Книга Чмоки - Дэвид Хаггинз

— Ты чего?! — завопил я. — Хорошо же было! И пил я не больше других.

— Ну да! А как ты на эту сикушку распонтованную пялился?! Когда она жакет сняла, я думала, тебя удар хватит.

— Что за бред! И кстати, понтов я у нее никаких не заметил…

— Еще бы! Ты вообще, кроме ее сисек, ничего не заметил. Ты что думаешь, я не вижу?

— Ну отцепись уже. — Я поглубже погрузил свою тушку в изгибы кресла и стал смотреть, как дождь покрывает боковое стекло мелкой дрызготней. На какое-то время воцарилась тишина. Мерзкое настроение жены я списал на то, что вечер кончился, и она опять вынуждена терпеть мое общество.

— А Алану она, по-моему, нравится, — заметил я.

— Клэр? Нет. Просто не мог же он ее открытым текстом послать. Ему, конечно, приятно, что она молоденькая, но вообще-то она его раздражает, это видно. Хотя, конечно, не всем: ты-то у нас все больше по выпивке…

— Ну, раздражает — не раздражает, а планы твои насчет Мэри накрылись медным тазом. Они встречаются, это точно.

— Глупости только не говори! — презрительно отрезала Лиз, промахивая на желтый на Кромвелл-роуд. — Он ей в отцы годится. Ему уже тридцать три.

— Подвезешь меня завтра утром машину забрать?

— Завтра?! Ты что? Завтра я с Мэри встречаюсь, у нас сумки.

— Ч-черт! Тогда разворачивай, лучше уж я ее сейчас заберу.

— Спятил? Я тебя в таком виде за руль не пущу!

— Да я на двойной желтой встал, меня же заблокируют!

— А раньше ты чем думал?

Тут мы сцепились, поскольку выяснилось, что я алкоголик. Лиз повернуть отказалась и в конце концов высадила меня на развязке. Там я поймал такси и поехал обратно вызволять «Сегун».

В ту же ночь, только ближе к утру, я маялся в постели под боком у спящей жены и воображал себе всякие ужасы с участием Алана и Клэр, причем раз от раза все гуще и забористее. В конце концов не выдержал, сполз вниз и еще раз позвонил Алану. На втором звонке он снял трубку:

— Алло… алло! Говорите!

Голос был нормальный, совершенно не сонный и прозвучал как будто совсем не в трубке, а где-то рядом.

Я опешил и, не найдя что сказать, молча повесил трубку. На часах было почти четыре.

Solpadeine

Каждая шипучая таблетка содержит

Paracetamol Ph. Eur. 500 mg.

Codeine Phosphate Ph. Eur. 30 mg.

Caffeine Ph. Eur. 30 mg.

На специальной шипучей основе, содержащей сорбидол.

Хранить при t не выше 25 °C.

SOLPADEINE © Sterling Health

— Дррянь! Дррянь! Дррянь! Дррянь! — недовольно заверещал электронный будильник, констатируя собственное невысокое качество, ровно в семь часов утра. Где-то рядом стонала Лиз. Я кое-как вывалился из кровати, причем голова в процессе отстала, потом метнулась догонять и закружилась. Кошмар. Такое ощущение, как будто на ночь снотворного выпил. Щиколотка, естественно, тут же напомнила о вчерашних полетах напротив Аланова дома. Я похромал в ванную, чтобы счистить с зубов болезнетворные бактерии с помощью абразивной пасты для курильщиков. На полочке дожидался мой «Жиллетт сенсор» с плавающей головкой и белой увлажняющей полоской «Лубрастрии». С рассветом мои страхи немного улеглись, и, учитывая литраж выпитого и бессонную ночь, я был на удивление свеженький. Но вылезший под утро кротовиной гнойничок на щеке все-таки проглядел и двойным лезвием обезглавил. Быстрая красная струйка смешалась с белой пеной. Я зажал это безобразие пальцем, полез в шкафчик за кровоотстанавливающим карандашом и ткнул в ранку ангидридной палочкой. Боль кольнула электрической иголкой, и кровь остановилась. Я доковылял до кухни, съел кучку волокнистой овсянки и прочел Лизин «Дейли мейл» — тоже, кстати, слабительное хоть куда.

Выглянув в сад сквозь решетчатый переплет окна в освинцованной раме, уперся взором в пустой бассейн. Недели две назад помпа полетела — теперь вот менять придется. За бассейном, над полем для гольфа, в которое упираются наши владения, встало солнце. Оно было похоже на огромный золотой мяч, установленный на верхушке кедра. Скоро боженька размахнется и клюшкой номер восемь отправит его через все небо на запад.

По радио диджей готовился попотчевать народ зажигательными хитами топ-сороковки овсяночного утреннего формата, попутно заигрывая с эфирной напарницей и прерываясь, чтобы передать кому-то в Патни приветы-поздравления от нелюбящих родственников. Я заварил Лиз чай и отнес ей наверх. Она еще спала, и я, зализывая вчерашнее, оставил чашку на тумбочке. Вот какой я благородный.

Я отъехал от крыльца, проехал метров триста, огибая поле для гольфа, и вырулил на шоссе. В сторону центра машин было мало, и я бодро пилил себе в «Сегуне», на две головы возвышаясь над большинством водителей. Я ехал на Шафтсбери-авеню: надо же было сказать Тони, что Алан собрался его уволить. Я припарковался в Сохо и вскоре уже навалился на кнопочку звонка, и давил, пока Тони меня не впустил.

Ну и видок у него, однако. Какой-то усохший, потрепанный после ночи, кутается в линялый лиловый халат.

— Господи, Стив, чего тебе в такую рань? — простонал он. — Ты меня разбудил… Сколько сейчас времени?

— Четверть девятого. Просыпайся, поговорить надо.

За ночь мешочки у него под глазами вздулись в бурые дорожные чемоданы от Луи Вуиттона.

— Не могу, не могу сейчас! — взмолился Тони. — Погоди, мне надо в себя прийти. Слушай, будь другом, а? Сходи молока купи или еще там чего. А я пока чайник поставлю.

Я спустился вниз, купил молока в пакете «Тетрапак» и подсохшие круассаны в деликатесах. Когда я вернулся, Тони, уже одетый, валялся в маленькой гостиной на просиженном рыжем диване. Он чуть приоткрыл запухший глаз и слабо мигнул в сторону маленькой кухоньки, где на столе бурлил кофейник. Я налил себе кофе, вбухал туда сахара и долил полструйки воды из-под крана, чтобы не обварить язык.

— Ну как, повеселились вчера? — Тони все еще злился, что Алан его не позвал.

— Местами. Ты не много потерял. А ты чем тут занимался?

Впрочем, вопрос был излишним, поскольку события прошлой ночи отпечатались у Тони на физиономии красными готическими буквами.

— Да принял малость после работы, бампер вот помял. Чуть-чуть, правда, ничего страшного. Я машину у «Пуффы» оставил. — Тони мелкими глоточками тянул из шипящей кружки солпадеин — обезболивающее аптечное шампанское. Выглядел он плохо.

На улице светофор дирижировал оркестром стертых тормозных колодок и оторванных глушителей. Симфония СО2-СН. Я закрыл окно. Если Тони открыл его в надежде глотнуть свежего воздуха, значит, дела его еще хуже, чем я думал. Тони потянулся к телефону.

— Ты кому?

— Да вчера познакомился…