Книга Любовь в наследство - Элизабет Эштон

— Я уверен, что вы с Ги сможете сделать это более успешно без моего присутствия, — холодно ответил он. — Не люблю лицемерить и не собираюсь прикидываться гостеприимным, когда я совершенно убежден, что ее приезд является огромной ошибкой и совершенно бесполезен для всех, и в первую очередь для нее самой. Это скоро станет очевидным.

С этим наглым заявлением он повернулся на каблуках и быстро вышел, с шумом захлопнув входную дверь. Последовала недолгая пауза, затем Дениза улыбнулась с сожалением и сказала:

— Eh bien[11], у Армана нет светского лоска.

— Он был просто груб! — негодующе воскликнул Ги, в то время как Марта молча собирала тарелки. — Сегодня он превзошел самого себя! Он всего лишь управляет дядиным ранчо, а считает себя Всемогущим Господом Богом.

— Но вы же не можете управлять ранчо, — язвительно заметила Марта. — Ведь это дело для настоящего мужчины, — закончила она и ушла со своим подносом. Видимо, она тоже была невысокого мнения о художниках.

Ги покраснел от злости.

— Она права! — воскликнула Дениза. — Я не могу себе представить, чтобы ты делал это, mon frere[12]. — Ги бросил на нее испепеляющий взгляд, но Дениза продолжала, повернувшись к Джулии: — Не кажется ли тебе, что Арман un brave garcon[13]? Каким любовником он мог бы быть! — Ее глаза возбужденно загорелись.

— Заткнись, Дениза, — резко прервал ее брат. — Сейчас ты не в вольном Париже, а в респектабельной семье. Что о нас подумает Джулия? Я уверен, что ей совсем не нравится грубое поведение. Ты ведь предпочитаешь нечто более цивилизованное, правда, Джулия?

— Да, действительно, — поспешно ответила та. — Манеры пещерного человека меня не привлекают. — Она бросила извиняющийся взгляд на Денизу, опасаясь, что ее неспособность по достоинству оценить сурового Армана может обидеть девушку, но они оба, и брат и сестра, просияли от радости, услышав это.

Вернулась Марта и объявила, что месье Боссэ готов принять свою внучку. Джулия вдруг обнаружила, что ей совсем не хочется встречаться наедине с деспотичным стариком.

— Может, пойдешь со мной для поддержки? — спросила она Ги.

— Ма chere[14], я бы с удовольствием, но не рискну без приглашения, — ответил он. — Вызов в комнату дяди Жиля является царской милостью. Мы с Денизой допускаемся к телу только по утрам в определенное время, и никогда в другое. Но не падай духом, — успокаивающе добавил он, перехватив ее встревоженный взгляд, — он же не съест тебя, в конце концов.

Размышляя о том, что это все-таки ее дед, которого она приехала повидать, Джулия превозмогла наконец свою недолгую панику и последовала за Мартой.

Глава 2

Оказалось на самом деле, что ей совершенно нечего было бояться. Когда Марта ввела Джулию в комнату на верхнем этаже, девушка увидела своего деда, сидящего в огромном удобном мягком кресле, единственном во всем доме, как она успела заметить. Его сморщенное тело казалось хрупким и хилым, и Джулия, имевшая опыт ухода за безнадежными больными, поняла, что ему недолго осталось. У старика была большая львиная голова с копной серебристых волос и щетинистые белые брови над темными проницательными глазами. Он был одет в старомодный вельветовый пиджак дымчатого цвета. Небольшая черная шапочка, сидевшая на затылке, придавала ему сходство с фигурами на древних портретах. Последний штрих картине придавала пеньковая курительная трубка, лежавшая на маленьком столике рядом. В углу Джулия заметила инвалидное кресло, по-видимому, его средство передвижения, поскольку он уже не мог ходить самостоятельно. Когда Джулия вошла, за внутренней дверью скромно исчез слуга.

— Прости, что не могу подняться, чтобы приветствовать тебя, — официально начал Жиль Боссэ. — Годы и болезнь, увы, берут свое. — Он говорил по-французски, нисколько не сомневаясь в том, что она знает этот язык.

Старик протянул ей скрюченную руку с изуродованными артритом пальцами, и Джулия сжала ее в ладонях. Огромная волна жалости к этому преждевременно состарившемуся от горя человеку захлестнула ее. Темные глаза внимательно изучали девушку, и ей внезапно очень захотелось понравиться ему.

— Ты очень похожа на свою мать, cherie[15], — сказал он со вздохом. — Моя глупая маленькая Жюльетта!

Сходства с матерью оказалось достаточно, чтобы сразу же добиться его расположения и любви. Он притянул Джулию к себе и нежно поцеловал в лоб, затем указал ей на низкую скамеечку рядом со своим креслом.

— Ты вернула ее мне, — прошептал он.

Джулия приняла его ласку, но совсем не была уверена, что когда-нибудь сможет его полюбить.

Дед начал задавать вежливые вопросы о ее путешествии и о том, как она устроилась в Мас.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива здесь, — сказал он ей. — Ведь это был дом твоей матери.

— Это я знаю, — немного резко ответила девушка, размышляя о том, чем занималась ее мать, живя на этой ферме.

Вскоре из слов деда она это поняла. Как он сказал, Жюльетта была отличной наездницей и настоящим сорванцом, но ей пришлось вести себя согласно приличиям, когда она пошла в школу. Дед был потрясен, узнав, что Джулия не умеет ездить верхом.

— У меня не было возможности научиться этому в Лондоне, — сказала она, оправдываясь.

— Мы непременно исправим это, — заявил он, и Джулия взглянула на него с тревогой, не понимая, что он задумал. — Моя внучка должна идти по стопам ее предков!

— Все три недели? — спросила она, улыбаясь, но дед проигнорировал ее замечание, нажав на кнопку звонка, расположенного прямо на его столе.

Бесшумно и сразу же появился слуга, которого, как оказалось, звали Марсель. Он остановился выжидательно рядом со своим господином.

— Позови ко мне Армана, — приказал Жиль Боссэ.

Джулия вздохнула. Ей совсем не хотелось вновь столкнуться с Арманом. Дед нежно погладил ее по голове.

— Волосы как шелк, — сказал он. — У Жюльетты были такие же и такого же цвета.

Джулия подавила желание отшатнуться. Если дед постоянно будет сравнивать ее с матерью, эти встречи в конце концов станут для нее утомительными.

Старик спросил внучку о жизни в Лондоне и, казалось, был очень недоволен тем, что она сама зарабатывает себе на жизнь.

— Времена, когда девушки сидели дома и бездельничали в ожидании приличного мужа, давно прошли, — пренебрежительно заметила Джулия. — Кроме того, я не хочу рассчитывать на папину поддержку.

— А у тебя нет приличного жениха на примете? — спросил дед. Темные глаза проницательно смотрели на нее. — Может, ты относишься к тем современным женщинам, которые презирают замужество?