Книга Что такое любовь? - Наталия Фелиз

– Обо мне говорите? – раздался хрипловатый баритон от входной двери.

– Ты как всегда вовремя, – кивнул Серж. – Это Наталия – наша новая одноклассница.

Девушка обернулась и улыбнулась молодому человеку, который замер в дверном проёме. Они стояли друг перед другом, и ни что не мешало их заинтересованным взглядам скользить с ног до головы и обратно. И Ник впервые в жизни подумал, а хорошо ли он сейчас выглядит и все ли в нём может понравиться девушке.

Наталия быстро обвела взглядом дорогую брендовую одежду молодого человека, немного больше внимания уделяя созерцанию его вьющихся светло-русых волос, гордо вздернутого подбородка и пронзительных серых глаз, невольно получая удовольствие от того, что при взгляде на Ника девушка приподняла голову вверх, настолько он был выше.

После некоторого замешательства, Ник, наконец-таки, закрыл дверь и медленной плавной походкой приблизился к Наталии.

– Мне сказали, что мы больше, чем просто одноклассники, – тихим, заговорщицким тоном произнёс молодой человек, склоняясь так, чтобы их лица были на одном уровне.

– Вот как? – спокойно поинтересовалась девушка, как будто ничуть не смутившись, но внутри сердце колотилось с такой силой, что, казалось, оно намеривалось пробить грудную клетку.

– Мы сидим с тобой за одной партой, – по-кошачьи улыбнулся Ник, пряча свое разочарование от того, что не сумел произвести должного впечатления на девушку.

– Вот уж не знаю, радоваться ли ей или нет, – усмехнулась Мари.

Ник перевёл взгляд с Наталии на Мари, и этого девушке стало достаточно, чтобы освободиться из-под его гипнотического взгляда и отойти на безопасное расстояние.

– А это обычно зависит только от меня, – ответил Ник.

– Ой, ой, тоже мне, мистер Обаяние…

– Тебя Макс нашёл? – перебил девушку Серж.

Ник подошёл к столу и, взяв игрушечный мячик, автоматически стал крутить его в руках, иногда подбрасывая к потолку.

– Да меня не надо искать.

– Ему сегодня досталось от Шмидта, так что ты особо не злись.

– Мне наплевать.

Друзья молча переглянусь, но развивать дальше эту тему не стали.

Через минуту в комнате заиграла музыка, оповещающая о получении нового сообщения, и Ник, швырнув мяч в Балу, извлёк телефон из кармана брюк. Он быстро пробежал глазами по тексту сообщения и, на ходу пряча сотовый обратно в карман, поспешил к двери.

– Куда это ты? – спросил Серж, привстав с кровати.

– По делам, – бросил Ник через плечо, успев лишь махнуть рукой на прощание.

– С очередной девчонкой встречаться пошёл, куда еще, – отмахнулась Мари. – Он ужасный бабник!

– Девчонок это устраивает, так что все нормально, – улыбнулся Балу, возобновляя вращение на стуле.

– Здесь дело не в том, что кого устраивает, а в аморальности поведения, – отрезала Мари. – Единственное оправдание его поступков я вижу в том, что он ни разу никого не любил.

– Ты слишком много думаешь, – ответил Балу. – Единственное, что толкает его на такие поступки – это желание получить максимум удовольствия.

Мари очень хотелось ответить молодому человеку, но на ум приходили лишь грубые и фривольные слова, поэтому она, поджав губы, смолчала.

Ещё некоторое время побыв у ребят в комнате, обсуждая причуды и законы любви, девушки засобирались к себе в общежитие.

– Если тебе повезёт, Ника не будет и завтра, – улыбнулся Балу, помогая Наталии перелезть через оконную раму.

– Это точно. Он не большой любитель правил.

– Вернее большой любитель нарушать правила, – поправила молодого человека Мари.

– Даже если он и будет, ничего страшного, – улыбнулась Наталия, начиная аккуратно спускаться по водосточной трубе.

Серж и Мари крепко поцеловались на прощание, и девушка последовала за Наталией.

– А почему меня на прощание никто никогда не целует? Мы же все-таки друзья, – надулся Балуй тоже направился к двери.

Когда Серж оставался в одиночестве, он либо ложился спать, либо садился читать, а в итоге всё равно засыпал. Поэтому сейчас недолго раздумывая, молодой человек откинул покрывало и, как только его голова коснулась подушки, моментально уснул.

Ник вернулся в комнату в пятом часу. Он, шатаясь, подошёл к своей кровати, стянул с себя грязную рубашку и ничком упал на мягкий матрас. За его действиями наблюдал ещё не спящий Колдун, а вскоре проснулся и Серж, который хриплым ото сна голосом спросил:

– Ты когда-нибудь угомонишься?

– Я выиграл, – пожал плечами Ник, но видно даже такое простое действие приносило ему боль, потому что он тут же поморщился.

– Поздравляем.

И друзья, наверное, были бы больше рады, если бы не хотелось плакать от одного лишь взгляда на Ника. В лицо в школьных драках было строго настрого запрещено бить, поэтому у молодого человека оно было лишь затянуто поволокой боли. Но тело было отмечено множественными синяками и ушибами, кровоподтёками и кровоточащими ранками.

Ник попытался лечь поудобнее, но где-то в области почек тут же возникла острая боль, и он оставил свои попытки. Он облизал пересохшие губы и почувствовал во рту солоноватые песочные камешки. Голова раскалывалась, но эта боль казалась менее сильной, чем барабанные дроби, отбивающие у него в висках. Сейчас у него осталось одно единственное желание – отключить сознание. Но как бы он этого не хотел, у Ника ничего не получалось, и спазмы вновь и вновь возвращали его в действительность, напоминая о пульсирующей боли.

Ник раздражённо опустил руку на глаза и невольно застонал.

Колдун с тяжёлым вздохом вылез из теплой кровати и, бесшумно ступая босыми ногами по прохладному полу, подошёл к «больному».

– Ну-ка, разденься, – попросил молодой человек, но в его голосе было столько холодной стали, что сквозь строки можно было легко разглядеть в просьбе приказ.

Ник с огромным трудом поднялся с кровати и еле-еле стянул с себя запачканные брюки.

– Да уж, – промычал Колдун, – хорошо тебя отделали.

– Бывало и хуже, – отмахнулся Ник, вновь укладываясь на кровать.

Колдун отошёл от побитого молодого человека к шкафу и, выудив оттуда несколько флакончиков, вернулся к Нику.

– Этим я тебя сейчас намажу. Больно не будет, но ты почувствуешь себя, как в морозильной камере. Мазь должна будет впитаться, поэтому накрыться одеялом ты не сможешь. Зато через каких-то пять-семь часов на теле не останется и следа.

– Что-то новенькое, – кивнул Ник.

Колдун приступил к лечению. Щедро сковырнув из баночки крем, он стал плавными и ровными движениями наносить его на голый торс Ника, стараясь не замечать, как при каждом прикосновении он морщится. Но вскоре Ник собрался с силами и замер. Плотно стиснув зубы и сжав руки в кулаки, он молча переживал свою боль.