41-го. Как война началась, детей всех оттуда на Урал эвакуировали, и Кирка в детдом какой-то попал. Потом там же на заводе работал. Только призывной возраст подошел ― тут и война кончилась.

Сейчас дядя высокопарно объяснял Вике:

– Плохо, конечно, что я оторвался от семьи ― человек должен помнить, откуда он родом, где его корни. Но так уж получилось, девочка. В войну оказался один в эвакуации. С пятнадцати лет трудился на оборонном заводе, ковал, как говорится, победу в тылу. Никогда не чурался общественной работы, поэтому вскоре меня избрали секретарем комсомольского бюро. После войны вернулся домой, поступил в Калининский машиностроительный техникум, потом оказался в райкоме комсомола. Затем Высшая партийная школа, перевод в Москву, работа в райкоме… Жизнь была напряженная, не то что сестер да племянников, жену с дочкой не каждый вечер видел! Приду с работы ― все спят, гляну на часы ― двенадцать ночи. Это только в последние годы напряженка спала, а в сталинские и хрущевские времена пообедать не всегда успевали, вот язву себе и нажил…