Книга Побег из золотой клетки - Райан Кори

Билли постучал себя по голове.

— И почему я ожидал логики в вашем поведении? Джулия, детка, тот мальчик был незнакомцем. Тот пьяный, который пытался проникнуть в вашу машину, — незнакомец. Черт возьми, я незнакомец! Вам не следует разговаривать ни с одним из нас. Разве это до вас не доходит?..

— Вы полицейский, — презрительно фыркнула девушка. — Вы абсолютно безопасны.

— А что, если я плохой полицейский? Вы хоть раз подумали об этом? Вы не можете разъезжать повсюду и доверять первому попавшемуся. В противном случае вы никогда не доберетесь до дома. Учитесь на своих ошибках.

В этот момент Джулия почувствовала, что сейчас либо расплачется, либо влепит ему пощечину. Но раньше, чем она успела замахнуться, ее добрые карие глаза наполнились слезами.

— Нет необходимости так разговаривать со мной, — огрызнулась она. — С меня хватит и ваших нравоучений. К тому же вы переигрываете. Я не нахожусь под вашей опекой. Я понимаю, что не… незнакома с некоторыми вещами в жизни, но я ведь не тупая. Просто довезите меня до моей машины, а там можете легко ехать своей дорогой.

— А вы поедете домой? — настаивал он, силясь противостоять ее влажному притягательному взгляду.

— Вернусь, когда мне захочется, — огрызнулась Джулия, показывая, что ее не так легко запугать, как долговязого шофера «тойоты». — Может, через несколько месяцев!

Билли про себя досчитал до десяти. Потом вполне спокойно обратился к ней:

— Садитесь в машину. Прямо сейчас.

— А если я не сяду?

Ее спаситель сделал два шага к Джулии и остановился в трех дюймах от нее. Он наклонил голову и проговорил так, что его слова словно повисли перед ее раскрытым ртом:

— Тогда я вытрясу из тебя душу прямо здесь и прямо сейчас.

— Не посмеешь.

— Ха! Сладкая моя, тебе в данной ситуации глупо говорить о том, что я посмею.

Целых десять секунд длилась схватка между взглядами карих и голубых глаз. Джулия сглотнула комок в горле, вздернула подбородок, силясь сказать хоть что-нибудь, но даже это малейшее движение сократило и без того маленькое расстояние между ними. Не успело сердце ударить один раз, как она почувствовала прикосновение его губ к своим. Оно было таким же легким, как касание лунного света. Ей вдруг показалось, что ее тело словно накрыло ласковой и теплой волной. И где-то в глубине сознания она уже говорила себе: «Я хочу еще. Что бы это ни было, я хочу еще».

И только тогда Билли почти отпрянул от нее. Он распахнул ей дверцу машины и с едва сдерживаемой силой втолкнул ее туда. Он совершенно точно знал, о чем она сейчас думала. И не только потому, что она не умела еще этого скрывать, а потому, что он думал о том же самом.

Он вдруг решил, что ему мало платят за такую работу.

Когда они вернулись в заросли кипарисов, где Джулия оставила машину, вдруг обнаружилось, что ее «порше» исчез.

— О святая дева, — прошептала Джулия. — Я… могла бы я… я была так озабочена другим… я, должно быть, оставила ключи…

— … в «порше», — договорил за нее Билли голосом без эмоций. Если бы он был эмоциональным человеком, он наверняка бы обронил сейчас несколько слезинок. Нет, не вспомнить ему другой случай, когда он был так же взбешен. — У тебя сегодня знаменательный день. Ты не согласна? Просто на всякий случай, если тебе еще не говорили: деточка, люди, ездящие на дорогих спортивных машинах, не оставляют в них ключи.

— Я не какая-нибудь дура! Веришь ты мне или нет, но у меня нет привычки оставлять ключи в машине. Просто я тогда плохо соображала. Тот жуткий тип, который наверняка и угнал мою машину, и впрямь напугал меня. — Она замолчала и прищурила глаза, чтобы скрыть выступившие на них слезы. — Что еще могло бы случиться сегодня?

И Билли неожиданно захотелось, чтобы с ее лица исчезло это несчастное выражение.

— Посмотри на случившееся с положительной стороны, малышка. Твой вчерашний незнакомец оставил тебе на продажу свой прекрасный «форд-пикап», тысяча девятьсот шестьдесят девятого года выпуска. Ты могла бы продать его на запчасти.

— Такого со мной прежде никогда не случалось, — громко прыснула она.

— Тогда добро пожаловать в реальный мир. Итак, что теперь?

Джулия повернула голову в сторону Билли, закусив губу.

— Ну… возможно, мне понадобится съездить еще в одно место.

— Еще одна поездка?

— Только до телефона, — успокоила она его. — Мы бы могли поехать в сторону Палм-Бич и остановиться возле первого же попавшегося телефонного автомата. Я бы просто позвонила Харрису, а… ты бы смог ехать своей дорогой.

Билли едва не стукнулся головой о руль.

— Я чувствую себя так, словно вижу ночной кошмар и никак не могу проснуться, — пробурчал он. — Ты как маленькое торнадо, оставляющее повсюду только разруху. Я в самом деле сочувствую твоему бедному брату.

— Мой бедный брат не узнает, что меня нет, до утра. — Нижняя губа Джулии слегка дрожала. — И нет необходимости обижать его и меня. Мы все что-нибудь умеем хорошо делать.

Билли с усилием скривил рот в неком подобии улыбки.

— Это правда. На меня произвела впечатление твоя привычка зависеть от других, но возможно, я ошибаюсь…

Наконец он улыбнулся по-настоящему, и на его губах появился намек на нежность. За время нелегкой службы в секретном отделе полиции он многое повидал, но никогда еще не встречался с женщиной, которая обладала таким сильным духом и столь маленьким жизненным опытом, чтобы поддержать его. Достаточно странно, но он позавидовал ей с какой-то безотчетной грустью. Каково жить в этом мире, когда ты ожидаешь ото всех самого лучшего? Как искренне считал Билли, если у тебя нет иллюзий и ты не ждешь ничего приятного, тебе не сделают больно. Ему-то иллюзии были чужды с самых первых дней жизни. Когда Билли было два года, его отец вышел за пивом ночью и больше не вернулся. Мать из сил выбивалась, чтобы содержать сына и себя, и еще училась на медсестру. Она делала что могла, но у нее не хватило сил на жизненную борьбу. Пять лет спустя, после того как она добилась своего и стала дипломированной медсестрой, у нее обнаружили лейкемию. Она мучительно умирала в течение четырех месяцев, а Билли находился рядом с ней. Ее последнее слово было «Прости». Ему тогда показалось, что она извинялась не потому, что умирала и оставляла его одного, а за те условия, при которых он появился на свет.

С тех пор Билли выбрал свой путь. Он рано стал смотреть на жизнь как на очень опасную игру. Чем более ты опасен, тем больше вероятность того, что ты выживешь. Он всегда ожидал самого худшего от своих врагов, и они редко его разочаровывали. В мире Билли невиновность приравнивалась к слабости. Чистота не существовала вообще, а идеализм рассматривался как недостаток. Вступавшего в этот мир все это могло только погубить.

Черт побери, этот мир — не тепленькое местечко! Почему же пара часов, проведенных в обществе Джулии, заставили его вдруг задуматься над тем, не проглядел ли он где-то на своем пути радугу? Он называл себя идиотом и все же продолжал наблюдать за ней, заполняя ею свои мысли.