Книга Белоснежка для его светлости - Ева Никольская

– А это что за чучело? Подружка невесты? – окинув меня ответным взором, насмешливо поинтересовалась рыжая.

– О, Жанна! – сократив мое имя до ранее не использованного варианта, улыбнулась Тиль. Поверх ее влажных волос было накинуто полотенце, из чего я сделала вывод, что пока мы знакомились с Ярой, компаньонка успела не только освежиться с дороги, но и голову помыть. Оперативно, ничего не скажешь. – А мы тут с госпожой Лиам завтрашнюю свадьбу обсуждаем, – все так же широко улыбаясь, подмигнула мне блондинка.

– С кем?! – округлив глаза, переспросила я.

– Миледи Уна Лиам, – представилась женщина, величественно вскинув голову, – а ты кто такая?

Я же вовремя сообразила, что задумала Клотильда, и, пожав плечами, повторила:

– Жанна.

Думать о том, что у моего будущего муженька тут целый гарем, не хотелось. Да и предупредили бы меня о таком раскладе! Или все-таки нет? А вдруг это его бывшая, у которой семеро по лавкам плачут и обвиняют меня в разрушении семьи? Иногда ведь мужчины так и поступают: отсылают надоевшую жену подальше, обеспечивая ее финансово, а сами заводят новую. Закон подобные вещи не запрещает, если оба супруга согласны. Но нет, конечно же нет! Не может мне НАСТОЛЬКО в жизни не повезти. Тогда кто? Мама? Слишком молодая для этой роли. Может, мачеха? А если она, как я для Кайлина, – младшая сестренка? Но почему тогда я о ней раньше ничего не слышала? Брат вроде у Варга был, помню. Или все же это была сестра? Аштарэт[9]окаянный! Следовало не хандрить последние дни, а изучать биографию жениха! Тогда бы точно знала, что за рыжие «змеюки» у него в роду водятся.

– Что ж, Жанна, – скрестила на груди руки миледи света. – Я тут пытаюсь объяснить твоей подруге, чтобы она не обольщалась, так как хозяйкой в этом доме ей все равно не стать.

– Почему же? – поинтересовалась я, оценивающе разглядывая собеседницу. Она меня раздражала, но не настолько, чтобы психовать. Поэтому затеянную Тиль игру я поддерживала без особых усилий.

– Потому что хозяйство веду я! – гордо заявила рыжая.

Уна оказалась высокой… даже очень: где-то на полголовы выше меня. Ее длинные прямые волосы оказались собраны металлическими зажимами в низкий хвост, почти как у эррисара, но без кос и бритых висков. И все же больше всего меня впечатлило платье: узкое сверху и расклешенное от бедра оно было напрочь лишено каких-либо нижних юбок, отчего тонкая ткань при каждом движении весьма откровенно облегала женскую фигуру с довольно выдающимися формами. Лицо же этой миледи я назвала бы одним емким словом – породистое. В целом Уна выглядела вполне привлекательно, если б не ее ужасное поведение.

– А! Так ты экономка! – прикинулась дурочкой я, заодно перейдя на «ты», как сделала женщина. То, что перед ней снежная леди, она прекрасно поняла по мерцающим серебристым прядям в моих черных волосах, так что тыкать мне с ее стороны было по меньшей мере невежливо. А раз она начала, чем я хуже?

– Я не экономка! – взвилась Уна, подскочив ко мне. – Я миледи Лиам! Замужняя женщина и хозяйка этого дома. – Она сунула мне под нос руку, на безымянном пальце которой красовался перстень с большим желтым камнем, а запястье огибал похожий на изящное тату золотистый узор. Меня словно пеленой накрыло: мало того что как слепого котенка в чужой край вышвырнули разгребать общие проблемы, так и еще – одной из гарема сделают?!

– Тише, дорогая, тиш-ш-ше, – подойдя к нам, зашептала Клотильда, как бы случайно толкнув миледи плечом. Та хотела возмутиться, но вовремя заметила искры на моих руках и, проглотив готовые сорваться слова, отступила.

– Эй, ты чего, ненормальная? – пробормотала она, настороженно следя за мной. – Я просто хотела договориться…

– О чем? – демонстративно разминая пальцы, по которым струился морозный узор проснувшейся силы, спросила я.

– О том, чтобы ты… в смысле я, – ответила вместо нее Клотильда, – после свадьбы переехала в отдельный дом и жила там припеваючи на ежемесячные отчисления мужа, не претендуя на это жилище, – она обвела рукой обстановку, – и на его хозяина.

– Хм… – Я задумалась. – Хорошая перспектива, учитывая наш вынужденный брак.

– Вот и я про то! – воодушевилась «змеюка», но я перебила:

– Только, знаешь, Уна, мне тут, как ни странно, понравилось. Так что останусь, пожалуй, при муже… – Выдержав паузу, я с удовольствием добила: – В качестве любимой жены! – И только договорив, увидела, что Тиль пытается знаками меня о чем-то предупредить.

– Приятно знать, Белоснежка, что ты так серьезно настроена на наше «долго и счастливо». – Дразнящие интонации раздавшегося за спиной голоса заставили меня мысленно застонать. Это шоу предназначалось для ушей рыжей «гадюки», а не моего жениха, который тем временем обратился к нашей гостье, вернее, хозяйке, если верить ее словам. – Уна, радость моя, а ты что тут забыла? – Тон его вопреки словам стал холодным, растеряв всю ироничность. – До семейного ужина еще далеко.

– Хотела познакомиться с твоей невестой, Варг, – прощебетала хамка, на глазах превращаясь в милейшее создание с очаровательной улыбкой.

– Познакомилась? – уточнил мужчина.

– Да.

– Свободна! – скомандовал он, будто перед ним стояла не миледи, а один из подчиняющихся эррисару стражей.

И, что самое интересное, рыжеволосая фурия, не сказав ни слова возмущения, сделала книксен и молча покинула комнату. Какое-то время после ее ухода было тихо, а потом Клотильда вдруг вспомнила, что она с полотенцем на голове, и, смущенно ойкнув, выскочила вслед за Уной. У меня же ненароком мелькнула мысль, что сделала она это специально, дабы убедиться в отсутствии подслушивающих, а заодно и оставить нас с женихом наедине, пусть и в чужой комнате. И мне бы тоже извиниться да уйти, но любопытство оказалось сильнее желания сбежать.

– Кто эта миледи, Лиам? – спросила я, прямо глядя на стоящего напротив мужчину.

– Жена моего брата, – просто ответил он, а меня словно невидимая сеть отпустила. Пусть я не любила этого человека и совершенно не хотела за него замуж, но, если уж суждено быть вместе, то делить мужа с какими-то рыжими стервами – не по мне. И неважно, что он страшный, старый «шкаф с антресолями», тут уже дело принципа и… обычной брезгливости.

– Ясно, – кивнула я, взявшись за дверную ручку. – А почему она мнит себя хозяйкой в твоем доме?

– Потому что последние несколько лет помогает вести хозяйство и, к сожалению, выдает желаемое за действительное. Она сказала что-то еще? – спросил его светлость, когда я повернулась, чтобы уйти. – Если Уна тебя обидит, скажи мне.

– Я могу сама за себя постоять, – заверила Лиама, открывая украшенную орнаментом створку. Жаловаться, тем более ему, было не в моих правилах.