Книга Великолепный век - Пола Льюис

— Да, — нерешительно согласилась Глория.

— И распусти волосы, — посоветовала Джейн.

Теперь блестящие каштановые волосы ниспадали почти до пояса волнами, и Глория едва узнавала свое отражение в зеркале. Обычно тусклые глаза, как называла их Джейн, сегодня вечером выглядели совершенно по-другому. Джейн была права — они как маленькие зеркала отражали светлую зелень ее платья, а накрашенные подругой длинные, загибающиеся ресницы делали их невероятно большими.

Рука Глории машинально потянулась к очкам, вызывавшим поддразнивания в интернате, но Джейн предостерегающе взглянула на нее и выхватила их.

— Сегодня никаких очков, — твердо сказала она.

— Но без них я слепа как летучая мышь, — возразила Глория.

— Правда? — Джейн с жалостью посмотрела на нее.

— Ну, не совсем. Я вижу хорошо только вблизи.

— Замечательно! — воскликнула Джейн. — Все, что тебе нужно, так это видеть парня, с которым будешь танцевать!

Очутившись в изысканной комнате на вечеринке и смотря прямо перед собой на расплывчатую толпу, Глория почувствовала некоторое неудобство. Ей захотелось вернуться домой, напялить повседневные потертые джинсы и свитер, заплести волосы в обычную косу и уткнуть нос в книгу. Возможно, она могла бы выскользнуть незамеченной…

Но Глория отбросила эту мысль, как только заметила мужчину, стоявшего недалеко от нее и пристально смотревшего в окно на красивый закат солнца. У него была великолепная внешность.

Этот мужчина, в отличие от других, одетых консервативно, был в джинсах, но держал себя так, что выглядел лучше всех в комнате. Свободная рубашка, возможно, шелковая, заправлена в джинсы, подчеркивающие узкие бедра и длинные ноги.

Глория вздохнула, отводя от него взгляд. Она вдруг вспомнила, что еще не ела, потянулась за треугольным ломтиком хлеба, который был намазан чем-то черным, откусила его, начала жевать и затем выплюнула. Было бы очень решительным поступком проглотить даже кусочек этого соленого на вкус яства. Тут же, как бы в ответ на желание, стакан с холодным напитком оказался в ее руке, и она жадно выпила его, прежде чем посмотреть в смеющиеся зелено-голубые глаза.

— Вы не слишком любите икру, да? — улыбнулся он.

Он выглядел таким смуглым и красивым, что Глория ни минуты не сомневалась в его итальянском или, возможно, испанском происхождении, так что была немного ошеломлена, услышав мягкое американское произношение.

— Икра! — вздрогнула она. — Вот это что.

— Разве вы никогда не ели ее раньше? — полюбопытствовал он.

Глория посмотрела на него взглядом, полным укора. Он и представить себе не мог, как кормили их в том заведении, которое она несколько дней назад оставила.

— Вообще-то, — с усмешкой ответила она, так как выпитое шампанское придало ей уверенности, — я обычно ем икру на завтрак, обед и ужин, но это не белужья икра, а я люблю только ее!

Он засмеялся.

— А вы слышали о белуге?

Глория была совершенно не просвещена в этой области, да и в правилах светского этикета тоже. И поэтому буркнула первое, что пришло в голову:

— Только потому, что я не пробовала ее, нельзя сказать, что и не слышала о ней! Существуют такие вещи, как книги.

Его брови слегка приподнялись после выговора, но глаза продолжали смеяться.

— Я исправлюсь!

Он выставил руки перед собой, как будто защищаясь, а затем поднял тарелку с закусками.

— Вот она.

Глория внимательно посмотрела на еду. Она не должна рисковать во второй раз!

— Нет, спасибо. Поужинаем, когда приду домой.

Она оглянулась, ища взглядом Джейн, но незнакомец продолжал разговаривать с ней.

— Вы уже уходите?

Он, казалось, был крайне удивлен.

Она кивнула.

— Это место не для меня.

— И не для меня, — вдруг сказал он. — Скажу вам, что я также голоден. Что бы вы посоветовали поесть американцу в Лондоне?

— Рыбы и жареного картофеля! — ответила она, вспоминая о дневном путешествии по берегу моря. — Но не стоит спрашивать меня, где можно найти это, — возразила Глория, когда он вежливо, но упрямо подтолкнул ее к двери, — потому что я вовсе не знаю Лондона!

— И я тоже, — улыбнулся он. — Но я знаю человека, которому все известно.

Так получилось, что они оказались в черном экипаже, везущем их прямо на восток, пока не вышли напротив вкусно пахнущего магазина.

Все еще в вечернем платье и в жакете Джефа, Глория сидела с ним на скамейке и ела горячий картофель с солью и соусом, отламывая большие куски блестящей белой трески, запеченной в тесте.

Возвращаясь в Вестминстер, они всю дорогу спорили о том, как объяснить свое отсутствие. Джеф был немного сердит: он находил езду в экипаже такой же отвратительной, какой Глория находила икру. Чисто случайно они остановились у Биг Бэна, когда часы били полночь, и стояли, пока не прозвучали могущественные колокола.

Как в сказке о Золушке, печально подумала тогда девушка, пристально всматриваясь в смуглое красивое лицо…

— Это была самая прекрасная встреча в моей жизни, — медленно произнесла Глория, заканчивая рассказ. Эми по-прежнему сидела напротив, разглядывая собеседницу с нескрываемым любопытством. — Я не знала, что существуют люди, подобные ему — образованный, остроумный и, о господи, такой привлекательный. Раньше я никогда не испытывала сильного физического влечения к кому бы то ни было, но он заставил меня почувствовать — ox! — сама не знаю что. Я была наивной дурочкой. Слишком молодой и слишком неопытной, чтобы понять его отношение ко мне.

— Но что произошло? — спросила Эми. — Что случилось дальше?

Глория неподвижно смотрела на своего секретаря.

— Я возвратилась в квартиру его дяди вместе с ним и провела там уик-энд. И потом обнаружила, что беременна.

— Какой ужас!

Глория ожидала подобную реакцию и, возможно, поэтому и не рассказывала о случившемся никому.

— Не правда ли, это не та история, которой следовало бы гордиться?

Эми покачала головой.

— Я не осуждаю вас. О господи, вы, должно быть, были совсем юной.

— Мне было восемнадцать.

— А ему?

— Двадцать пять.

— Но разве он до сих пор не знает?

Голос Глории стал глуше.

— У меня не было никаких оснований рассказывать ему.

— Но, как отец, он имеет право…

— Нет! — резко воскликнула Глория. — Уик-энд, проведенный с незнакомкой, не дает права называться отцом. У него нет никаких прав. — Ее голос прервался. — Если хочешь знать, я пыталась потом связаться с ним. Но он улетел обратно в Штаты — дома его ждала невеста. — Она кисло улыбнулась. — Это действительно было мимолетным увлечением для него. Он получил все, что хотел. Но и моя жизнь наполнилась смыслом. Я получила Брайана.