Книга Все о мужских грехах - Марина Серова

— В Ростов-на-Дону, — ответила я. — А у тебя там случайно?..

— Увы! — Кирьянов развел руками. — Там у меня никого нет.

— Ну, на нет и суда нет, — вздохнула я. — Буду обходиться собственными силами.

— Пробьешься! — уверенно сказал Киря.

— А то! — рассмеявшись, ответила я.

Вернувшись домой, я приняла душ, поела и, когда пила кофе, решила выяснить, как дальше пойдут мои дела. Кости показали мне 30+15+8, и я недоуменно пожала плечами:

— Мне откроются неизвестные ранее факты? Так откуда я вам другие возьму в начале расследования?

Если вам кто-нибудь когда-нибудь скажет, что поездка на поезде, да еще в плацкартном вагоне, да еще в жару, это хорошее начало отпуска или работы, то не верьте! Из-за того, что самолеты из Тарасова в Ростов-на-Дону не летали, мне пришлось добираться по железной дороге, да еще в прицепном вагоне, который присоединяли к проходящему поезду на нашей станции. Детские вопли, пьяные крики, специфический вагонный дух, который особенно остро чувствуется именно в плацкартных вагонах и от которого не спасают даже открытые окна, довели меня до белого каления, и я с трудом сдерживалась, чтобы не заехать по морде очередному пьяному мужику, которому среди ночи вдруг захотелось покурить, и он отправился в тамбур по проходу, покачиваясь и задевая всех, кто попадался ему по пути. Одним словом, когда я вышла наконец из поезда, то чувствовала себя жутко провонявшейся и липкой от пота. И единственное, о чем я в тот момент яростно мечтала, — залезть в ванну и лежать, лежать, лежать…

— В любую приличную гостиницу в центре города, где есть горячая вода и кондиционеры, — сказала я водителю такси, садясь в машину.

— «Интурист» на Энгельса, — тут же ответил он, и мы поехали.

В гостинице я повторила свои требования ресепсионисту, как их называет Михаил Задорнов, и узнала, что с кондиционерами остались только «люксы».

— Давайте! — решительно сказала я, потому что в деньгах благодаря Андрееву была действительно не ограничена.

В номере я быстро разделась, побросав одежду как попало, потому что все это было невозможно надеть еще раз без стирки, и, возблагодарив бога, что додумалась взять с собой еще один костюм, налила ванну и плюхнулась туда блаженствовать. Решив, что как следует отмокла, я вымылась и, выйдя из ванной, упала на кровать. В комнате было так хорошо и прохладно, что я мгновенно уснула, чтобы добрать недобранное в поезде. Проснувшись, я поняла, что на сегодня работы не предвидится — был уже вечер, и, приведя себя в порядок, спустилась в ресторан поужинать. Отбившись, правда без применения грубой физической силы, от нескольких подвыпивших посетителей, которые настойчиво набивались мне в компаньоны, причем не только на ужин, но и на ночь, я вернулась к себе и провела остаток вечера перед телевизором — из-за полного отсутствия новой информации думать о деле не имело никакого смысла — это было бы переливанием из пустого в порожнее.

Зато утром я встала пораньше и полюбовалась из окна медленно текущим Доном с баржами и буксирами. Услышав утренний прогноз погоды, обещавший ростовчанам сумасшедшую жару, я решила срочно заняться делом, чтобы как можно скорее уехать из этого пекла. Выйдя из гостиницы, я взяла такси и показала водителю адрес общежития.

— Далековато будет, — хмыкнул он.

— Что? Машина не доедет? — ехидно поинтересовалась я.

— Просто на обратную дорогу клиента не найду, — пояснил он.

— Черт с тобой! — огрызнулась я на вымогателя. — Плачу за оба конца!

— Вот это другое дело! — обрадовался он, и мы поехали.

Ехать действительно оказалось далеко. Когда же мы наконец остановились возле обшарпанного четырехэтажного здания на окраине города, вокруг которого витал стойкий аромат выгребной ямы, я сильно засомневалась, что смогу отсюда нормально выбраться, потому что никаких остановок общественного транспорта по дороге не увидела, а о такси и говорить не приходилось — по дороге нам не попалось ни одной машины ни в нашем, ни в обратном направлении.

— Слушай, парень! — сказала я водителю. — Я передумала! — Он тут же угрожающе повернулся ко мне, и я пояснила: — Будешь ждать меня здесь и потом отвезешь обратно! А может, еще куда сегодня съездить придется.

— А я чего? — обрадовался он. — Я со всем нашим удовольствием!

— Ну, тогда возьми за то, что мы уже проехали, и я пошла.

Отдав ему деньги, я вышла из машины и направилась в общежитие, где была тут же встречена дежурным вопросом бдительной вахтерши:

— Вы к кому?

— А может быть, и к вам, — приветливо ответила я и, поздоровавшись, спросила: — Вы случайно не помните мать и дочь Нинуа, которые отсюда в 2004-м уехали? Я их ищу по очень важному делу.

— Нет! — покачала головой она. — Я тут всего год. Как под сокращение попала, так через биржу сюда и устроилась. Мне до пенсии три года, надо же как-то дорабатывать, — объяснила она.

— А здесь есть кто-нибудь из старых жильцов, которые могут их помнить? — поинтересовалась я.

— Наверное, есть, — неуверенно ответила женщина. — А вообще, контингент у нас здесь часто меняется — поживут пару-тройку месяцев и уедут.

— А может, комендант лучше вас знает? — предположила я.

— Может, — согласилась она. — Когда я сюда пришла, он уже работал.

— А где мне его найти? — обрадовавшись, спросила я.

— Да он за домом с рабочими воюет, — объяснила вахтерша. — Траншею разрыли и не делают ничего, паразиты! — возмутилась она. — А люди тут без воды сидят.

— Без горячей? — уточнила я. — Так это летом везде такая история.

— Если бы! — воскликнула она. — Без холодной! В колонку за два квартала ходить приходится! И туалеты не работают! Люди поутру ведра выплескивают! Кто посовестливее, те подальше, а пьянь всякая, так прямо возле крыльца, чтоб им пусто было!

— Н-да! — только и смогла на это ответить я и пошла искать коменданта.

Нашла я его именно там, где и говорила вахтерша, точнее, сначала услышала, потому что мат стоял такой, что я даже остановилась. Я, конечно, давно уже не краснею и не смущаюсь, когда слышу подобное, но это было нечто! Завернув за угол, я увидела сидевших на куче земли работяг и стоявшего перед ними мужика в тельняшке, который живописал своим внимательным слушателям, что с ними будет в самом ближайшем будущем, если они немедленно не начнут работать. Работяг, видимо, проняло, потому что они нехотя поднялись и спустились в траншею.

— Семь потов с этими гадами сойдет, пока заставишь их с места стронуться! — пожаловался он мне, вытирая лоб, а потом спросил: — Вы ко мне?

— К вам, — подтвердила я. — Я хотела узнать у вас, помните ли вы Нинуа.

— Помню! — кивнул он. — Одни из самых приличных жильцов, что здесь были.

— А не знаете ли вы, куда и почему они отсюда уехали.