Книга Гувернантка - Полина Грекова

Лидия неожиданно почувствовала, что не может просто так уйти. Она поняла, что ей будет нестерпимо думать, что какая-то Наталья станет пудрить мозги Герману от ее имени, что они втроем посмеются над Зерновым, как над нашкодившим мальчишкой. Нет, нельзя уходить. Будь что будет.

— Хорошо, я попробую.

Анциферов и Елена засуетились вокруг нее, инструктируя, что сказать, как себя вести.

— Если он спросит, как тебя зовут, скажи: Стелла, — несколько раз повторила Елена.

— Почему Стелла? Такое странное имя, — пыталась возразить Лидия.

— Так надо. — Елена как-то нехорошо переглянулась с Анциферовым.

Наконец Лидия, заглядывая в помятую бумажку, набрала телефонный номер. Елена и Анциферов устроились у параллельного аппарата. Трубку долго не снимали. Лидия уже было вздохнула с облегчением, как вдруг на другом конце провода раздался спокойный голос Германа:

— Я слушаю.

— Здравствуйте, — еле слышно проговорила Лидия.

— Здравствуйте, — отчеканил Герман безо всякого выражения.

Лидия растерялась, не зная, что сказать. Анциферов и Елена делали ей знаки, шевелили губами, таращили глаза.

— Извините. — Лидия кашлянула. — Мне передали, что вы просили меня позвонить…

— Это вы! — Голос у Германа стал удивленным и радостным. — Нет, это вы меня извините, что сразу не узнал. Да, я просил позвонить. Вы так неожиданно исчезли вчера. Как Золушка…

— Так получилось…

— Только вы ничего не оставили. Даже туфельки…

— Зачем? Это ведь не сказка. Это жизнь.

Разговор явно пошел не по сценарию. Анциферов и Елена что-то яростно суфлировали шепотом, но Лидия не умела кокетничать.

— Мне просто хотелось побольше о вас узнать, — продолжал Герман. — Как вас зовут, чем вы занимаетесь. Хотя я, наверное, знаю, чем вы занимаетесь. Вы манекенщица?

— Почему вы так решили?

— Не знаю… — Герман слегка смутился. — Ваша внешность, фигура… И потом, там было много ваших подруг… Может быть, мы встретимся при свете дня?

— Я не знаю. Вдруг вы будете разочарованы. И больше никогда не захотите меня видеть. Давайте оставим все как есть. Случайная встреча, мимолетная и ни к чему не обязывающая.

Елена постучала себя пальцем по лбу, Анциферов состроил страшную рожу, но Лидия не обращала на них внимания. Для нее существовал только голос Германа.

— Нет, подождите! — вскричал Зернов. — Давайте попытаемся. Я уже не мальчик и отвечаю за свои слова…

Лидия молчала.

— Скажите хотя бы, как вас зовут.

— Зачем?

— Раз таинственная незнакомка не желает со мной встретиться, то хотя бы ее имя хотелось знать.

— Ну хорошо. Меня зовут Стелла.

Теперь замолчал Герман.

— Алло! — окликнула Лидия.

— Вы шутите? — Голос Германа сильно изменился.

— Нет. Почему вы так подумали?

— Если это шутка, то очень дурная. — В его тоне зазвучали металлические нотки.

«Что значит для него это имя? — пронеслось у нее в голове. — Почему он заговорил совсем по-другому?»

— Нет, я…

Лидия не знала, что сказать, и испуганно нажала на рычаг.

Елена и Анциферов были крайне недовольны. Телефонные интриганы жаждали продолжения спектакля, но Лидия наотрез отказалась перезванивать Зернову. Пусть это делает кто угодно, та Наталья из Щукинского, например. А ей сегодня хотелось бы переночевать дома, уже поздно…

— Он же теперь запомнил твой голос! — настаивала Елена.

Неожиданно Анциферов прекратил их препирательства, заявив, что добычу надо завлекать постепенно, чтобы она ничего не заподозрила и не ускользнула. Поэтому на сегодня звонков достаточно. Нужно выждать, пусть объект помучится неизвестностью. Лидия с облегчением покинула комнату хозяйки. Только на пороге детской она поняла, что мятая бумажка с записанным телефоном Зернова так и осталась у нее в руке. Она торопливо сунула ее в карман, где лежала голубая зажигалка.

Митя встретил ее насупившись, начал ворчать:

— Что вы там так долго делали? Мне же скучно!

Но тут он заметил, что его любимая Лида чем-то очень расстроена, перестал дуться и спросил совсем как взрослый:

— Ты поругалась с мамой?

— Нет, с чего ты решил? — Лидия улыбнулась и мысленно сделала себе выговор за то, что не сумела скрыть своих эмоций. — Все в порядке. Просто я сегодня устала. У нас ведь был тяжелый день, правда? — Она подмигнула малышу.

— Да! — радостно согласился Митя, вспомнив их зоопарковские приключения, и зашептал: — В следующий раз надо взять с собой овес. Где-нибудь надо достать…

— Что-нибудь придумаем, — пообещала Лидия. — А сегодня я хочу пойти домой и отдохнуть. Ты не против?

Митя нехотя отпустил ее, проводил до самых дверей. Она пожала ему руку, как большому, и уже шагнула было за порог, как в холл выбежала Елена.

— Лида, получилось! Старый лис Анциферов оказался прав, — затараторила она, не обращая внимания на сына.

— Кто это — старый? — послышалось из комнаты, но Елена отмахнулась.

— Герман сейчас мне позвонил, благодарил за помощь, дурачок. Просил телефон Стеллы, но я сказала, что не могу без твоего… ее разрешения. Обещала передать ей просьбу срочно перезвонить. Представляешь, как его зацепило? Готов ждать всю ночь. Вот и пусть подождет. Не поспит, наивный герой. Лидочка, ты просто молодец!

— Спасибо, — еле слышно прошептала Лидия. Скорее, скорее из этого красивого чужого дома.

На улице она почувствовала, что действительно очень устала от всех этих треволнений, сомнений, внезапно нахлынувших чувств. Чтобы немного развеяться, она решила пройти одну остановку до метро пешком. Но это не принесло облегчения. Стояла ранняя весна: остатки черного снега, глубокие лужи, грязные брызги из-под колес летящих автомобилей, только успевай уворачиваться. Ко всему этому, пронизывающий ветер. Бр-р-р.

…Лидия жила в однокомнатной квартире в старенькой пятиэтажке на окраине Москвы. Ее мама тоже была здесь прописана, однако бывала только летом во время своих длинных отпусков. И то, как правило, проездом на юг. Отправившись однажды за длинным рублем на Север, мама работала там вместо одного, как собиралась, уже пятый год и возвращаться не думала, хотя заработки в последнее время упали и сейчас Лидия у Кусковых получала ненамного меньше, чем мама на своем прииске.

Конечно, мама скучала по дочери и по Москве, часто звонила и писала длинные письма и с нетерпением ждала лета, чтобы с очередным мужем (к своим сорока трем годам она ухитрилась поменять пять или шесть мужей) приехать в Москву и обнять любимое дитя.