Книга Горячая любовь холодной блондинки - Донна Кауфман

— Салваторе Д’Анжело, — пояснил он, уловил ее интерес. — Мой дедушка. Муж Бенни. Из Италии он приехал, когда ему было всего двадцать. В Америке основал свой собственный ресторан. Пять лет назад умер.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Они с Бенни, должно быть, отлично ладили.

Ник остановился c ней рядом. Она уже собиралась отойти подальше, как он заговорил:

— Папа Сал понимал людей. Всех соседей знал по именам. Всегда был в курсе, когда у кого какие неприятности, а уж назревающую свадьбу нутром чувствовал. К нему многие обращались за советом, и он никому не отказывал. Со знаменитостями обращался, словно они живут по соседству, а с соседями говорил, будто они величайшие из знаменитостей. Нам его ужасно не хватает.

От таких проникновенных слов в глазах у нее защипало.

— Ваша любовь — прекрасная награда за достойно прожитую жизнь, — заметила она. — Уверена, что Салваторе еще долго будет жить в сердцах тех, кто его знал.

— Ты, вероятно, ему бы понравилась. — Санни замерла, когда его рука опустилась к ней на плечо. Он мгновенно убрал ее. — Сал обожал нарушать традиции.

Санни проскользнула между ним и стеной и посмотрела ему в лицо.

— Тяжело, должно быть, знать, что тебя постоянно с ним сравнивают. — Оказывается, у них есть нечто общее — изначальное бремя возложенных надежд на продолжение семейного дела.

— Мои родители умерли, когда мы были детьми. Сал и Бенни нас поднимали, но, как старший, я всегда знал, что рестораном «Д’Анжело» придется заниматься мне. Сал постарался, чтобы ко времени его ухода я уже был готов встать ему на смену. — Он вызывающе оглядел Санни, и она решила, что мама Бенни рассказала ему ее историю.

Ну и пусть. Она слишком устала для споров. Пусть думает о ней, что хочет. Он не отвел глаза, и она обнаружила, что тоже не может отвернуться. Сексуального очарования у этого парня в избытке и даже в переизбытке. И потом, какой голос. Стоило ему, вот как минуту назад, увлечься, начать говорить, как ей в голову полезли всякие неприличные мысли.

Сердито засопев, она отвернулась к столу, пытаясь найти на нем телефон. Поймала свое отражение в висящем меж фотографий зеркале и едва сдержала истерический смешок. Так должен выглядеть енот, пробежавший марафон. Вот оно, прозрение! Тени расплылись вокруг глаз, волосы слиплись в грязные сосульки, кожа — липкая и блестящая. Два розовых пятна на щеках приятно гармонируют с красным носом.

И он еще смеет говорить, что главный ее козырь — привлекательная внешность! Ага, конечно.

— Мне пора позвонить, — сказала она. Определенно, пора выбираться отсюда и топать домой. Только что понимать под этим словом? В Хаддон-холл ехать нельзя, это точно. Роскошный номер в гостинице — тоже не тот вариант. День она провела, как работающая девушка. Ночь должна соответствовать. Но что же остается?..

— Возьми!

От звука его голоса прямо у себя за спиной она подпрыгнула. Обернулась, механически приняла подаваемый ей телефонный аппарат.

— Спасибо.

— Я выйду, чтобы ты могла поговорить.

Как только дверь за ним закрылась, температура в комнате моментально упала градусов на двадцать. Или так показалось? Санни бессильно присела на краешек стола, глядя на телефон, но думая о своем новом боссе. Без толку отрицать, что он ее заинтриговал. Достаточно жесткий, чтобы с успехом руководить рестораном, достаточно мягкий, чтобы позволить своей бабушке собой командовать.

Трубка в руке призывно гудела. Она встряхнулась, возвращаясь к сиюминутным проблемам. Нажала кнопку сброса и набрала номер. Вызвав такси, мысленно перебрала имеющиеся возможности. Их было немного, и в основе каждой ее кредитная карточка с неограниченным кредитом. Школьные подруги далеко. Даже если бы у нее и были с кем-то из них достаточно близкие отношения, все равно звонить так поздно неудобно.

Внизу хлопнула дверь. А через секунду на пороге возникла еще одна версия Ника Д’Анжело — только повыше, похудее и помоложе. Черные джинсы болтаются вокруг тощих ног, сверху — черная же майка и кожаная куртка.

— Какой приятный сюрприз, — сказал он. — А я уж начал думать, что старина Никколо помрет монахом. Кто же ты, малышка, и почему мой братец держит тебя тут взаперти? Если хочешь, я готов тебя спасти. — Он протянул руку. — Джо Д’Анжело, рыцарь в черной коже. — Улыбка на его лице оказалась невероятно заразительной.

Настроение у Санни внезапно начало исправляться. Может, мужчины из клана Д’Анжело знают какой-то секрет? Она рассмеялась.

— Боюсь, мой конь уже бьет копытом у черного хода. Но в любом случае спасибо за предложение. — И пожала его руку.

Он удержал ее в своей, низко поклонился.

— Всегда готов, прекрасная дама. — Запечатлев на тыльной стороне ее ладони поцелуй, отпустил Санни и выпрямился. — Как тебя зовут? Мой старший братец не затрудняет себя представлением семье своих девушек. Он откуда-то набрался вздорных идей, будто мы их отпугиваем. Так что давай, представляйся сама.

— Мне кажется, скорее он должен бояться, что кто-нибудь их переманит.

Его глаза изумленно расширились.

— Живая. Неплохо, братишка. — Он рассмеялся.

Смех был так же заразителен, как и улыбка. Интересно, как выглядел бы Ник, убавь он чуть-чуть суровости? Но, с другой стороны, к Джо никто не предъявлял таких требований, как к Нику.

— Ты мне нравишься… так как, ты сказала, тебя зовут?

— Я еще не сказала. Теперь говорю — Санни.

— У тебя предусмотрительные родители. А мои? Какой-то Джозеф! — Он фыркнул. — Но ты меня не обманываешь? — Он покрутил головой. Его темные волосы были настолько коротки, что даже не шелохнулись. Еще одно отличие от брата. Забавно. Короткие волосы пристали скорее Нику, а не Джо. Длинная спутанная грива гораздо больше подходит последнему. Хмм. Но довольно загадок. Она не собирается посвятить себя изучению особенностей братьев Д’Анжело.

— А мне кажется, Джозеф — отличное имя, — заявила Санни. — Очень мужественное.

— Библейское. Как же, как же! Наслышан о мытарствах этого персонажа.

Она рассмеялась.

— В любом случае, мне кажется, что никакое имя помехой бы тебе не стало.

Джо выстрелил в нее хитрой ухмылкой.

— Вижу, моя слава бежит впереди меня. — Он придвинулся ближе. — Так все же, что ты делаешь в конторе у Ника?

— Я новая работница и как раз готовилась уйти.

— Брось! Ник тебя нанял?

— Да, нанял. А почему ты спрашиваешь?

— Мне жутко нравится, когда ты обливаешь меня этим восхитительным леденящим взором. Очень мило. Спорим, что Ник от твоих глаз просто на стенку лезет.

— Не думаю, что твой брат реагирует так непосредственно. А нанял он меня потому, что ты покидаешь родное гнездо.