Книга «Заказ» невыполним - Сергей Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Руку на плечо клади, – не слушая его, сказал Таймасхан. – Тут до кустов совсем ничего осталось. Бежим…
Хамзат не сумел отказаться. Стрелять по беглецам начали только тогда, когда они уже достигли кустов, за которыми начинался спуск к реке. Пули со свистом срезали несколько веток. Но, отпустив Хамзата, Таймасхан остановился и обернулся, посмотрел на верхние скалы. Там уже не стреляли…
* * *
– Мне не уйти, – сказал Хамзат. – Догонят… Иди один…
Они остановились на берегу реки, когда уже миновали расположенное на другом берегу село. И миновали два поворота русла, а потому были невидимы для преследователей, но и самих преследователей не видели и не знали, насколько им необходимо торопиться и можно ли останавливаться на краткосрочный отдых.
Таймасхан осмотрелся.
– Вдоль реки – догонят, – согласился он.
– Тебя не догонят. У тебя ноги быстрые. А я прикрою, как твой отец нас прикрывал…
– Отец когда-то говорил, что волки погибают в одиночестве, – заметил мальчишка. – Попробуем реку перейти. Здесь единственное место, где это возможно.
– Течение сильное. Мне на ногах не устоять, – здраво оценил Хамзат свое состояние.
– На трех ногах устоим. Будем пробовать. Выше или ниже – не перейти, здесь – можно…
Мальчишка распоряжался, как эмир. Он умел принимать решения. Это, наверное, было у него в крови. И умел не отступать перед трудностями. Хамзат головой покачал, но отказаться от возможности остаться в живых не решился. А Таймасхан уже вошел в воду по колено. Вода была ледяной, сразу стягивала мышцы еще не судорогой, но чем-то напоминающем судорогу. Но и это его не останавливало.
– А по тому берегу не догонят? – спросил Хамзат.
– В село пойдем. К фельдшеру… Скоро стемнеет… Он спрячет… И вылечит… Он друг отца…
– Идем, – решился Хамзат.
Течение не просто старалось с ног сбить, а не давало даже ногу прочно поставить. И потому переходили реку медленно, стараясь не оступиться на скользких донных камнях. Но уже ближе к другому берегу, где вода доставала почти до груди, течение все же сбило с ног не Хамзата, который с трудом ступал, а Таймасхана, который поскользнулся и занял неустойчивое положение, чтобы не упасть. Хамзат один удержаться тоже не смог. Но, такое злобное, когда чувствует сопротивление, течение оказалось спасительным, когда отдаешься на его волю, и уже через пять секунд оно выбросило обоих беглецов на каменистый берег. Правда, Хамзат во время плавания потерял автомат. Много лет не выпускавший из рук оружия, он теперь не знал, куда ему руки девать – опустевшие без автомата руки сильно мешали…
– Выбрались… Давай быстрее в кусты… Там пересидим…
В кусты они спрятались вовремя. Только смогли едва-едва дыхание перевести, как на берегу показалась погоня. Спецназовцев было не меньше взвода, и вели их лейтенант и капитан. Но двигалось преследование не слишком быстро, потому что видели на камнях капли крови, понимали, что гонятся за раненым, которому идти трудно, а потому ожидали засады. Спецназ любит сам работать из засады, но не любит в нее попадать.
Таймасхан с другого берега чуть ли из кустов не высунулся, всматриваясь в лицо капитана и стараясь хорошо запомнить человека, который победил его отца. Он знал уже, что жизни не пожалеет, чтобы с этим капитаном встретиться еще раз. Встретиться, чтобы победить победителя. Но для этого еще следует выбрать подходящий момент. Что такое спецназ ГРУ Таймасхан, несмотря на молодые годы, знал хорошо…
* * *
Когда капитану Судоплатову командир взвода старший лейтенант Воблотаев сообщил о шестерых убитых, тот не хотел поверить.
– Ты что, ждал, когда парней расстреляют? Ты их безоружными в заграждение выставил? Сколько человек прорывалось?
Сам капитан вместе с другим взводом занимал позицию по ту сторону каменной гряды, разделяющей проход к селу на два коридора, стрельбу и взрывы слышал, но преодоление гряды требовало времени, и подоспел он слишком поздно.
– Четверо, товарищ капитан, – Воблотаев вину свою чувствовал и отвечал тихо. – Мы их в другом месте ждали, на самом удобном для прорыва месте, где овраги идут, там основные силы сконцентрировали. А они через равнину по кустам пошли. На этом участке только шестеро и было. Не смогли удержать…
– Четверо против шестерых… Один солдат обязан был их всех четверых уничтожить.
– Один из четверых бандитов уничтожил всех шестерых… Когда стрельба и взрывы пошли, мы сдвинулись туда, но тоже не сразу, потому что посчитали это отвлекающим маневром. А когда все же сдвинулись, уже было поздно. Наш фланговый с высотки все видел, успел дать очередь с дальней дистанции, но слишком далеко сидел – не попал…
– Что там было? Как такое случилось?
– Сначала трое прорывалось. Просто из кустов выскочили, бросили по гранате на позицию. Наши среагировали, залегли. Один бандит успел проскочить, двоих сначала ранили, остановили, потом, чтобы не возиться, накрыли парой гранат. Четверо к ним подошли, двое обстреливали прорвавшегося. И в этот момент из кустов еще один выскочил. Без автомата. Стрелял из пистолетов с двух рук на бегу. Сразу прицельно в голову. Каждый выстрел – попадание. Никто даже автомата поднять не успел. Этот пистолетчик прорвался, перевязал раненого, что до него прорвался – мы перевязочный пакет и лужу крови внизу нашли, и вместе они к реке двинулись. Догоним…
– Оставайся на месте. Встречай БТРы… Румянцев, со взводом, за мной.
– Есть, товарищ капитан…
Командир взвода лейтенант Румянцев отдал команду солдатам. Строй при этом соблюдался только в самом начале, когда еще не выдвинули вперед двух бойцов с ручными пулеметами и две группы по три автоматчика по флангам. А когда вышли на берег, весь строй вообще рассеялся, поскольку капитан дал команду:
– Идем цепью, искать следы… Внимательность предельная, стрелять на поражение!..
На первом полукилометре берега несколько раз были обнаружены капли крови на камнях. Дальше не было ни следов, ни капель. Дойдя до леса и углубившись только на опушку, еще поискали следы, потому что там была мягкая, недавно оттаявшая земля, которую невозможно было пройти, следов не оставив. Но даже самый тщательный осмотр ничего не дал. Бандиты прорвались и потерялись…
2009 год
Высокий красивый человек восточной наружности в задумчивости сидел в кресле у журнального столика, вытянув перед собой ноги. На столике на медном чеканенном и украшенном цветной глазурью подносе, изделии индийских ремесленников, стояли заварочный чайник и чайная чашка, но к напитку человек не притрагивался.
Из задумчивости его вывел телефонный звонок. Пришлось встать и пройти к письменному столу, на котором стоял аппарат.
