Книга Скажи мне люблю - Юджиния Райли

— Я уверена, что мне понравится любое место, в которое вы решите меня отвезти…

Лицо Фабиана потемнело от гнева:

— Ой-ой-ой! Как хорошо вам удается сдерживать радость от мысли, что вы выходите за меня замуж.

Мелисса посмотрела в сторону:

— Извините меня, Фабиан. Я не хотела, чтобы вы почувствовали себя… нежеланным.

Такое ее неловкое извинение лишь подлило масла в огонь, и он напустился на нее:

— Вы не хотели, чтобы я почувствовал себя нежеланным?! А как я могу чувствовать себя иначе? Да вас трясет от ужаса и отвращения, когда я приближаюсь к вам! Вы сжимаетесь от страха всякий раз, когда я целую вас! Милая моя, как я могу не чувствовать себя непрошеным гостем, если вы хотите выйти за меня замуж так же сильно, как преступник жаждет попасть на виселицу!

От этих жестоких слов к горлу Мелиссы подступили слезы.

— Фабиан, я… я прошу прощения, если показалась вам неприветливой. Но почему же вы браните меня даже сегодня, в вечер перед нашей свадьбой?

— Почему я браню вас? — Фабиан сорвался на крик. — Черт побери, но где же ваше справедливое возмущение? Вы какой-то студень, абсолютно неспособный постоять за себя! Клянусь, я никогда еще не встречал такого бесхребетного существа! Думаю, если бы я опрокинул вам на голову чайник с кипятком, вы лишь извинились бы за то, что стояли у меня на пути!

Мелисса в отчаянии посмотрела на жениха:

— Что вам от меня нужно? Вы же видите, я, как ни стараюсь, не могу дать вам того, чего вы от меня хотите.

Фабиан сжал кулаки и, подавив в себе острое желание высказать правду, проговорил:

— Жребий брошен, и пытаться изменить свою судьбу нам уже поздно.

— Именно так, — с грустным видом кивнула Мелисса.

— Тогда завтра утром мы обвенчаемся, — угрюмо продолжал Фабиан, — а уже вечером поедем наслаждаться нашим медовым месяцем.

Мелисса проглотила комок в горле, ее любопытство наконец перевесило страх:

— И куда же вы меня повезете?

На лице ее жениха засветилась мстительная улыбка:

— Милая моя, я возьму вас на сафари в Африку!

— На сафари? В Африку? — испуганно переспросила Мелисса.

— Именно так. Мы поплывем на Золотой Берег и будем охотиться на слонов, а помогать нам в этом будут дружественные нигерийские дикари.

— Фабиан, я уверена, что вы шутите.

— Вовсе нет. Дорогая, неужели вы сомневаетесь, что вам понравится пробираться через тамошние дебри бок о бок со мной?

— Дело не в этом! — запротестовала Мелисса. — Да, я нахожу ваш выбор места для свадебного путешествия… мягко говоря, довольно необычным, но тем не менее я подчинюсь вашему желанию… Вот только…

— Только что? Скажите же мне, моя дорогая! — насмешливо произнес Фабиан.

Глаза девушки жгли слезы:

— Как вы могли даже подумать о том, чтобы стрелять в этих больших добродушных животных?

Фабиан вполголоса выругался.

— Так, значит, я оскорбил ваши нежные чувства? Я давно понял, что женюсь на безвольном существе, но теперь мне также ясно, что вы чрезвычайно трусливы и неприспособлены к жизни — как тепличный цветок.

Эти слова заставили Мелиссу вскочить с места, от обиды и унижения ее била дрожь.

— Да как вы смеете говорить мне подобные вещи!

— Я говорю это, потому что это правда! — отрывисто бросил девушке ее жених. — Итак, вопрос стоит таким образом: поедете ли вы со мной в Африку как добропорядочная жена или нам все-таки следует отменить эту пародию на брак?

Нижняя губка Мелиссы задрожала.

— Фабиан, но это же слоны! Как вы можете стрелять в них?

— Очень просто, дорогуша, — был ответ. — Из слонобоя.

— Но… они заслуживают того, чтобы их застрелили, не больше, чем, к примеру, я!

Услышав эти слова, Фабиан приподнял бровь:

— Не искушайте меня.

— Ну что ж, чудесно, Фабиан Фонтено, — сквозь душившие ее рыдания проговорила Мелисса. — Я поеду с вами в Африку, но не ждите, что я буду, подобно вам, совершать все эти гнусности!

С этими словами она скрылась в доме.

— Черт возьми! — выругался Фабиан.

Вообще-то у него не было намерения тащить Мелиссу в Африку, но какая-то извращенная часть его натуры постоянно заставляла его провоцировать девушку на разрыв их помолвки. Ну почему она во всем ему уступает? Почему никогда по-настоящему не противостоит ему? Почему не пошлет его к дьяволу, ведь он иногда вполне этого заслуживает? Он ненавидел себя за то, что это нежное создание всегда пробуждало в нем самые худшие порывы. Его снедала мысль о том, что их брак будет настоящим бедствием. Однако какие бы непростительные поступки он ни совершал, Мелисса не допускала даже мысли о том, чтобы расторгнуть их обручение. А он, несмотря ни на что, также не хотел стать негодяем, который разорвет брачный контракт, заключенный между их семьями.

Фабиан подумал о своих родителях, и его сердце охватила скорбь. Его отец и мать умерли два года назад, во время эпидемии желтой лихорадки. Теперь он жил в фамильном особняке вместе со своими на глазах дряхлеющими дедом и бабкой. Твердой в них осталась лишь одна вещь — приверженность традициям старого времени, и Фабиан знал, что если он расторгнет помолвку, это разобьет их сердца, не говоря уже о позоре, который ляжет на их семью, на память его родителей, когда-то заключивших этот брачный контракт.

Таким образом, он был связан — связан соображениями чести и чувством вины. Можно было спровоцировать Мелиссу на расторжение договоренности, но сам он не мог подвергнуть ее такому унижению, как разрыв помолвки по его инициативе.

Фабиан закурил сигару. В глубине его души, словно огонек посреди необъятной ночи, горела злоба: каждый раз, когда он касался Мелиссы, она вся сжималась. Это была робкая, сдержанная девушка, за которой следовало долго ухаживать, которую надо было добиваться и соблазнять, а он был мужчиной необузданного нрава, привыкшим брать то, что ему хочется. Фабиан знал, что ему ни за что не хватит терпения на то, чтобы приручить пугливую девственницу.

Без сомнения, их брак был обречен, и с этим ничего нельзя было поделать.

Поздно вечером, когда весь дом уже погрузился в темноту, Мелисса осторожно спустилась по лестнице. На ней был дорожный плащ, а в руках она держала саквояж. На решение бежать ее подтолкнули паника и отчаяние, она не имела ни малейшего представления о том, куда она направится, но ужас перед браком с Фабианом на мгновение перевесил в ней все прочие соображения.

Девушка остановилась рядом со стойкой перил — ей вновь показалось, что камень будто бы подмигнул ей. Она вспомнила, какой торжественностью был переполнен сегодня ее отец, как гордились ее родители тем, что на следующий день она должна была выйти замуж за Фабиана. Ее сердце буквально раздирали на кусочки противоречивые чувства…