Книга Управление выбором. Искусство стрижки народных масс - Александр Никонов

Оказалось, порох делается из селитры. А селитра привозится из Чили, в Германии своей селитры нет. А Германия находится в плотной морской блокаде, которую держит царица морей — Англия. Соответственно, селитра не подвозится. И это значит, что самое позднее весной 1915 года Германии не будет. Схватившиеся за головы военные немедленно назначили Ратенау управляющим стратегическими ресурсами страны. А химикам дали задание срочно искать замену селитре. А пока ее не нашли, военные власти приступили к реквизициям селитросодержащих удобрений по всей Германии и на оккупированных территориях… А тем временем при содействии Ратенау все химики были отозваны с фронта и направлены в тыл — спасать родину.

Нужда все-таки здорово обостряет соображалку (у тех, у кого она есть, конечно). Немцы стали делать аммиак как сырье для производства пороха… из воздуха, который, как известно, на 78 % состоит из азота. Вот прекрасный пример того, как прижатый в угол развитый мир может извернуться и отказаться от услуг неразвитого. Кому будет хуже?..

И подобное произошло не только с порохом. Головной болью для Германии всегда была нефть. Чуть какая война — Германию тут же отрезают от нефти. В 1916 году Румыния, которая поставляла Германии нефть, отвалилась от своего союзника, и Германии стало очень нехорошо. Снова обратились к химикам. И выяснилось, что у тех уже есть готовое довоенное решение — можно делать бензин из угля. Поскольку по понятным причинам для Германии времен Первой мировой нефть была менее критична, чем для Германии времен Второй мировой, и поскольку кроме лабораторных опытов по превращению угля в бензин не было ничего, Германия не успела развернуть производство синтетического бензина до конца войны. Но урок извлекла. И уже во Второй мировой, даже оставшись без румынской нефти, немецкие танки, самолеты и грузовики не испытывали дефицита в горючем почти до самого конца войны — пока авиация союзников не размолотила заводы по производству синтетического бензина.

Немцы, прижатые по всем сырьевым фронтам, быстро находили заменители для всего, без чего раньше не представляли себе жизни. Немецкие тестильщики приноровились делать ткань из крапивы, из которой, как выяснилось, можно и суп варить. Немецкие пищевики стали делать кофе из цикория. (Любители кофе, правда, отличали эрзац-кофе от настоящего, и таких любителей вкусного в Германии было много, поэтому немцы с восторгом рукоплескали советскому наркому Анастасу Микояну, который после войны заявил, что Советский Союз будет поставлять в советскую оккупационную зону настоящий бразильский кофе, каковой можно будет получать по талонам. Но во время войны вполне годился и цикорий.) Почти для всего немцы нашли замену. Только с каучуком произошла некоторая заминка. Но каучуковая проблема касалась тогда не только Гитлера. Без каучука армия XX века воевать уже не могла. Не могла настолько, что в 1931 году товарищ Киров сказал советскому народу буквально следующее: «Если грянет война, то дела будут решать не только люди, штыки, пулеметы и пушки, но и каучук».

Каучук делается из латекса — млечно-белого сока особого дерева, которое называется гевея. Растут гевеи, как известно, в странах Третьего мира — на плантациях Южной Америки и Африки. И Гитлеру, и Сталину путь туда был закрыт. Продавать диктаторам стратегическое сырье могли лишь до поры до времени — пока нет войны. И оба тирана это понимали. Поэтому товарищ Сталин твердо пообещал народу искусственный заменитель: «У нас имеется в стране все, кроме каучука. Но через год-два у нас будет свой каучук!»

Аналогичной проблемой был озабочен и Гитлер. Только в отличие от товарища Сталина господин Гитлер сразу сделал упор на химическую промышленность, а товарищ Сталин поначалу — на сельское хозяйство. Дело в том, что в 1933 году где-то под Тянь-Шанем ботаники нашли разновидность одуванчика, корневой сок которого содержал небольшое количество каучука. Назывался одуванчик кок-сагыз. И как Хрущев кукурузой, так Сталин одуванчиками начал засеивать страну. Крестьян всячески поощряли сажать этот сорт одуванчика на огородах и даже премировали ударников кок-сагызного труда скрипучими галошами. Однако в средней полосе тянь-шаньский одуванчик быстро вырождался, и содержание в его соке каучука быстро падало, что естественно: другие природные условия, другой микроэлементный состав почвы — другой одуванчик. В общем, кок-сагыз становился все более похожим на наш обычный одуванчик. Дело попытался спасти Трофим Денисович Лысенко. Он предложил сажать кок-сагыз не семенами, а черенками. Но сильно это не помогло. С одного гектара одуванчиков получалось 80 кг низкокачественного природного каучука. Искусственный каучук у советских химиков был также не слишком хорош. Поэтому СССР в основном использовал то каучуковое сырье, что поставляли ему союзники.

У Гитлера таких союзников не было. Зато у него были первоклассные химики. Которые никогда не подводили. И если в Первую мировую войну разработанный ими синтетический каучук был настолько плох, что вместо него армия использовала покрышки из веревок и дерева, то уже ко Второй мировой немцы так наблатыкались, что совершенно перестали зависеть от сырья из колоний. Хотя поначалу искусственный каучук был хуже природного, и стоил почти в пять раз дороже, и покрышки из него все время лопались, но в конце концов все технические проблемы фашистами были устранены. Позже успехов в производстве резины добились и советские химики.

Так латекс перестал быть стратегическим сырьем, от которого зависят судьбы стран и военных кампаний, и теперь применяется для производства сувениров и матрацев.

В современном мире сырья становится нужно все меньше, при том, что его количество на Земле самым парадоксальным образом увеличивается! Растут разведанные запасы нефти, газа, угля. Накануне знаменитого энергетического кризиса начала семидесятых мировые запасы нефти оценивались в 700 миллиардов баррелей. А в 1987 году, когда их вновь подсчитали, оказалось, что запасы эти, вместо того чтобы сократиться до 500 миллиардов баррелей, выросли до 900 миллиардов. При этом открытие ожидаемых месторождений в течение ближайших 20–30 лет может увеличить это число до 2000 миллиардов баррелей!.. Запасы газа с 1970 по 1987 года выросли с 1,5 до 4 триллионов кубических футов. Меди — с 279 до 570 миллионов тонн, серебра — с 6,7 до 10,8 миллионов тонн, золота — с 1 до 1,52 миллиардов тройских унций.

Те самые ученые — алармисты Мидоузы, которые в 1970-е годы пугали мир тотальным исчерпанием ресурсов и концом цивилизации, в 1992 году вынуждены были признать: «В период с 1970 по 1990 годы для удовлетворения потребностей мировой экономики было сожжено 450 миллиардов баррелей нефти и 90 миллиардов тонн угля. Однако за этот же период были открыты новые месторождения нефти, угля и газа. По этой причине… срок исчерпаемости разведанных запасов увеличился как для нефти, так и для газа».

Это все значит, что Третий мир стремительно теряет свою нужность. Как он будет жить дальше, если цивилизованный мир за счет вложения ума настолько снизит энерго-и ресурсоемкость своего производства, что будет обходиться исключительно своими ресурсами или перейдет на принципиально иные ресурсы, перестав зависеть от Третьего мира и сделавшись самодостаточным? Вполне возможно, что при таком раскладе на планете просто произойдет коагуляция Третьего мира — он станет никому не нужным, на него махнут рукой и забудут, как страшный сон, отгородившись железным занавесом от его заразы и агрессии. И через сто лет остатки Третьего мира будут восприниматься цивилизованным сообществом примерно как дикие племена Амазонии, отставшие от экспресса цивилизации навсегда. Канал «Дискавери» будет рассказывать о них миру.