Книга Океан. Черные крылья печали - Филип Жисе

– Ты почему опоздал, сынок? Нехорошо заставлять людей ждать, – Паола Витале заглянула за спину сына, убеждаясь, что за ним не следует Ангелика. – Как хорошо, что ты один, без этой полентонэ.

– Перестань, мама́. Не начинай, – Леопольдо нахмурился.

– Все хорошо, Леопольдо. Не стреляй в меня так глазами, будто застрелить хочешь. Ай-яй-яй, что с тобой сделала эта полентонэ. Исхудал весь. Совсем тебя не кормит. Каким хорошим был, когда жил с родителями, а сейчас посмотри на него, одни кожа да кости, – синьора Витале помотала головой и ущипнула сына за талию. – Эй, Умберто, иди сюда. Посмотри, что эта полентонэ сделала с твоим сыном. Совсем не кормит. Голодом морит.

– Мама́, не стоит так говорить, – Леопольдо замахал руками как ворона крыльями над огородным пугалом.

– Леопольдо! – услышал он.

Леопольдо повернул голову и увидел отца, как всегда улыбающегося, приветливого. Обняв сына, Умберто Витале похлопал его по плечу.

– Рад тебя видеть, Леопольдо, – сказал он, затем понизил голос до шепота и продолжил. – И совсем ты не кожа, да кости. Ангелика хорошо о тебе заботится, – Умберто Витале подмигнул сыну и рассмеялся.

Паола Витале услышав слова мужа, свела брови над переносицей, взвила руки вверх и закричала:

– Что ты понимаешь, Умберто?! Давай, иди, иди отсюда, иди к гостям! Нечего тут попусту якшаться!

Отец Леопольдо улыбнулся, снова подмигнул сыну и скрылся в зале.

– У тебя гости? – Леопольдо повернулся к матери. – Почему ты меня не предупредила, что собираешься пригласить на ужин гостей?

– Конечно, гости, – заулыбалась Паола Витале. – Хорошие гости. Иди в гардеробную, разуйся и руки помой.

Леопольдо, чувствуя недовольство, двинул в гардеробную. Проходя через залу, он увидел семейство Риччи в полном комплекте. Синьора Риччи, синьор Риччи, сеньорита Риччи, то есть "красавица" Софи, сверкавшая всеми тридцатью двумя кривыми зубами, и ее сестра Агата.

– Merda[27], – выругался тихо Леопольдо, навесил на лицо улыбку и сказал:

– Buonasera, синьора Риччи. Buonasera, синьор Риччи. Софи, Агата.

– Buonasera, Леопольдо, – послышалось в ответ.

Леопольдо оставил позади залу, прошел в гардеробную, где разулся, натянул на ноги тапочки, перешел в ванную комнату и вымыл руки.

– Merda, – снова выругался Леопольдо, рассматривая себя в зеркало.

Кого-кого, а вот семейство Риччи он совершенно не ожидал увидеть. И дело не в том, что оно ему не нравилось. Нет. Просто Леопольдо не любил сюрпризы, особенно те, которые преподносила мать. У него есть собственная жизнь, но мать этого как будто не замечала, вернее, не хотела замечать, гнула свою линию, нисколько не считаясь с желаниями сына. Леопольдо это раздражало, даже злило. Ему было двадцать восемь, а мать вела себя с ним, как будто ему десять. Леопольдо вспомнил об Ангелике. Как хорошо, что она не здесь и не видит всего этого спектакля, устроенного его матерью.

– И чего она добивается? – думал Леопольдо, вытирая руки полотенцем. – Все равно зря старается.

Леопольдо вдохнул, выдохнул, вернул на лицо улыбку, выключил воду и зашагал в залу. Мысли снова вернулись к Ангелике. Двоякое чувство возникло у него в груди. С одной стороны он был рад, что девушки здесь нет, с другой хотел, чтобы она была рядом, скучал, мечтал о том, чтобы обнять ее, приласкать. Его горячее сердце стремилось к ее, милому и родному сердечку, хотело рассказать ему о любви, которой было наполнено, словно бокал вином. Что она сейчас делает? Думает ли о нем, как он о ней?

Легкая грусть нахлынула на Леопольдо. Какой же силой обладает любовь! Как крепко способна она соединять сердца! Ее крепости мог бы позавидовать и стальной канат. А каким сильным влечением друг к другу наделяет она любящие сердца! Притяжение Земли не более чем детская забава по сравнению с ним.

Леопольдо вошел в залу.

– Il mio caro Leopoldo[28]! – воскликнула синьора Риччи, заметив Леопольдо. – Как давно я тебя не видела, Леопольдо. Кажется всю жизнь. Я помню еще те времена, когда вы с Софи играли в парке, а мы с твоей мамой наблюдали за вами и радовались. Какой красивый мужчина!

Синьора Риччи, полноватая, черноволосая, с грубыми, больше похожими на мужские чертами лица подскочила с дивана, на котором расположилось все семейство Риччи, всплеснула руками и бросилась к Леопольдо с видимым намерением заключить того в объятия. Притом сделала она это с такой скоростью, что Леопольдо вскинул от удивления брови и замер, словно мышь под пристальным, гипнотизирующим взглядом змеи. Улыбаясь, словно выиграла миллион евро в национальной лотерее, синьора Риччи заключила Леопольдо в объятия. Глупая улыбка появилась на лице Леопольдо, когда массивные руки женщины сомкнулись на его теле. Леопольдо едва не вскрикнул от боли, почувствовав медвежью хватку коротконогой итальянки.

Семейство Риччи сидело на диване и скалило зубы при виде этого представления. Отец Леопольдо сидел отдельно, на другом конце дивана и посмеивался себе в ус. Леопольдо сделал попытку высвободиться из объятий синьоры Риччи, скользнул взглядом к сервизному шкафу, подпиравшему оранжевый длинный диван, словно желал затеряться среди тарелок и чашек, перескочил на маленький журнальный столик со стеклянной столешницей перед диваном, оттуда к полкам из гипсокартона, висевшим на стене напротив дивана и окружившим со всех сторон телевизор, наконец, остановился на дверном проеме, за которым пряталось помещение кухни.

– Красивый, очень красивый, – не переставая улыбаться, согласились с матерью обе синьорины Риччи.

– И я о том же, – синьора Риччи отпустила Леопольдо и посмотрела на дочерей. – С красивым мужчиной не стыдно и по городу пройти под руку, конечно, если это муж, а не то люди могут всякое подумать. Увидит кто из соседей тебя с красивым незнакомцем, такого напридумывают, – синьора Риччи закатила глаза, раскинула руки в стороны и помотала головой, затем повернулась к Леопольдо и сказала:

– А Леопольдо будет красивым мужем. Фелипе, сын моей подруги синьоры Чезаре, которого все называют красавчиком, даже тот с ним не сравнится. Я совсем была бы не против иметь такого зятя, – синьора Риччи рассмеялась. – Что скажешь, Леопольдо?

– Судьба распорядилась иначе, синьора Риччи, – не без облегчения заметил Леопольдо. – У меня уже есть жена.

– Фиданцата – это не жена, Леопольдо. Знаешь Рико, сына синьоры Батичелли? Он встречался со своей фиданцатой десять лет, никак не меньше. И что ты думаешь? Вчера иду по Виа Франческо Петрарка, а он уже с другой фиданцатой, – синьора Риччи снова рассмеялась, затем посмотрела на Леопольдо, словно на маленького мальчика, ничего не знающего о жизни, и хотела что-то еще сказать, но не успела, в залу вошла Паола Витале, раскрасневшаяся, взмокшая.