Книга Квантовая формула любви. Как силой сознания сохранить жизнь - Линн Лаубер

Они были единственными детьми у своих родителей, которые когда-то считались самой преуспевающей и красивой супружеской парой. Их мать была энергичной, довольно требовательной, но остроумной преподавательницей. А отец, красивый светловолосый мужчина, любил играть на бас-гитаре и постоянно хипповал. Многие, особенно бабушка, говорили, что мальчики унаследовали качества обоих родителей: им достались острый ум и бойцовские черты характера матери и привлекательная отцовская внешность, его безмятежность и естественное обаяние. Они родились в конце восьмидесятых, и, кроме них, детей в семье больше не было. Так что им досталась огромная порция любви. Но этого обожания было недостаточно, чтобы надолго сохранить брак родителей. По словам отца, мать была слишком спокойной и отстраненной, а мать, в свою очередь, обвиняла отца в незрелости, а также в излишней влюбчивости.

Постоянной фигурой в их семье была бабушка. Нелли часто сидела с братьями, учила их играть в карты и ходить с червей, ценить сельскую кухню, высиживать на уроках в воскресной школе, даже если они ничего не понимали. Бабушка давно овдовела и была неизменно счастлива, что они живут так близко от нее, – то есть так продолжалось до того момента, когда однажды дочь объявила ей о предстоящем отъезде.

– Элейн, ты ведь не собираешься на самом деле увезти ребятишек так далеко, в Калифорнию? – спросила Нелли, когда они все вместе сидели в гостиной. На ней были вполне пристойное платье, напоминавшее домашнее, и туфли на каблуках приемлемой высоты, которые она раньше надевала в церковь, где работала секретарем каждый день, вплоть до выхода на пенсию.

Элейн обернулась и бросила на мать взгляд, который был очень хорошо знаком мальчикам.

– Калифорния – это место, где мне удалось найти работу, мама. А что еще прикажешь мне с ними делать? Это самое лучшее предложение на должность преподавателя, что у меня было.

– Такая огромная страна, а ты хочешь убедить меня, что единственное место, где можно найти работу, находится в полутора тысячах миль отсюда?

– Да. Именно об этом я и говорю!

Бабушка недоверчиво фыркнула.

– А что по этому поводу говорит Том?

– Тому нужно, чтобы я работала. Он ничего не говорит по этому поводу. Он-то ведь не слишком много зарабатывает!

Нелли неодобрительно покачала головой.

– Это дурно, говорю тебе. Калифорния – совсем неподходящее место для ребятишек.

– А почему нет? Там тепло и красиво!

Прежде чем Нелли ответила, зазвонил телефон, и Элейн вышла, чтобы взять трубку.

Когда мать ушла, мальчики обменялись взглядами, словно передавая друг другу некое молчаливое послание.

Нелли наклонилась к ним.

– Послушайте меня, ребятки! Мне нужно, чтобы вы запомнили две вещи. Если вы попадете в беду или вам будет что-нибудь нужно, немедленно звоните мне за мой счет, ясно? И неважно, сколько будет времени!

– А что ты имеешь в виду под бедой ? – спросил Джек.

– Вам раньше не доводилось жить на западе. Там все по-другому. Люди поступают, как им заблагорассудится. Произойти может все, что угодно! Это вам не Огайо!

Мальчики выслушали все это молча.

– И еще я хочу, чтобы вы запомнили одну вещь – образование. Вот что вас выручит. Постарайтесь не бросать учебу, поступите в колледж. А после моей смерти у вас будут деньги, которые непременно пригодятся.

– Ты говоришь так, словно мы больше не увидимся, – произнес Чарли.

– Ну, мало ли что. Но вы уже не будете жить рядом, и с письмами и телефонными звонками тоже все будет иначе.

В комнату вошел отец, и все сразу замолчали. Из-за длинных светлых волос, джинсов и лаконичной, неторопливой манеры говорить Том мало походил на настоящего отца, скорее просто на музыканта, которым себя и считал.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Говорим о Калифорнии, – ответила Нелли.

Том закатил глаза.

– Мне совсем не по душе этот переезд. Я вообще не уверен, что смогу поехать. Наш оркестр прослушивают для участия в огром…

В комнате снова появилась Элейн и встала, уперев руки в бока.

– О чем это ты тут рассказываешь? Мне ты об этом ни единым словом не обмолвился.

– Ну, просто так вышло.

Том зажег сигарету.

– Нам позвонили и предложили выступить с парой концертов неподалеку от Питсбурга. Мы годами пытались пробиться. И вот, наконец, нам повезло. Ведь с моей профессией нельзя вдруг, за одну ночь, добиться успеха!

Элейн выразительно закатила глаза.

– Что, хочешь сказать, у меня никогда ничего не выйдет? Так, что ли? – взвился Том.

Она вытянула руки вперед ладонями наружу.

– Я не сказала ни слова.

Слушая родителей, мальчики постепенно стали разбирать свой конструктор «Лего». Они строили из его деталей форт с укрепленными стенами и несколькими прочными зданиями внутри. И вот теперь они методично разбирали все сооружение. Джек не понимал, как это можно одновременно жалеть обоих родителей, но испытывал именно такое чувство. И он знал, что Чарли ощущает то же самое. Они почти всегда чувствовали одинаково. Ведь они были однояйцевыми близнецами, которые появились, когда оплодотворенная яйцеклетка разделилась надвое, – они были близки настолько, насколько только могут быть близки люди.

Том докурил сигарету и вышел, громко хлопнув входной дверью. Сел в машину и уехал.

Мальчики собрали детали «Лего» в большую стопку.

Наконец Джек произнес:

– Отец с нами не поедет.

Чарли ответил:

– Знаю.

Нелли внимательно смотрела на них.

– Главное, помните, что я вам сказала.

Братья сложили детали «Лего» в коробку, встали и посмотрели на бабушку, которая, как и раньше, царственно восседала в своем большом кресле.

Она позвала:

– Подойдите ко мне.

Они оба потянулись, прильнули к ней, и ее шею обвили четыре детские ручонки.

Уткнувшись носом в ее шелковый корсаж, Джек, как обычно, за них обоих ответил:

– Мы не забудем.

* * *

Пожалуй, одна из немногих неприятных вещей, о которых Нелли не предупредила внуков до их переезда сюда много лет тому назад, – дорожное движение. Поскольку она практически одна растила их, пока мать преподавала, а отец проводил время в своих обычных скитаниях, она была в ужасе от того, что их у нее забирают, выдергивают из сравнительно стабильной жизни на северо-западе Огайо.

Как и предполагали мальчики, переезд в Сан-Франциско стал поводом для окончания семейной жизни их родителей. Но братья были уверены, что пока они неразлучны, они выживут.