Книга Та, которой не скажешь `нет` - Элла Уорнер

— Плохую работу?!

Когда Рахим повернулся, ее сердце екнуло. Грозный взгляд живых темно-синих глаз парализовал мысли Луизы, которая внезапно погрузилась в пучину, состоящую из непреодолимого магнетизма. Живот подвело, по коже пробежали мурашки, дыхание стеснилось. Ни разу в жизни она не испытывала такого мощного энергетического воздействия, исходящего от человека. Луиза даже не могла пошевелить пальцем и лишь смотрела на Рахима. Сдерживаемый им гнев, казалось, вырвался наружу в пронзительном и сияющем взгляде. Похоже, Рахим вспоминал ту двенадцатилетнюю девочку и сравнивал ее со стоявшей перед ним молодой женщиной, скрупулезно проверяя, все ли соответствует его ожиданиям.

Луиза не могла оправиться от разочарования: Рахим сильно изменился. Статная фигура и синие глаза, унаследованные от матери-ирландки, оставались по-прежнему прекрасными, но во взгляде больше не было ни доброты, ни сочувствия, ни понимания. Красивое лицо обрело более жесткие черты, обаяние молодости стерли годы. Он держался как человек, обладающий неограниченной властью, которую необходимо уважать и которой следует беспрекословно подчиняться. В броне его могущества невозможно было найти ни единой бреши.

— Как черный антрацит может сверкать зеленым огнем? — Легкая улыбка тронула его уста.

Этими словами он обычно приветствовал ее, когда они отправлялись на прогулку верхом в канадском поместье ее отчима. Она сидела на пони, Рахим на чистокровном жеребце. Луизу захлестнули воспоминания, и она не ответила на вопрос, лишь растерянно улыбнулась.

— Ты так и не научилась хитрить? — поинтересовался он.

Неожиданный поворот разговора смутил ее.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ты уже выросла, но по-прежнему осталась ребенком, — едва улыбнулся Рахим. — Все те же непослушные кудри, взволнованное лицо без капли косметики и простая неброская одежда. Самая мощная хитрость всегда кроется в отсутствие хитрости.

Луиза густо покраснела от описания своей внешности, чувствуя себя запущенной уродиной.

— Слушай! Речь идет не обо мне, — рассердилась она.

— Посланник всегда, сам того не зная, несет много информации, — философски изрек он, забавляясь ее смущением. — Ты — красивая молодая женщина и должна знать, как использовать свою власть.

Его взгляд упал на грудь девушки, скрытую обтягивающей блузкой, которая подчеркивала ее крепость. Затем он скользнул по ее талии, определяя объем, чему немало способствовал туго затянутый на ней широкий ремень. От глаз Рахима не укрылись ни округлые бедра, ни длинные ноги. Луиза растерялась. Такая откровенная оценка ее внешности усилила мощное физическое влечение, природу которого она когда-то, в двенадцать лет, не могла определить. Но сейчас Луиза поняла все. Ей стало ясно, почему многие женщины, не способные устоять перед его чарами, сами бросаются ему на шею. Наверное, их возбуждало сказочное богатство Рахима, а в сочетании с колдовским взглядом темно-синих глаз...

Ей пришла в голову безумная мысль: спрашивая, что она может предложить ему, уж не имел ли он в виду интимные отношения? Не потому ли он так придирчиво разглядывал ее? Луиза сгорала со стыда, не зная, как вести себя дальше. У нее было не так много знакомых мужчин и никакого интимного опыта. Что же касается Рахима... Она просто растерялась, впервые оказавшись в такой ситуации.

— Вопрос в том, насколько ты взрослая, — вкрадчиво произнес он, еще больше смущая ее.

— Мне двадцать три года, — не задумываясь, ответила она, искренне надеясь, что между ними сложатся нормальные отношения. Правда, тогда, в детстве, ей было с ним спокойно, не то что сейчас.

— Я знаю, сколько тебе лет, Луиза. Твой возраст не ответ на мой вопрос.

— Речь идет не обо мне, и это главное.

— Ошибаешься, как раз о тебе. Сколько времени ты живешь в Футхорсе?

Возможно, именно сейчас можно объяснить ему всю трагедию своей семьи!

— Два года, — сказала Луиза.

Ответ словно ударил его по лицу, и Луиза почувствовала, как Рахим замкнулся в себе. Едва заметный огонек сверкнул в его глазах, губы плотно сжались. Никаких других признаков отчуждения. Он оставался по-прежнему невозмутимым, но Луиза поняла, что нить, связывавшая их несколько минут назад, оборвалась.

— Значит... ты помогала своему отцу? — холодно осведомился он.

До Луизы наконец дошло, что султан связывал ее с грехами отца, какими бы ужасными они ни были.

— Не с жеребцами. К ним я не имею никакого отношения, — выпалила она. — Я помогала с

Эбби, моей сводной сестрой. Ей десять лет и она не может ходить. У нее сломан позвоночник.

Выражение его лица изменилось. Луиза, увидев это, начала поспешно объяснять султану все с самого начала.

—Два года назад Тильда заболела раком. Из-за того, что с Эбби произошло несчастье. Тильда не справлялась одна, ведь есть еще мальчики...

— Мальчики?

— Да, младшие дети Тильды, мои сводные братья-близнецы. Им сейчас семь, а когда я приехала в Футхорс, было пять.

— Тебя попросили приехать?

— Нет. Тильда написала мне о Эбби. Я решила приехать сама.

— Где ты была в то время?

— В Чикаго. Я только что закончила университет.

— И ты бросила все и приехала помогать им?

Казалось, он воспринимает ее поступок как настоящее жертвоприношение.

—Я всегда любила Эбби. Как я могла не приехать, когда с ней случилось такое несчастье?! Я была нужна тогда всей семье!

— Ты занималась с ней все это время? — Он нахмурился.

— И с ней, и с мальчиками. Я помогала Тильде по дому, — последовал простой и правдивый ответ.

Рахим внимательно посмотрел на нее, и она поняла, что связь восстановлена. Вздохнув, она почувствовала, что ее нервы напряжены до передела.

— У них есть мать, Луиза, — тихо произнес он. — И это не оправдание твоему одиночеству.

Кровь бросилась ей в лицо, чувство тяжкого, унижающего стыда заставило отвести взгляд.

Рахим слишком хорошо понял ее и задел самое больное место. Впрочем, даже неплохо, что вышло именно так. Мысль, что она живет в доме отца дольше, чем нужно, угнетала Луизу уже несколько месяцев. Она и сама понимала, что долго так продолжаться не может, и собиралась уехать. Но случившееся спутало все ее планы.

— Я не могу покинуть их сейчас. Разве ты не понимаешь? — обратилась она к нему. — Мой отец погибнет, если ты заберешь от него своих лошадей. Он сопьется. Что будет с детьми?

— Это не твоя вина, — мрачно возразил Рахим. — Твой отец сам решил исход дела.

— Он? Он сам? — вскричала Луиза, горячо защищая отца. — Разве он виноват в том, что Эбби стала калекой? Разве его вина, что у Тильды был рак? Надо было платить астрономические суммы по счетам за лечение жены и дочери. Надо было перестроить дом, приспособить его для девочки-инвалида, оборудовать всем необходимым, чтобы она могла управляться сама. Надо было купить специальную коляску для передвижения. Нужно было многое еще купить, плюс постоянно растущая плата за курсы физиотерапии и массажа. Как ты думаешь, мог в таких условиях мой отец полностью отдаваться работе?