Книга Катья - Эмма Тополь

Мы стояли друг против друга. Я видела его всего, с ног до головы. Высокий, с накаченными бицепсами, крепкой грудью, плоским животом и слегка кривыми ногами, – все в нем говорило о том, что время, проведенное в спортклубах потрачено не зря. Мне всегда доставляло удовольствие следить за тем, как от моих поцелуев это сильное тело поначалу напрягается, затем слабеет, становится покорным и беззащитным, покрываясь бисеринками пота.

Я подошла к нему. Положив руки на плечи, потянулась вверх и коснулась его губ. Почувствовав, как он напрягся, поцеловала его сильнее. Ладонью прошлась по его шее, плечам, сжала маленький, едва прощупываемый сосок. Он застонал. Я медленно опустилась на колени и заскользила губами по горячему, чуть вздрагивающему от возбуждения телу. Его кожа была соленой и шершавой, тяжелые ягодицы под моими пальцами напряглись и он, обхватив мою склоненную голову двумя руками, прижал к себе...

Я замерла в ожидании минуты, когда и меня захлестнет волна темноты и крика. Пройдет вечность, пока мое сердце снова забьется и с упорством безумца устремится к жизни, сквозь головокружение и туман...

ГЛАВА 5

Я вышла из гостиницы минут через сорок, Стив остался в номере. По установленному с самого начала ритуалу, я уходила первая, шла к машине, проверяла, все ли в порядке. Убедившись, что никто за нами не следит, уезжала. Так мы делали первые пару месяцев наших встреч, потом стали забывать об осторожности и часто выходили вместе, иногда даже в обнимку. Но теперь страхи возродились, и мы уже не только выходили с интервалом в полчаса, но из предосторожности снимали два сообщающихся номера. При этом у каждого была заготовлена версия, зачем он остановился в гостинице.

Было жарко и душно, похоже, что вечером начнется гроза. На площадке перед мотелем стояло всего три автомобиля: мой, Стива и еще чей-то, возможно, менеджера гостиницы. Я села в раскаленную машину и включила кондиционер. Через секунду пришлось выйти – жара внутри была нестерпима. Единственным местом, где я, пока остывает машина, могла спрятаться от палящего солнца, был офис управляющего.

Я открыла покосившуюся дверь и словно попала из раскаленной пустыни в оазис. Здесь было прохладно, грохотал кондиционер, через спущенные жалюзи с трудом пробивался дневной свет.

В щель автомата полетели монеты, с резким стуком выпала запотевшая банка кока-колы. Я прижала ее к щеке, чувствуя, как кровь рванулась к этому месту, словно, обезумев в жажде охладиться.

В углу за столом сидел тучный мужчина лет шестидесяти. Он фамильярно улыбнулся, подмигнул и хрипло сказал:

– Уже оставляете нас?

– Да, – резко ответила я, всем своим видом давая понять этому ублюдку, что не его собачье дело.

– Вы встретились с ним? – он продолжал нахально улыбаться.

– С кем? – мне стало смешно. Этот старый мудак, похоже, решил покадриться со мной. Я открыла бутылку и сделала несколько глотков.

– Ну с этим парнем, на «мерседесе»... Он все крутился вокруг вашей машины. Надо же, такой сосунок, а уже на «мерседесе»! Небось папаша подарил! Я спрашиваю, что нужно, а он молчит, только внутрь заглядывает. Я тогда ему сказал, что вызову полицию, если не уберется, а он мне пять долларов сует и спрашивает: «В каком номере они остановились?»

Ослабев, я присела на край стула.

– Вам плохо? – он выскочил из своего угла и подбежал ко мне. – У вас лицо побелело... Что с вами?

– Ничего, все в порядке, – прошептала я. – Он был здесь... А теперь он где?

– Кто? – управляющий суетливо склонился ко мне. – Этот мальчишка? Не знаю. Я еще очень удивился, думаю, куда он исчез. У меня телефон зазвонил, я вошел в офис, поговорил, а когда вышел, его уже не было. Он ваш родственник? Сын, что ли?

– Нет.

– Я тоже так подумал. Скорее брат. Ему лет восемнадцать. А может, меньше. Хотя, если уже один за рулем, минимум восемнадцать...

– Вы ему сказали, в каком я номере? – от сжатой в руке банки кока-колы у меня заледенели пальцы.

– Нет. Мы такой информации не даем, только если несчастный случай или...

Я поняла, что он врет. А даже если и нет, то кроме нас со Стивом в этом захудалом отелишке никого не было. Определить, где мы, не составляло особого труда. Наверняка Дэвид стоял у наших дверей и подслушивал. Вспомнились слова Стива: «Когда ты кончаешь, орешь как сумасшедшая!»

– А машина у него совсем новенькая. Серая. Я и номер запомнил... Это у меня автоматически получается, – управляющий вернулся к своему месту и протянул мне листок. – МАС 834. Профессиональная болезнь... Я сразу записал.

Это был номер машины Ларри. Темно-серый «мерседес», МАС 834. Этот гаденыш, хотя Ларри запретил, взял его машину! То-то он все похвалялся, что у себя в Сан-Франциско уже давно ездит на старой мамашиной «тойоте». Я схватила листок с номером, смяла и выскочила из офиса. В дверях меня догнало:

– А он сказал, что ваш близкий родственник. Но, видать, врал...

Стив еще был в номере. Когда он увидел меня, глаза его испуганно округлились:

– Что? Анджела тут?

Мне захотелось двинуть его по физиономии, повернуться и уйти. Этого самодовольного самца беспокоили только его дура жена и собственная шкура!

– Пока еще нет! Но следующая, полагаю, будет она! – зло бросила я и вошла в номер. – Дэвид был здесь.

Надо отдать ему должное, Стив моментально все понял. Он не стал задавать мне дурацкие вопросы типа: а ты уверена? а это правда был он? и т. д. Его челюсти сжались, глаза сузились, и он, глядя куда-то мимо меня, сказал:

– Это уже серьезно... – Потом, чуть подумав, добавил: – Я знаю, что надо делать. Ты должна предложить ему деньги. Думаю, пятьсот долларов будет более чем достаточно. Разузнай, что он хочет еще, пообещай, что купишь.

– Пятьсот долларов?! Ты с ума сошел! Я не собираюсь давать ему деньги!

– Дашь! – вдруг заорал Стив, и я поняла: если он сейчас не выкричится, то ударит меня или начнет крушить мебель. Итальянский темперамент давал о себе знать. – Будешь ему платить! Будешь делать все, что я скажу! Ты хоть на секунду представляешь, что меня ждет, если все это откроется?! Я потеряю все! Она меня разденет, уничтожит, расчленит и бросит в помойку! А ее братец!.. Особенно братец! Винни поставит себе цель – всю жизнь меня преследовать! Пока я не сдохну у какой-нибудь мусорки! Эта семейка...

Его лицо покраснело, на шее от крика вздулись вены. Я смотрела на него и никак не могла решить: уйти просто так, не сказав ни слова, или высказать все, что я о нем сейчас думаю. И главное, как он противен мне в этом своем животном страхе.

Решив, что уйти без слов будет лучше, я заставила себя повернуться и пойти к двери. Но не успела я сделать двух шагов, как он оказался рядом.

– Кэтрин, прошу тебя...– он обнял меня, с силой прижал к себе. – Пожалуйста, сделай, как я говорю. Мальчишка через полтора месяца уедет, у нас все будет по-старому. Вспомни, как нам было пять минут назад хорошо. И раньше... как прекрасно мы проводили время...