Книга По законам гламура - Марина Серова

— Так Антонина Ивановна из ресторана, — ответила дежурная.

— А это кто? Судя по тому, что вы ее по отчеству назвали, она много старше вас, — заметила я.

— Да за шестьдесят ей уже, — покивала дежурная. — Она всю жизнь в общепите проработала и сюда одновременно со мной пришла.

— А что она здесь делала? — спросила я.

— Так она ежедневный паек, как мы его здесь называем, по номерам развозила, — объяснила дежурная.

— Что за паек? — насторожилась я. — Что в него входит?

— Да то, что спонсоры конкурсантам дают, — сказала дежурная и перечислила: — Две поллитровые бутылочки фруктовой газированной воды, пачка печенья, пачка крекеров и пакетик конфет, литровая упаковка «Виты» — это что-то вроде фруктового кефира, — пояснила она мне так, словно я сама этого не знала, — йогурты… Знаете, ну вот они по четыре штуки разных вместе скрепленные…

— Я поняла, — кивнула я.

— А еще маленькая упаковка хлеба в нарезке и вакуумная упаковка копченых колбас разных. Потом еще коробочка с пирожными: картошка, корзинка и эклер. А чай они у нас в любое время могут взять — нам велели им бесплатно его выдавать. Так что они здесь у нас сыты, едят так, как, наверное, и дома-то не ели.

— И что, все подчистую съедают? — как бы между прочим спросила я.

— Едят, кому что нравится, — не подумав, ответила дежурная и, тут же поняв, к чему я клоню, смутилась.

— Да не бойтесь! — успокоила ее я. — Я никому ничего не скажу! Вы же то, что утром после их ухода остается, себе забираете? Так? Ну и с горничной, наверное, делитесь? Или она с вами?

— Да сами они ей все отдают! — горячо возразила дежурная. — Жалеют они ее! Точнее, они сказали, чтобы она себе все забирала, им же днем все новое привезут, а она потом уже со мной делится. За все три дня, что ее нет, копят, а потом уже она забирает. Себе молочное оставляет — для матери, ну еще и конфеты с пирожными для дочек, а остальное мне. А у меня двое парней! И зарплата — не великие тысячи! Ну, я своим мужикам, в смысле мальчишкам и мужу, бутербродов наделаю, и идут они кто в школу, кто на работу.

— Скажите, а за все это время ни у вашего мужа, ни у ее дочек, ни у вас самой ничего после этого не было? — осторожно спросила я. — Ну там, тошноты, рвоты, расстройства желудка?

— Это вы в том смысле, что ворованное впрок не пойдет? — горько усмехнулась дежурная. — Так не ворованное это! Говорю же — сами отдают. И ничего никому из нас от этой еды не было!

— Ладно! Проехали! — закрыла я эту тему и спросила: — А что вы насчет Марины слышали?

— А чего тут слышать, когда я все своими глазами видела! — воскликнула дежурная. — Ночью в мою смену все это и случилось! Вышла она из номера своего, аж зеленая какая-то, и ко мне. Говорит хрипло так, видно, голос у нее сел: «У вас не найдется какой-нибудь таблетки от желудка, а то плохо мне». Я было в сумку полезла — но-шпа у меня всегда с собой, а она вдруг как с места сорвется — и к себе. Ну, я лекарство достала — и за ней, а она над раковиной стоит, и выворачивает ее так, что смотреть страшно. Отпустило потом, выпила она таблетку, а вода-то обратно пошла. Я ей говорю, что «Скорую» надо, а она отказывается! Говорит: «Скорая» меня в больницу увезет, а у меня конкурс завтра!» Ну, я слушать ее не стала и Светлову позвонила. Он прибежал, посмотрел на нее и заорал: «Да что же вы едите все подряд, как из голодного края!» Вот он-то «Скорую» и вызвал! И увезли ее в ту же больницу. Вещи родители на следующий день забрали. А теперь вот, говорят, еще и с Анатолием беда приключилась!

— А подробностей вы не знаете? — спросила я.

— Чего нет, того нет, — вздохнула женщина. — Видела только, как он к себе в номер проходил. Сам белый, лицо несчастное, в глазах аж слезы стоят, и за горло держится. Я его спросила: «Ты чего?» — а он только головой помотал, зашел к себе и вышел уже с вещами. Мне потом Надька со второго этажа, где конференц-зал находится, позвонила и сказала, что он тоже заболел, вроде горло перетрудил. Прямо проклятый какой-то конкурс!

— Ну, с этим все ясно, — подытожила я.

Поднявшись, я сняла с двери непременный во всех гостиницах план эвакуации жильцов этажа на случай пожара и вернулась в кресло. Протянув план дежурной, я попросила:

— Напишите мне, кто где живет, а еще ваш домашний номер телефона, чтобы я в случае необходимости могла с вами связаться.

Дежурная написала рядом с номерами имена, которые мне пока ни о чем не говорили, а внизу — свои координаты.

— Как бы мне с Ниной поговорить? — спросила я.

Дежурная посмотрела на часы и сказала:

— Так дома она сейчас, незадолго до вашего прихода убежала, но, как вернется, я ее тут же к вам отправлю.

— Спасибо большое! — поблагодарила я, давая понять, что наш разговор окончен.

Дежурная поднялась и, помявшись, попросила:

— Только вы не говорите никому, что мы… Ну, вы понимаете! А то уволят нас с Ниной, и куда мы тогда пойдем?

— Я же вам обещала, — укоризненно сказала я, и женщина ушла.

Не успела за ней закрыться дверь, как ко мне постучали, и я, удивившись, кто бы это мог быть, крикнула:

— Войдите!

На пороге появился красивый армянин лет сорока, который представился:

— Здравствуйте, Татьяна Александровна. Меня зовут Арам Хачатурович Пашьян. Можно просто Арам. Я здесь работаю начальником службы безопасности, и мне велели во всем вам помогать.

— Очень приятно, Арам Хачатурович, — ответила я, решив, что буду со всеми строго официальной, чтобы не допустить излишней фамильярности — не люблю я ее, и попросила: — Тогда не могли бы вы мне сказать, где я могу найти Антонину Ивановну и поговорить с ней?

— Пойдемте, я вас провожу, — пригласил Арам.

Мы вышли из номера и спустились на второй этаж, где, пройдя через ресторан, вошли в кухню.

— Тоня! Подойди сюда! — позвал Арам.

Неохватная бабища самого базарного вида, на которой просто дико смотрелся белоснежный халат, торопливо подошла к нам и вопросительно уставилась на Пашьяна.

— Ответь Татьяне Александровне на все ее вопросы! — приказал Арам.

— А я что? Я пожалуйста, — ответила Антонина Ивановна и перевела взгляд на меня.

— Скажите, Антонина Ивановна, это ведь вы по номерам конкурсантов паек развозите?

— Ну я, — кивнула она.

— Вопрос у меня к вам несколько неприятный, но… Скажите, а не было ли случаев, чтобы вы в силу каких-то обстоятельств взяли и заменили в этом пайке какие-то продукты на другие?

— Зачем? — удивленно уставилась Антонина Ивановна на меня.

— Ну, предположим, у вас в буфете на каком-нибудь этаже оказались йогурты или еще что-то с просроченным сроком годности. Вот вас и попросили заменить их на свежие из пайка, а конкурсантам отдать…