Книга Волшебный рассвет - Джулия Тиммон

— Бред, — пробормотала Эвелин, облизывая внезапно пересохшие губы. — Не хватало только увлечься этим красавчиком.

Ни к какому коридорному Артур Пондерс и не подумал обращаться за помощью. Из вещей у него была только дорожная сумка, которую он даже еще не успел распаковать. И спустя несколько минут после расставания с Ричардом в кабине лифта он уже стучал в дверь предназначавшегося ему номера на четвертом этаже.

Ричард открыл незамедлительно и предложил:

— Входи, располагайся. Мне осталось уложить кое-какие мелочи. Я быстро.

— Не торопись, — по-свойски ответил Артур, входя в комнату и осматриваясь. Его внимание тут же привлек мини-бар с торчащим в замочной скважине ключиком. — Есть что-нибудь стоящее? — спросил он, кивая на него.

— Нет. Только бутылка легкого вина, — ответил Ричард, укладывая в сумку футболку, которую снял с себя перед тем, как принять душ.

Артур открыл мини-бар и заглянул внутрь.

— Да уж, не густо. А впрочем, я не особенный любитель спиртного.

— Я тоже, — ответил Ричард, поводя плечом.

— Тогда давай отметим знакомство вином, — предложил Артур добродушно.

Ричард закрыл сумку, выпрямился и на мгновение задумался.

— Может, лучше пойдем ко мне? Я того номера еще, правда, не видел, но он с балконом и определенно просторнее. Захотим полюбоваться Анахаймом или просто подышать свежим воздухом, выйдем на балкон.

В новом мини-баре они нашли еще и бутылку бренди, но пить все равно стали вино. Ричард, обосновавшись в вожделенном двухкомнатном номере, совершенно успокоился и не думал больше ни о былых бедах, ни о скандале с хорошенькой администраторшей, ни о своих угрозах пожаловаться на нее владельцу «Меркури», воплощать которые в жизнь, разумеется, не намеревался.

— Что у вас произошло с Эвелин? — поинтересовался Артур, отпив из бокала.

— Эвелин? — Ричард нахмурился, силясь вспомнить, где он уже слышал сегодня это имя.

— С девушкой, которая заменяет администратора, — пояснил Артур. — Бедняга. Ну и досталось же ей сегодня!

— Бедняга? — Ричард усмехнулся. — Этой бедняге палец в рот не клади. Хамить умеет, будь здоров!

— А по-моему, она очень милая. И симпатичная. — Лицо Артура расплылось в мечтательно-довольной улыбке. — Если бы не моя обожаемая Мейси, я, наверное, даже приударил бы за ней.

Ричард посмотрел на него вопросительно. Кто такая Мейси? Подруга? Жена? Но явно любимая женщина.

Артур, как будто прочтя его мысли, просиял, достал из кармана брюк бумажник, раскрыл его и с гордостью показал Ричарду фотографию в прозрачном кармашке. У молодой женщины на снимке были такие же живые и веселые, как у Артура, глаза, пухлые щеки и подкупающая искренностью улыбка. Назвать ее красавицей было сложно, но Ричард прекрасно понял, почему Артур отзывается о ней так восторженно. На руках женщина держала девочку — ангелочка со светлыми курчавыми волосами.

— Я женат, — сообщил Артур счастливо. — Уже пять лет. И ни разу — представляешь! — ни разу за все это время не пожалел, что связал свою судьбу с этой женщиной. — Все с той же улыбкой на губах он продолжил: — Мейси чуткая, заботливая, умная. Всегда угадывает, когда мне нужна помощь или особое внимание. Наверное, я просто везучий.

— Определенно, — ответил Ричард, вспоминая о своем романе с Амандой, закончившемся столь неприглядно, и о старшей сестре Сильвии, которая, увлекшись дележом наследства, напрочь забыла о муже Даррелле. В тот период, полтора года назад, Даррелл, известный в Окленде художник, переживал серьезный творческий кризис и остро нуждался в поддержке жены.

— Я в Анахайме по делам, — сказал Артур. — У меня в Сейлеме небольшой бизнес, продуктовая база. Завтра с утра встречаюсь с поставщиками цитрусовых. Я предлагал Мейси составить мне компанию и Пегги — так зовут нашу дочку — взять с собой. Но Мейси сказала, что не хочет отвлекать меня от дел. Отдохнуть втроем мы планируем в сентябре, может где-нибудь здесь же. Свозим малышку в «Диснейленд». — И Артур посмотрел сквозь открытую балконную дверь на виднеющийся отсюда кусочек Анахайма.

Ричарду живо представилась эта троица на сказочной тропе «Диснейленда»: мужчина и женщина, не красавцы, но в то же время прекраснее многих других даже более привлекательных внешне людей, и похожая на маленького херувима девочка. Ему захотелось вдруг собрать всех на свете хороших людей и поселить вместе с Пондерсами в мире, где нет ни предательств, ни злобы, ни алчности — только веселье, только смех, только радость.

— Я считаю, что надо с раннего детства показать ребенку, какие на свете существуют чудеса, — продолжил Артур. — Пусть наберется положительных эмоций, уверится в красоте и правильности мира. Тогда сможет вступить во взрослую жизнь без внутреннего страха и комплексов. Верно ведь?

Ричард задумался.

— А сумеет ли человек, воспитанный только на чудесах, адекватно воспринимать суровую действительность, бороться с трудностями?

Артур кивнул в знак того, что понимает, о чем толкует его новый знакомый.

— Мы не воспитываем дочь на одних чудесах. Уже сейчас, в три с половиной года, она умеет трудиться. По-своему, конечно, по-детски. Убирает за собой игрушки, аккуратно ставит на место туфельки, помогает маме в кухне. Мейси от природы наделена воспитательским талантом. Она приучает Пегги к труду с поразительной ловкостью: легко, умело, ненавязчиво. — Говорил Артур увлеченно, с подъемом, и его лицо при этом выглядело столь одухотворенным, будто он великий художник, создающий свою самую значительную картину. — Естественно, и я принимаю в воспитании дочери очень активное участие. Учу ее писать и считать…

— В три-то года? — удивился Ричард.

— А что тут такого? — Артур пожал плечами и улыбнулся такой умиленной улыбкой, словно увидел перед собой свою малышку дочь. — Пегги — очень способный ребенок. Я не утруждаю ее занятиями, провожу их в форме игры. Она многое схватывает на лету. Уже умеет писать свое имя, знает, когда у нее день рождения.

— Ничего себе! — Ричард еще раз посмотрел на фотографию в бумажнике, который, как и был, раскрытый, лежал теперь на столике. — Такая малышка, и уже знает, когда родилась…

— Год, конечно, назвать не может, но четко произносит: «Зимой, одиннадцатого января», — сказал Артур. — Прежде чем решить, заводить ребенка или нет, мы с Мейси тщательно продумали, сможем ли обеспечить его всем необходимым как в материальном, так и в духовном смысле. Прочитали несколько книг по воспитанию. Я даже курить бросил.

Ричард удивленно посмотрел на пышущее здоровьем лицо собеседника.

— Ты курил?

— Угу. Целых пять лет.

— Никогда бы не сказал…

— Почему?

— Ну, ты производишь впечатление человека… — Ричард чуть было не сказал «правильного», но подумал вдруг, что в это слово принято вкладывать другой смысл. Правильными называют людей, у которых все разложено по полочкам, которые не способны ни на подвиги, ни на рыцарские поступки, ни на прекрасные безумства. Артур же, казалось, умел радоваться жизни во всех ее проявлениях, дышать полной грудью и любить. То есть был не правильным, а настоящим, достойным уважения и восхищения. — В общем, на курильщика, даже бывшего, ты не похож, — сказал Ричард, предпочтя оставить свои мысли при себе.