Книга Башня Королевской Дочери - Чез Бренчли

Джулианна с трудом подавила смех — ей помогли только годы тренировки.

— Он говорит именно так.

Элизанда пожала плечами.

— Так говорят по всему Чужеземью. А куда поехал твой отец, куда его отправил король?

— Он не сказал.

Отец редко говорил ей, куда едет, и Джулианна рано приучилась обуздывать своё любопытство. Отец управлял королевским советом, хотя народ был уверен, что этим занимается сам король. Джулианне же перепадали только обрывки сведений, но их она тщательно собирала.

Элизанда кивнула без особого удивления.

— А он сказал, куда тебя посылает?

— Сказал, конечно. — Хотя, по правде говоря, зная отца Джулианны, верить его словам было довольно опасно. Многие мужчины распоряжались своими женщинами, словно фигурами в игре, — их могут ценить, но с ними не советуются, их призывают или отсылают в зависимости от их полезности. Джулианна подумала, что ей полагалось бы испытывать благодарность: ей рассказали, что её ждёт, с объяснением причин и даже с неявным извинением. — Я еду в Элесси, чтобы выйти замуж за барона Имбера.

— Правда? — подняла брови Элизанда, словно мысленно прикидывая стоимость дочери королевской тени. — За которого?

Джулианна невольно фыркнула. Да, вопрос был разумен, однако задавать его следовало её отцу, а не ей.

— За младшего. За сына, а не за брата графа Хайнриха.

— Повезло тебе.

Да, пожалуй, повезло. Джулианна никогда не видела своего жениха, однако его дядя, старший барон Имбер, три года назад приезжал в Марассон. Джулианна вспомнила этого грузного, покрытого шрамами мужчину, бритоголового, с выгоревшей на солнце бородой. Он был одет в простую одежду, да и характер был у него весьма прост, а губы кривились в недовольной гримасе всякий раз, как он наблюдал за суетой придворных. В то время Джулианна ещё задавалась вопросом, почему барон гостил у них так долго. Как ни умна она была для тринадцатилетней девочки, она всё же не догадалась, что это напрямую связано с ней самой. Именно тогда, похоже, её и просватали, хотя она не сразу поняла это. Барон прибыл, чтобы посмотреть на невесту и оценить её как возможную племянницу и графиню. А потом — вероятно, удовлетворённый осмотром — барон торговался с её отцом. Двое мужчин были настолько непохожи между собой и настолько неуступчивы, что торг наверняка длился долго и трудно, однако наконец договорились. За невесту заплатили выкуп — землями, золотом или какими-то уступками, причём кое о чём было объявлено всенародно, а кое о чём умолчали, и память о долгах и гарантиях осталась вместе со многим другим только в хитроумной голове человека, бывшего королевской тенью.

Конечно, будь её отец другим человеком, всё могло бы пойти по-другому. Барон Имбер оказался вдовцом и, разумеется, мог бы соблазниться перспективой новой женитьбы. Нет, ему не нужна была ни молодая девушка в постели — по крайней мере так казалось Джулианне, — ни деньги. Однако влияние, власть, поддержка короля — да, этот самоотверженный человек вряд ли нашёл бы в себе силы отказаться от такого заманчивого предложения.

Однако отец позаботился о Джулианне хотя бы по мелочи, не предложив её барону. Вместо этого он продал её дяде ради благополучия его племянника, а потом два года молчал об этом. Даже после оглашения этот самый племянник не появился в Марассоне, так что Джулианна не смогла составить о нём собственного мнения. Ей оставалось только надеяться, что он не окажется тенью своего дяди. Впрочем, будучи честной перед самой собой, она признала, что это вполне вероятно. Дворяне из Элесси, которых она видала, были людьми холодными, сделанными из того же теста, что и барон, — закалённые в битвах, суровые, преданные, не любители удобств и компромиссов. И, подумала Джулианна, они наверняка подозрительно отнеслись к девчонке, выросшей среди разврата Империи. Вероятно, преимущества её происхождения перекрыли недостатки её воспитания, а может, её надеются перевоспитать, заперев на женской половине дворца.

— Когда моего отца… отозвали, — начала она, решив не говорить, как этот «отзыв» выглядел, — у него не осталось времени на то, чтобы сделать все как полагается и отвезти меня в Таллис до тех пор, пока Имбер не приехал бы за мной или не прислал бы свою тень. Отец послал в Элесси гонца с сообщением о том, что я буду ждать в Роке до тех пор, пока за мной не приедут.

Ну да, её будут стеречь, словно призового скакуна или какую-нибудь драгоценность до тех пор, пока новый владелец не приедет за своим имуществом. Отец решил, что ехать в Элесси без надлежащего эскорта небезопасно. Они были в двух днях пути от Рока и в двух неделях от Элесси; жара, пыль и скудная пища только замедляли движение. То, что отъезд отца ослабил группу из двадцати человек всего на одного, ничего не значило; его имя, утверждал отец, значит больше двух десятков солдат, а то, что Джулианна носит это имя, делает её ещё более уязвимой без его защиты. Всё это было правдой, однако правда эта была Джулианне не по душе.

Элизанда кивнула, не удивившись, что они едут в одно и то же место, поскольку удивляться было нечего — дорога эта только туда и вела.

— Тогда мы можем ехать вместе, если ты не против?

— Если мои люди смогут нести паланкин с нами двумя, — уточнила Джулианна. — Ты же не можешь идти пешком, Элизанда. Так просто нельзя!

— Да, наверное. Но, может быть, нам нечего беспокоиться, потому что, кажется, ни одна из нас никуда не поедет. — Элизанда, нахмурившись, посмотрела вперёд, пытаясь разглядеть сквозь занавески что-то, находящееся за холмами. — Может, сейчас дорога кончится, или её перекрыли разбойники, или…

— Вон едет Блез, — прервала её Джулианна. — Он наверняка все разузнал.

Узнав о неожиданном происшествии на дороге, сержант немедленно отправился выяснять обстановку и вот теперь поспешно возвращался. Ещё не успев подъехать поближе, он крикнул что-то отдыхающим солдатам. Они тут же повскакивали на ноги и начали проверять своё оружие, тревожно поглядывая на дорогу.

Наконец сержант подъехал к опущенному наземь паланкину и соскочил с лошади в тучу поднятой ею пыли, откашливаясь перед тем, как заговорить.

— Мадемуазель!

— Да, сержант?

— Мне сказали, что там, на дороге — джинн. Я говорил с вожатым каравана, и он сказал, что стоит тут с самого рассвета…

Первой мыслью Джулианны было, что ни её всезнающий отец, ни беззаботная новая подруга не могли предвидеть случившееся заранее. Потом девушка подумала, что никогда не видела джинна, не рассчитывала его увидеть и сейчас этого ей меньше всего хотелось. Блез отвезёт её назад, в последнюю деревню из тех, что они проезжали, найдёт ей дом, и они будут ждать, пока дорога не освободится. Пусть это даже будет несколько дней…

Элизанда зашевелилась, села прямо и едва не отдёрнула занавеску. Впрочем, в последний момент она опомнилась и спросила, не показываюсь из паланкина:

— Вы его видели?

— Я видел смерч, э-э… мадемуазель. Только очень большой и неподвижный…