Книга Ёдок. Рассказы - Виктор Мельников

– На ещё, – говорю и протянул тысячу.

У меня осталось две. Думаю, выкручусь. Для сына ничего не жалко! Было бы два сына – всё отдал.

– Я пошла, – сказала Оксана.

– Андрюшка в больнице?

– Дома, с бабушкой.

Мой взгляд сверлил её насквозь. Красивая, сука!

– Ну, прости меня! – сказала она.

В моей голове что-то стукнуло. Нет, Оксана не изменилась. Она мне изменяла с этим вот Владиком, с которым живёт сейчас – а почему бы ей не изменить теперь ему? Со мной.

Я вытащил член. Он стоял! Семейная жизнь вредная привычка. С паршивой собаки хоть шерсти клок, а?

– Сосать нужно? – как-то безразлично спросила она.

– Нет, не надо, – сказал я и спрятал член. – По-моему, это для тебя уже наказание.

Витька – работаем вместе – выслушал мою историю. Забавно, он не стрижётся уже год, волосы свисают паклей – и шеф ему прощает этот вид. Интересно, голову он каждый день моет? Короче, я рассказал ему об алиментах, сказал, что сын заболел. Умолчал только о попытке трахнуть бывшую жену.

Его реакция не заставила себя ждать. Он сказал:

– Саня, ты дурак! Чёртова голова! Сына – когда видел?

– Недели две назад.

– Она прикрывается твоим сыном, я уверен! – и, пожевав губами, произнёс важно: – Прошлый раз она просила деньги, чтобы за садик заплатить, правильно? И ты дал!

– Но я не могу не дать, Витёк.

– Я не говорю, чтобы ты не давал. Делай всё официально, через почту. А то получается – ты остаёшься ни с чем, а она на тебя в суд подаёт, видите ли. Сколько долгу насчитали?

– Много, – говорю. – Полгода работать.

– Вот именно… И главное – она придёт снова, и ты ей опять дашь!

– Дам, – говорю.

– Тогда я молчу, чёртова голова, – сказал Витька. Он смотрел на меня осуждающе. Потом ему что-то пришло на ум, и он добавил:

– Тебе её надо наказать.

– Каким образом?

– Только не говори, что её не любишь! Я был удивлён, когда мы бухали у тебя, и ты поставил свадебную кассету для просмотра. Зачем? У тебя музыки, что ли не было какой-нибудь – любой, или фильма – самого отстойного, к примеру?

Я молчал.

– Трахни её. И расскажи об этом мужу. Пусть следит за ней. А то, погляди на неё, и вашим, и нашим…

Он читал мои мысли и видел мои чувства, но я не мог с ним просто так согласиться. Витькины слова были бестактными. Пришёл к своему, и свой меня не принял.

– Злой ты, Витёк. Нет розы без шипов.

– Ага, кому ты потом нужен будешь без трусов. А вообще, Саня, я тебе говорю, квартиранток тебе зависти надо, студенток. Лучше японок. Или из Элисты девчонок. Знаешь, как прикольно трахать их? Когда им глубоко засадишь, у них глаза большие становятся, как в японских мультиках. Есть опыт, а у тебя трёхкомнатная квартира… Кстати, где ты этих слов понабрался… роза без шипов, тьфу!

– Возмущайся, а я ломаться буду! Думай, что говоришь, – объявляю ему. – Во-первых, не люблю азиатских женщин, а во-вторых, я же их перетрахаю, а денег не возьму. И сам пастись в моей квартире будешь. Витёк, ладно, я сам разберусь со своими проблемами.

Он пожал плечами, сказал:

– Помочь хотел, только не делай так, чтобы я неожиданно узнал, что я педераст.

Я пожал ему руку.

– Ты, Витёк, друг. Займи тысячу, а?

– Шариком зовут, наверное? Да?

Он достал тысячную купюру.

– Не вздумай отдавать. Если что, я с подругой привалю. Моей жене ни слова!

Танька из отдела реализации подошла ко мне, взяла мою руку, приложила к своей левой груди. Маленькая грудь – большое сердце: я слышал, как оно стучится.

– Помощь нужна, Санечка.

Всем помочь рад Санёк, думаю. А ему помогут? Витька помог – он друг.

– Постараюсь, – говорю.

Танюшка позволяла себя лапать, но дальше не заходила, у неё были свои приличия.

– Завтра начинается сессия. Приезжает моя одногруппница. Надо ей найти квартиру.

– Она – ничего? – намёк понят.

– Есть на что посмотреть.

– Без проблем, – говорю. – А не боишься за неё?

– Вечером она придёт ко мне на работу, я тебя познакомлю. Кстати, девочке девятнадцать лет, человек она – без комплексов, хочу предупредить. Зовут Инна… Чего бояться, Санечка. Сам бойся её, если что.

– Да, зато я с комплексами – о чём ты говоришь, Танюша! Надо квартира – пожалуйста, только я без денег.

– С этим проблем не будет, – поспешила успокоить меня Татьяна. – Инна всегда с деньгами. Родители… – добавила она.

Кажется, это была её такая своеобразная помощь. И я пропел вполголоса:

– Эх, не сложилась моя жизнь, но встретил я тебя, красотка.

К концу рабочего дня во мне сидела чекушка водки – устал. Танюшка позвонила на сотовый, предложила выйти покурить.

Они стояли под деревом, в тени. Я увидел сначала декольте, большую ложбинку между грудями – это, видимо, была Инна. Она заметила мой восхищённый взгляд, сказала:

– Это ты Саша?

– Он самый: пью, пишу, курю, ебусь! – слова вылетели, я сам был поражён своим нахальством.

– Инна: те же увлечения – только пишу sms-ки. Друзьям.

– Очень, – сказал и попробовал грудь правой рукой.

– Он со всеми так знакомится, – уточнила Танюшка.

– Пятый размер, – сказала Инна, и добавила: – Что пишешь?

– Рассказы. Плохие…

– Гы, – усмехнулась Инна, – настоящие писатели – мёртвые писатели!

Она начинала мне нравиться. Не то, чтобы очень, но, видно было, девушка та ещё крошка, с геморроем в голове, а не с гайморитом.

– А я живой, – говорю, – у меня стоит, попробуй.

Она схватила меня за конец и оттянула. Правда, там ничего не стояло, но она, было видно, осталась довольной.

Танюшка подавилась дымом от сигареты, рассмеялась.

– А мне можно попробовать?

– Валяй! Не всё ж мне тебя лапать.

– Я тебе завидую, подруга, – сказала Танюшка. Её рука проявила ласку.

– Мне все начинают завидовать, – сказала Инна, – когда видят голой. – И зачем-то добавила:

– Бухаю…

– А как насчёт секса?

– Не без этого…

Видимо в ней сидела, как и во мне, чекушка водки. Для меня такое признание было немыслимо.

Инна откинула окурок и спросила:

– Почему можно убивать животных, но нельзя любить? А людей можно трахать, но нельзя убивать?