Книга Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все... кроме самого главного - Джулия Кеннер

Он откидывает голову назад и громко смеется. С его лица исчезает маска, и я вижу его таким, какой он есть на самом деле. Непроизвольно я улыбаюсь.

– А можно присоединиться к вашей компании? – Это голос Карла, и я инстинктивно хочу сказать «Нет».

– Рад вас видеть, мистер Розенфельд, – отвечает Дэмиен, и на его лице снова появляется непроницаемая маска. Карл бросает на меня вопросительный взгляд.

– Простите, – говорю я, – я буквально на минуту отойду.

И ухожу в дамский туалет. Эвелин выставила для гостей лак для волос, ополаскиватель рта и даже одноразовые тюбики туши для ресниц. В вазочке стоит соляной скраб с запахом лаванды, я зачерпываю ложечку и тру руки, представляя себе, как снимаю с себя старую кожу, чтобы на свет появилась новая и яркая я.

Потом ополаскиваю руки теплой водой и медленно провожу кончиками пальцев по голым плечам. Это прикосновение возбуждает меня.

Я смотрю на свое отражение и вижу, как моя рука медленно сползает вниз к подолу короткого платья. Пальцы останавливаются выше колена, а потом медленно движутся вверх по внутренней стороне бедра. Я закрываю глаза и представляю, что передо мной стоит Старк.

Я продолжаю нежно касаться пальцами кожи, пока не нащупываю на бедре шрам. Ему уже пять лет. Я прижимаю пальцы к шраму и вспоминаю боль, которую испытала тогда, пять лет назад. Этот шрам появился в те выходные, когда умерла моя сестра Эшли. После этого я чуть сама не умерла от горя.

Но все это было в прошлом, а сейчас я плотно зажмуриваю глаза и чувствую, как кровь пульсирует под грубой поверхностью шрама.

Я продолжаю нежно касаться пальцами кожи, пока не нащупываю на бедре шрам. Ему уже пять лет.

Когда я открываю глаза, то вижу в отражении милую светскую Ники Фэрчайлд, которая снова полностью контролирует ситуацию. Я надеваю вновь обретенную уверенность, словно жакет, и возвращаюсь в зал. Старк и Карл смотрят на меня. На лице Старка нет никаких эмоций, а вот Карл сияет от радости. Он словно шестилетний мальчик, который открывает подарки рождественским утром.

– Ники, пора прощаться. У нас много дел, так что настало время идти.

– Как? Уже? – с удивлением спрашиваю я.

– Оказывается, мистера Старка во вторник не будет в городе, поэтому наша презентация перенеслась на завтра.

– На субботу?

– Есть какие-то возражения? – интересуется у меня Старк.

– Конечно, нет, но…

– Мистер Старк будет присутствовать на презентации, – заявляет мне Карл и добавляет: – Собственной персоной. – Словно я с первого раза не понимаю.

– Хорошо. Я должна попрощаться с хозяйкой, Эвелин, – говорю я, но меня останавливает голос Старка:

– Я попросил бы, чтобы мисс Фэрчайлд осталась.

– Простите? – переспрашивает Карл.

– Я строю новый дом, который уже практически готов. Я пришел сюда, чтобы выбрать картину для одной из комнат. Мне хотелось бы получить совет женщины по поводу этой картины. Я отвезу мисс Фэрчайлд домой.

– Конечно, – говорит Карл. Вид у него такой, будто он хочет возразить, но не делает этого. – Она с радостью поможет вам советом.

Ну, как же иначе? Одно дело надеть маленькое черное платье, другое – пропустить репетицию самой важной для компании презентации только потому, что миллиардер-сумасброд щелкает пальцами и просит вас попрыгать для своего удовольствия. Хотя миллиардер, конечно, очень привлекательный.

Карл не дает мне возможности вымолвить и слово и произносит:

– Поговорим завтра утром. Презентация назначена на два часа дня.

Карл отбывает, и я остаюсь в обществе самодовольного Дэмиена Старка.

– Что все это значит?

– Я знаю, что это значит. А ты?

– Хорошо, перефразирую вопрос: за кого вы меня принимаете?

– Я тебя привлекаю как мужчина?

– Что?! – Я практически теряю дар речи. Словно он ударил меня в солнечное сплетение и я чуть не упала. Уголки его губ слегка подергиваются. – Я работаю помощником у Карла, – твердо продолжаю я, – а не у вас. И в моей должностной инструкции нет пункта о том, что я должна украшать ваш чертов новый дом. – Я не перехожу на крик, но голос и жестикуляция выдают мое возмущение.

Старк не просто совершенно спокоен, но кажется, ситуация его веселит.

– Среди твоих должностных обязанностей есть одна, согласно которой ты должна помогать своему боссу находить капитал, поэтому советую немного успокоиться. Не стоит быть грубой с потенциальными инвесторами.

– Я знаю, что Дэмиен Старк инвестирует в качество, в талант. Он не инвестирует в кого-то, кто просто раздвинул перед ним ноги. Или у меня сложилось о вас неправильное представление?

Я смотрю ему прямо в глаза и готова ко всему, что он может мне сказать. Тем не менее его ответ меня удивляет. Старк смеется.

– Ты права, – говорит он. – Я не собираюсь вкладывать в компанию Карла только потому, что мне удастся затащить тебя в постель. Но ты мне очень нравишься, и я кое-что от тебя хочу.

У меня все во рту пересохло, и приходится сглотнуть, чтобы снова заговорить.

– Хотите, чтобы я помогла вам выбрать картину?

– Совершенно верно, – соглашается он. – На данный момент этого будет достаточно.

– А кроме меня, посоветовать некому? – спрашиваю я.

– Мне нужно беспристрастное мнение. Большинство женщин так хотят быть со мной, что готовы сказать все что угодно, лишь бы угодить.

– Это точно не про меня. – Я делаю небольшую паузу, разворачиваюсь и ухожу. Чувствую, что он провожает меня взглядом, но не оборачиваюсь и не останавливаюсь. Я улыбаюсь и иду «от бедра». Ощущаю себя победительницей и хочу насладиться этим моментом.

В душе я мечтаю почувствовать себя женщиной Дэмиена Старка.

Но победа оказывается не такой сладкой, как я могла бы предположить. Более того, на вкус победа какая-то кислая. Потому что в душе я мечтаю почувствовать себя женщиной Дэмиена Старка.

Глава 4

Не останавливаясь и чувствуя, как сильно бьется сердце, я прохожу через всю комнату. Это примерно пятьдесят шагов. Идти дальше некуда, поэтому останавливаюсь у стены и смотрю на еще одну картину Блейна. Это очередной портрет обнаженной женщины, которая на этот раз лежит на боку на кровати. В фокусе только она, все остальные предметы в комнате на картине – стены и мебель – размытые и нечеткие.

Кожа женщины белая как снег, словно она никогда не выходила на солнце. Ее лицо светится экстазом страсти. Единственное яркое пятно на картине – красная лента. Она обвязана вокруг шеи женщины, проходит между ее массивных грудей, а потом и между ног. Лента слегка натянута, отчего становится понятно, что не изображенный на картине любовник этой женщины держит конец ленты, тянет ее, лаская и возбуждая партнершу. Движениями ленты невидимый любовник заставляет партнершу извиваться в испепеляющих порывах страсти.