Книга Сладкая жизнь королевской семьи - Мелисса Джеймс

— Ты всегда принимаешь решения за Лию? Я слышала, что она организовала балетную школу. Ты что же, решаешь, какие спектакли ей ставить, проверяешь счета или помогаешь ей управлять школой?

— Конечно, нет! — рявкнул Чарли, понимая, что не имеет права ничего решать за Лию. Внезапно он улыбнулся, представив себе Лию принцессой. — Чего ты от меня хочешь?

— Я только хочу, чтобы ты попробовал здесь прижиться, а не уезжал сразу, — с надеждой сказала она. — И прошу, не нужно прикидываться моим рыцарем и спасать меня. Будь таким, какой ты есть на самом деле.

Чарли покраснел, осознавая, что Жасмин права. Работа пожарного наложила отпечаток на его характер. Его тянет всех и вся защищать.

— И?

— На карту поставлена не только твоя личная жизнь, независимость и гордость, Чарли. От твоего решения зависят судьбы людей, — она наклонилась вперед и с мольбой посмотрела на него. Из-за выреза шелковой блузки показался краешек лифчика.

Чарли задался вопросом, какова ее кожа на ощупь. Ему захотелось услышать, как она своим сексуальным голосом назовет его по имени, когда он разденет ее…

Он с трудом отмахнулся от своих фантазий. Жасмин — принцесса, близость с которой возможна только после свадьбы.

Единственная причина, по которой Чарли слушал Жасмин, состояла в том, что он не знал, чего хочет Лия.

— Так чьи судьбы от меня зависят? — спокойно переспросил он.

Жасмин нахмурилась и слегка наклонила голову набок.

— Хочешь знать, что ты унаследовал?

Сначала Чарли хотел ответить положительно, но потом осекся. Жасмин явно намеренно задала этот вопрос, рассчитывая проверить, алчен ли он.

— Не хочу, спасибо, — отрезал он. — Так чьим жизням угрожает опасность?

Жасмин заговорила с отчаянной решимостью:

— От тебя зависят жизни и будущее людей Хеллении, а также мир в стране.

Он удивленно поднял брови и насмешливо переспросил:

— От меня?

— Да, — она с мольбой посмотрела на него. — Дедушка отлично выглядит, но ему уже восемьдесят два года. У него было два инфаркта. Если он умрет, не назвав преемника, для Хеллении наступят катастрофическое время. Ты считаешь, что не годишься на роль принца, Чарли…

Ему стало жарко, когда он снова услышал, как Жасмин называет его по имени, а она продолжала хриплым от эмоций голосом:

— Однако не делай поспешных выводов, пока не узнаешь историю этой страны. После отъезда твоего деда наша страна оказалась в ужасном состоянии. Мы можем потерять власть, если не забудем о собственных желаниях.

Чарли и глазом не моргнул, но внутренне вздрогнул.

— Ты хочешь сказать, что готова заключить этот дурацкий брак?

— Это союз, — спокойно поправила она его. — Не паникуй, Чарли.

Он видел, что, несмотря на внешнее спокойствие. Жасмин вся напряжена.

— Я знаю, что ты ответственный человек, иначе не рисковал бы жизнью, спасая на пожаре девочку, а также десятки других людей.

Жасмин с волнением и мольбой смотрела в его глаза.

Не зная, что сказать, Чарли кивнул — и тут же пожалел об этом. Однако ее искренность требовала хотя бы какой-то реакции с его стороны.

— Нам нужна твоя долгосрочная помощь. В стране необходимо изменить законы, которым уже пятьсот лет. Тысячи людей потеряли близких и жилье во время гражданской войны. Многие наши подданные стали нищими. Если ты уедешь отсюда, они лишатся последней надежды на лучшее.

— Продолжай, — произнес Чарли, восхищенно любуясь Жасмин, несмотря на всю серьезность разговора. Она была такой хорошенькой в это мгновение…

— Я хочу, чтобы Хелления стала современной страной. Однако с существующими законами и в одиночку я не смогу этого сделать. Я потеряю последнюю возможность помочь своим подданным, если ты откажешься от титула. Семья Марандис пришла к власти в 1700 году — после того как был свергнут деспотичный король из рода Оракис. Ангелис Марандис был национальным героем, поэтому его попросили занять трон. Он не хотел становиться королем, но сделал это ради народа.

Чарли снова кивнул, чувствуя нежелательное для него единение со своим дальним предком. Принцесса вздохнула:

— Семья Оракис никогда не оставляла попытку вернуть власть. Они постоянно затевали гражданские войны. Во время Второй мировой войны, когда начались волнения в Греции, албанские повстанцы помогали одному из Оракисов бороться за власть… — Она умолкла, прикусив губу,

Чарли едва сдерживал желание утешить Жасмин в своих объятиях.

— Леди Элени рассказала нам в Канберре обо всех событиях.

Жасмин улыбнулась его неуклюжей попытке прекратить мучительный для нее разговор.

— Извини, что повторяю уже известные тебе факты, но ты должен понять, почему твое решение

так важно для страны. Маркус Оракис — диктатор и ретроград, уверовавший в свое право быть королем. Его отец в течение двадцати лет пытался заполучить власть в стране… — Ее взгляд искрился от эмоций. Чарли почувствовал восхищение се смелостью и бескорыстием в желании помочь своим подданным.

— Он не то чтобы опасен. Оракис просто не сможет ничего изменить. При нем Хелления будет жить как в семнадцатом веке. Он поставит во главе страны своих родственников и уничтожит любого, кто осмелится ему противиться, — она вздохнула. — Он из тех людей, которые начинают за здравие, а заканчивают за упокой. Сначала якобы борются за права народа, а потом становятся диктаторами.

Чарли снова кивнул.

Жасмин коснулась его плеча, и он почувствовал, что она дрожит.

— Как ты думаешь, твой дед вернулся бы в страну ради блага своих подданных? По-твоему, он не захотел бы, чтобы вы с Лией попробовали помочь людям?

Чарли понимал, что скоро уступит Жасмин. Она сейчас задела самые нежные струны его души, заговорив о дедуле. Дедуля, конечно же, вернулся бы в страну, если бы потребовалось спасать ее от краха. Жасмин считает, что просто обязана сделать все возможное для спасения своих подданных.

— Хватит, ваше высочество, — ледяным тоном произнес Чарли, понимая, что сейчас принимает очень важное решение, хотя и не хочет этого. — Я буду вести себя прилично. Ведь именно этого вы от меня ждете?

— От вас потребуется не только это, ваше высочество. Однако давайте будем все делать по порядку.

Чарли одобрительно подумал, что Жасмин — истинная принцесса, ответственный человек и добросердечная женщина.

— Пора поклониться Старому Дракону? — не без сожаления спросил он. Ему хотелось уступать королю, но надо держать слово. Он надел пиджак и галстук, а Жасмин туфли на высоких каблуках. — Видите, принцесса, я могу притвориться цивилизованным.

Жасмин улыбнулась, но в ее взгляде промелькнуло едва заметное недоверие.