Книга Узурпатор - Энгус Уэллс

— Как только здесь все уладится, он должен отправиться в Эстреван.

«Уверен, Кедрин захочет, чтобы ты его сопровождала». Бедир постарался, чтобы эта мысль не прозвучала в его словах.

— Безусловно, — кивнула Уинетт. — В Эстреване найдут способ исцелить его.

— Уповаю на это, — буркнул Бедир.

В это время Кедрин сидел, погруженный во тьму и молчание, и боролся со страхом. Этот страх иногда покидал его — но лишь ненадолго. Возможно, он в безопасности; он чувствовал это, пока рядом была Уинетт, пока он ощущал прикосновение ее руки или аромат солнца в ее волосах. Он никому бы в этом не признался… но страх, точно зверь, затаился в засаде где-то на краю его сознания. Этот зверь выжидал, чтобы овладеть его разумом и утащить в спасительное безумие. Он едва ли решался признаться в этом даже себе самому. Это означало осознать, что он ослеп навсегда. Он отгонял от себя эту мысль, и вместе с ней отступал страх. Значит, он на что-то способен — один, без чьей-то помощи. Но… как он предстанет перед вождями Орды и будет вести переговоры? Слепой?

— Госпожа, — прошептал он, — сколько еще Ты от меня потребуешь?

Кедрин протянул руку, пока не наткнулся на край стола, потом ощупал пальцами гладкую полированную поверхность и наконец обнаружил кувшин с вином. Осторожно подняв кувшин, юноша наполнил кубок. Вино перелилось через край; Кедрин почувствовал, как липкая жидкость потекла по руке, и выругался, потом поднес кубок к губам и сделал несколько глотков.

Неожиданная мысль осенила его. Это было любимое вино Сестры Грании. Сестры Грании, которая отдала жизнь, чтобы не осуществился замысел Эшера. Она поддерживала попутный ветер, чтобы «Вашти» быстрее доплыла до Высокой Крепости. Она знала, сколько сил потрачено, — и все же бросила вызов чарам Посланца… и погибла. Такова была цена победы. Она просто сделала это, не задаваясь никакими вопросами. Кедрин вспомнил, как слышал голос Сестры в миг ее смерти. Теперь юноше показалось, что Грании снова говорит с ним — не словами, которые можно было записать или повторить, но передает ему некое чувство. И он уже знал, что нужно делать.

Кедрин поднял кубок, словно провозглашая тост. Потом отставил его в сторону, поднялся и осторожно двинулся через комнату, останавливаясь всякий раз, когда его вытянутые руки натыкались на холодный камень стены. Поворачивая то вправо, то влево, он наконец нащупал дверь, толкнул ее и шагнул в коридор.

— Принц Кедрин!

Стоящий неподалеку стражник приблизился, его рука сжала локоть юноши.

— Отведи меня к отцу, — приказал Кедрин.

В коридоре гулко откликалось эхо. Предоставив воину медленно вести себя, Кедрин снова изо всех сил старался запомнить дорогу.

Бедира они нашли в покоях Рикола, коменданта Высокой Крепости. Правитель Тамура сидел в стороне, склонившись над свитком с планом какого-то сражения. Покой, в котором они собрались, был просторным, но низким. Казалось, стоит Бедиру встать — и рослый правитель упрется макушкой в потолок. Очаг полыхал жаром, факелы тоже вносили лепту в борьбу с холодом, но его липкие нити находили мельчайшие щели в ставнях, чтобы проникнуть внутрь. Грубые каменные стены были увешаны старинным оружием, и пламя то и дело вспыхивало на потускневшей стали. Длинный дубовый стол, окруженный стульями из темного дерева с высокими резными спинками, казался больше оттого, что стоял в центре палаты.

Во главе стола сидел сам король Дарр, правитель Андурела и Трех Королевств. Корона на его выцветших жидких волосах казалась простым металлическим обручем. При виде Кедрина на добродушном лице короля отразилось самое живое сострадание. Слева от короля, в знак положения коменданта крепости, восседал Рикол. Ярл, правитель Кеша, занимал место справа от Бедира. Его умащенные черные волосы и крючковатый нос являли собой разительный контраст мягким чертам золотоволосого Хаттима Сетийяна, правителя Усть-Галича, который сидел напротив. Увидев принца, кешит поднялся, чтобы придвинуть Кедрину стул:

— Сюда, Кедрин. Садись рядом.

— Спасибо, — Кедрин с облегчением опустился на жесткое сидение. — Все собрались?

— Да, — подтвердил король, — благодарим за то, что почтил нас своим присутствием, принц Тамура.

— А Браннок? — спросил Кедрин. — Он здесь?

— Этот разбойник? — с презрением отозвался Хаттим. — Что ему здесь делать?

Кедрину стоило некоторого труда сдержаться. Не так давно он победил правителя южного королевства в поединке. Ценой этой победы стало участие галичских войск в войне против Орды. После этого трудно было ожидать, что между ним и Хаттимом возникнет особая симпатия. Кедрин пытался держаться дружелюбно, но галичанин ничего не забывал.

— Он знает обычаи Народа лесов лучше, чем любой из присутствующих, — миролюбиво объяснил юноша.

— Что весьма пригодилось во время осады, — добавил Рикол. Похоже, он уже давно забыл прежнюю неприязнь к Бранноку.

Дарр обернулся к воину, который сопровождал Кедрина.

— Пошлите за ним.

— Не думаю, что нам нужны знатоки Лесного народа, — бросил Хаттим. Он был явно задет. — Мы их разбили — это и так известно. Неужели остальное кого-то интересует?

— Если мне придется обсуждать с ними условия мира, я должен их понимать, — спокойно проговорил Кедрин.

Хаттим расхохотался.

— Обсуждать? Условия мира? Мы победители! Мы диктуем условия, а они принимают… или мы просто вышвырнем их из Белтревана.

— Куда именно? — Кедрин постарался, чтобы в его голосе не проявилась насмешка. — Драться на их территории — значит попусту губить своих людей. Единственное, чего мы этим добьемся — это вызовем негодование и протест. Оно будет тлеть, как искра пожара, пока какой-нибудь вождь не попытается восстановить Великий Союз племен. Чем ввергать Королевства в бесконечную войну, я бы лучше договорился о мире.

— Это говорит голос разума, — восхищенно произнес Дарр.

Ярл повел плечами и стал похож на нахохлившуюся птицу.

— Голос разума — это хорошо, — в его голосе прозвучало сомнение. — Главное, чтобы варвары захотели его слушать.

— Спросите Браннока, — усмехнулся Кедрин. — Лучше него никто не посоветует.

— Слишком много жертв, — произнес Бедир. — По-моему, если Кедрин понял, как установить мирные отношения, — его стоит выслушать.

— У Тамура два голоса, и один вторит другому, — Хаттим почти не скрывал враждебности. — Я считаю, надо нанести удар — пока все наши силы сосредоточены здесь. Мы навсегда положим конец угрозе со стороны Белтревана.

— И как долго мы сможем воевать? — осведомился Бедир. — Коруин построил крепости, чтобы защищаться от нашествий варваров, — но он не видел другого пути прекратить это противостояние. Мы уже пережили осаду. Если бы Кедрин не убил хеф-Улана, Орда, скорее всего, одолела бы нас. Вторжение в Белтреван означает, что мы окажемся втянутыми в войну, которая не будет… молниеносной. А мне, помимо всего прочего, хочется снова увидеть свой дом. Я за то, чтобы прислушаться к предложению моего сына.