Книга Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина - Александр Никишин

Как видите, некоторая доля ответственности за водочную монополию падает и на наших западноевропейских друзей. (Смех, аплодисменты)».

Ответ из арсенала советского агитпропа: а у вас негров вешают!

А если серьезно?

«Я думаю, что их (вопросы водочной монополии и борьбы с алкоголизмом. -Прим. А.Н.) трудно вообще увязать (согласитесь, вполне честно сказано. – Прим. А.Н.). Здесь есть несомненное противоречие (еще бы! – Прим. А.Н.). Партия знает об этом противоречии, и она пошла на это сознательно, зная, что в данный момент допущение такого противоречия является наименьшим злом…»

Вопрос: какое же зло было тогда наибольшее?

Мотивируя отмену в 1924 году сухого закона еще царской поры, Сталин заявил просто и по-сталински конкретно: нам нужны деньги. Деньги на индустриализацию-коллективизацию.

На самом деле все было еще хуже: деньги были нужны и для борьбы с надвигающимся на страну голодом.

Правда, под ногами мешались и «трезвенники», и идейные ленинцы, грудью встававшие за сухой закон Романова. Что ж, «нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики» (И.В. Сталин).

В 1931 году он оценивает отставание от стран Запада почти в целый век и собирается «пробежать это расстояние в 10 лет». Голод не входит в его расчеты, голод отбросил бы страну назад, к гражданской войне, которая и без того не прекращалась ни на минуту с 1917 года в силу многих причин, которые я тут опущу.

Многое в принципиальной гонке за Западом у него же, Запада, и заимствовалось не без доли сталинского цинизма: «крупповские» прессы для ковки корабельной брони, у BMW – танковые бензиновые двигатели, у фирмы «Цейс» – судовые дальномеры и иная оптика. Это – Германия.

Соединенные Штаты также помогали СССР сокращать отставание страны победившего социализма от цивилизованного мира. «Форд Моторе» построил в Нижнем Новгороде (вскоре он стал Горьким) первый советский автозавод, выпускавший грузовик «ГАЗ-АА», он же «Форд-АА».

На американском оборудовании и технологиях взросли АЗЛК, ЗиЛ, Уралмаш, Днепрогэс, Сталинградский и Харьковский тракторные заводы, производившие конечно же танки.

Естественно, на этой технике было проще преодолеть отставание, чем на комбайнах. Кстати, в те же годы были куплены разработки танка конструктора Уолтера Кристи, чьи идеи не нашли спроса в США.

С этой бросовой, на первый взгляд, покупки началась, кстати, история легендарного «Т-34».

Все, что могло дать впоследствии средства, было заемным. Все, кроме русской водки. И Сталин это понимал. Потому так часто повторяет фразу про то, что надо «чуточку выпачкаться в грязи ради победы пролетариата и крестьянства», имея в виду водку. Зомбирует, что ли?

Копнем и дальше сталинское водочное наследие.

«Когда мы вводили водочную монополию, перед нами стояла альтернатива:

либо пойти в кабалу к капиталистам, сдав им целый ряд важнейших заводов и фабрик, и получить за это известные средства, необходимые для того, чтобы обернуться;

либо ввести водочную монополию, для того чтобы заполучить необходимые оборотные средства для развития нашей индустрии своими собственными силами и избежать, таким образом, иностранной кабалы…»

Это из его интервью с иностранными рабочими делегациями того же 1927 года.

«Конечно, вообще говоря, без водки было бы лучше, ибо водка есть зло, – признается Сталин. – Но тогда пришлось бы пойти временно в кабалу к капиталистам, что является еще большим злом. Поэтому мы предпочли меньшее зло. Сейчас водка дает более 500 миллионов рублей дохода. Отказаться сейчас от водки – значит отказаться от этого дохода, причем нет никаких оснований утверждать, что алкоголизма будет меньше, так как крестьянин начнет производить свою собственную водку, отравляя себя самогоном…»

Ошибочно утверждать, что Сталину нужна была водка, потому что он считал, что пьяным народом управлять легче. Жизнь показала, что управлять русским народом, трезвый он или пьяный, всегда непросто.

Водка зато могла заткнуть огромные дыры в советском госбюджете, который тратился на покупку западного оборудования, на их же, империалистов, технологии, на оплату труда заграничных специалистов и прочее.

Из чего состоял государственный бюджет Российской империи в 1885–1894 годы? Вся торговля давала 4 %, доход от банков составлял 1,2 %, от продажи нефти – 0,8, от горного дела – 0,5, от продажи недвижимости – 0,2 %.

И от 28 до 35 % в разные годы приносила в казну водка.

В предвоенном 1913-м году самые крупные бюджетные поступления – какие? Казенные железные дороги – 858 562 077 рублей, таможенный доход – 370 472 500 рублей. И доход от «казенной винной операции» -936 077 500 рублей. Плюс «сборы с питей» – 55 560 000 рублей.

(Для сравнения, нефтяной доход – 49 340 600 рублей, а налог «с папирос, гильз и разрезанной папиросной бумаги» только 4 856 000 рублей).

Что, не могли смутить Сталина «алкогольные» цифры? Конечно же: могли. И – смутили.

Потому, естественно, и водочная монополия, и полный контроль за домашним самогоноварением – вплоть до расстрела. Каждый литр сваренного в подполье самогона – это недополученный Советской властью рубль, необходимый для компенсации потерь в соревновании с Западом. Производство того же самогона, несмотря на самые крутые меры против самогонщиков, увеличивалось год от года. И чем дальше, тем мощнее становилась подпольная самогонная отрасль, чья продукция была востребована, без преувеличения, страной, о чем повествуют архивы, свидетельствующие об изъятии и уничтожении почти что промышленных партий самогона на всей территории РСФСР.

В 1922 году чекисты обнаружили и уничтожили 94 тысячи самогонных аппаратов, в 1923-м– уже 191 тысячу, а 1924 год побил все рекорды – 275 тысяч аппаратов. Сколько было не изъято и не уничтожено, приходится только догадываться…

Народ эти акции прославит анекдотами. Таким, к примеру.

Поймали чекисты деда-самогонщика.

– Гонишь, гад?

– Гнал, гоню и буду гнать.

– А мы тебя посадим.

– Ну и что? Сын будет гнать.

– И сына твоего посадим.

– Внук будет гнать.

– И внука твоего посадим.

– Ну, к тому времени, я и сам из тюрьмы выйду.

«Здесь играют, очевидно, известную роль серьезные недостатки по части культурного развития деревни (ох уж эта ненавистная Сталину деревня! – Прим. А.Н.). Я уже не говорю о том, что немедленный отказ от водочной монополии лишил бы нашу промышленность более чем на % миллиарда рублей, которые неоткуда было бы возместить…»

А вот это уже вполне хозяйственный подход, если, повторюсь, считать водку добром.

Ну, тогда «ау!», господин-товарищ первый (и последний) президент СССР Горбачев! С вашим, как скажет простой человек, вашу мать, сухим законом!