Книга Слезы солнца - Степан Мазур

Стакан согревал скрюченные холодом пальцы, еда казалась манной небесной. Вторая удача после мороженного за день. Не зря сбежал.

Александр заговорил первым:

– Я такой же беглец, как и ты. Вольный художник, вечный студент. Это захолустье, – студент-художник обвёл взглядом помещение, – вотчина деда. Когда-то сюда приезжали за его эскизами со всей Москвы, Питера, даже Сибири, но грянула перестройка, дед не принял новых времён, дело поникло. Неделю назад я узнал, что дед слёг. Совсем. С отцом я давно в ссоре. Он не понимает тягу к искусству. Вот я и решил продолжить дедово дело. Только на свой лад. Я учился… гм… на татуировщика. Искусство на теле уходит лишь со смертью владельца. Хоть и не картины, но… красиво.

Сергей хлопал глазами, пытаясь не уснуть. Удавалось с трудом. Но это был первый человек, который разговаривал с ним на равных. Чувствовалось, что студенту надо выговориться. Улучшив момент, Сергей обронил:

– Татуировки делают навсегда?

– Нет временных татуировок. Это наклейки сходят через пару дней, есть ещё биотатуировки хной, на несколько дней, но я делаю только пожизненные. – Глаза загорелись. – Это же индивидуальность, выделяющая человека среди серой толпы. Но подбирай эскиз надо раз и навсегда. С умом. Надо понять, что ты хочешь. Что конкретно отображает твою сущность, личность. Это как ворота в другой мир. Новые силы. И… красиво.

Сергей снова брякнул:

– Я сегодня видел дядьку с надписью на пузе: “Век воли не видать”. Не очень красиво.

Санёк чуть не уронил очки, возмущённо затараторил:

– Зековские наколки отличаются от татуировок так же, как щётка от ёжика. Это совсем другое. – Река слов и непонятных терминов полилась рекой.

Сергей моргнул, веки тяжело опустились, не в силах подняться.

Минуту спустя беглец сладко спал. Студент, казалось, этого не замечал, разговаривая со своими мыслями, выговаривался. Наконец, заметил, что мальчик давно не слышит, сопит. Художник поправил одеяло и сел за работу.

Ночь для творческого человека – только начало рабочего дня.

* * *

Утро впервые за последние несколько лет началось не со шлепка тряпкой, а с запаха чёрного чая. Александр сидел, склонившись над столом, не замечая ничего вокруг. Чтобы хоть как-то привлечь его внимание, Сергей тихо произнёс:

– А что значит птица, восседающая на черепе при входе?

Студент вздрогнул, забыл, что в комнате не один. Не поворачивая головы, ответил:

– Птица олицетворяет жизнь, череп – смерть. Эта мифическая птица – феникс. Ходят легенды, что она рождается в пламени огня и, когда приходит время ухода, сгорает дотла. Но потом вновь возрождается из пепла. Воскресает. Картина изображает торжество жизни над смертью.

Сергей натянул высохшие тряпки, приблизился к работе студента. Тот работал всю ночь. Спит, наверное, днём. На новом листке простым карандашом был нарисован готовый к атаке скорпион. Как живой. Каждая частичка, ворсинка и щетинка передавались так реалистично, словно сейчас с картинки спрыгнет живая копия и побежит по столу, воинственно поигрывая тяжёлым жалом и щёлкая двумя клешнями.

С живым, полубезумным блеском в глазах художник повернулся к мальчику:

– Сергей Корпионов, он же Скорпион. Даже рождён в ноябре. Знаки судьбы точно указывают на твоё точное с ним сходство.

– Скорпион… – пробуя на вкус, протянул Сергей.

– Малый, я собираюсь возродить дело деда. Занял у отца денег, купил татуировочный аппарат, – Саша указал на вчерашний агрегат в углу. – У меня есть всё, чтобы начать дело, кроме одного…

– Рекламы? – Вспомнил Сергей подходящее слово. Одному из больных родители принесли в палату переносной телевизор, и он постоянно ругался, повторяя это слово каждые пятнадцать минут.

Художник улыбнулся:

– Практики. Я всё знаю на теории, но мне нужен первый испытуемый.

– А это больно? – тут же спросил мальчик.

– Сколько ты пережил уколов? – вопросом на вопрос ответил студент.

– Много, – уверенно заявил Сергей.

– Будет немного неприятно. Но через минут пять привыкнешь.

– Тогда делай. – Сергей сбросил майку, обнажая худые плечи.

– Твоя кожа ещё слишком чувствительна, да и нет тебе пока восемнадцати, – протянул Санёк.

– Откуда ты знаешь? – Сделал серьёзное лицо Сергей. – Может, я маскируюсь! Документов то у меня нет! Я шпион!

– Иностранный?

– А то.

Думал не долго. Как у начинающего татуировщика, вариантов не было.

– Ладно, шпион, уговорил, присаживайся.

Скорпион с эскиза навсегда собирался поселиться на плече мальчугана.

Приготовления не заняли много времени. Александр сбегал в аптеку за стерильными салфетками, бинтами и обеззараживающей мазью. Краски заправлены, агрегат включён, эскиз перед глазами, пациент готов. Общими решениями решили делать татуировку на левом плече. Итальянские краски не поблекнут, кожа вымыта, всё чисто и стерильно. Всё готово. Саша предварительно вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха.

Работа пошла.

Подобие стоматологической машины зажужжало, художник начал с контуров, выбирая в качестве обводки классический, чёрный цвет. Сергей напрягся, получив первый укол, но дальнейшие впрыски краски в кровь казались безболезненными, через десять минут он уже не чувствовал лёгкого жжения. Вдобавок, краска впитывалась в кровь, вызывая эффект лёгкого алкогольного опьянения. Помнил, такое было, когда все пациенты в палате единогласно отдали ему весь больничный кефир.

Бежали минуты, шли часы, Сергей видел, как на белой коже закончена чёрная обводка. Рука татуировщика ни разу не дрогнула. Не хирург-практикант. Рисунок чёткий и ясный, как с картинки. Санёк заменил краску. В ход пошла красная, вырисовывая щетинки на спине скорпиона, мастер тату добавил чуть жёлтой, сглаживая совмещение. Особенно долго работал над горящими огнём глазами, придавая чёткое живое выражение. Белые краски добавили эффект солнечного блика, отсвета. Он сам комментировал происходящее.

Лёгкие прикосновения к голове заставили проснуться. Саша уже накладывал повязку, обильно смазав татуировку толстым слоем мази и приклеивая повязку сверху тремя слоями лейкопластыря.

– Три дня на заживление, завтра сменим повязку. Потом два дня просто периодически протирать засыхающую корочку и смазывать мазью. Будем смотреть на результат. Всё.

Три дня пролетели за уборкой территории. Помещение преобразовывалось на глазах. Куда только делась грязь, пыль и старые обои? Теперь можно было работать и жить в чистоте.

Татуировка зажила без осложнений. С левого плеча на мир гордо взирал двумя глазами-бусинками королевский скорпион, готовый защищать до последнего вздоха своего хозяина. Кожа, не смотря на молодость, нормально приняла нового обитателя. Тонкая корочка засохла и отвалилась в течение двух дней. Всё было сделано чисто и профессионально. Дебют нового татуировщика удался на славу.