Книга Самая прекрасная роза - Кэролайн Андерсон

Эмелия невесело рассмеялась и слизнула пенку с верхней губы.

— Не спрашивай, — произнесла она спустя мгновение. — Конечно, они были опустошены. Джулия интересовалась, сколько потребуется денег, чтобы заплатить другой женщине, которая родит ребенка от Джеймса. Когда я сказала ей, что другой женщины нет, она разрыдалась, а я отправилась собирать свои вещи. Когда я вернулась, чтобы попрощаться, они выясняли отношения. Похоже, что Джулия уговорила Джеймса подписать соглашение о посмертном заборе у него спермы для ЭКО. Они лгали ему, говоря, что хочу этого именно я.

Он нахмурился. Ее слова шокировали его и вытащили в реальность из несвоевременной фантазии, которая возникла в его мозгу, когда он увидел, как Эмелия облизывает губу.

— Но ты наверняка говорила с ним об этом?

Она покачала головой:

— Нет. Я узнала обо всем лишь после его смерти. Они сказали, что он страстно хотел, чтобы я родила от него ребенка, но не мог говорить со мной об этом, не желая расстраивать.

Сэм снова нахмурился:

— Ты считаешь, что он не поговорил бы с тобой о таком важном деле?

— Нет. А должен был бы… а еще он не написал об этом в своем дневнике. А он все записывал. Но я была так шокирована, что просто им поверила. Мне и в голову не приходило, что они его принудили. Ведь он их сын. Они его обожали. С какой стати им так поступать?

Ее голос надломился, и Сэм разозлился на то, как Джулия и Брайан поступили с ней и Джеймсом. Он ненавидел двуличных людей, на то у него были веские основания.

— Таким образом, они обманули вас обоих?

— Похоже на то.

— И ты точно никогда не говорила об этом с Джеймсом?

Она покачала головой:

— Не в таком аспекте. Мы хотели заморозить его сперму на случай, если после лечения он станет бесплодным. Так мы могли бы стать родителями. Как только стало известно, что Джеймс не выживет, мы никогда больше не заговаривали на эту тему. Джулия подняла этот вопрос после похорон.

Сразу после похорон?

Взглянув на Эмелию, Сэм удостоверился, что правильно ее понял. Ему стало тошно. Он откинулся на спинку дивана, поигрывая чашкой с горячим шоколадом, украдкой изучая Эмелию. Выглядела она ужасно. Шокированная, измотанная и окончательно растерянная. Положив на колени подушку, она прижала ее к животу, попивая шоколад. Сэму ужасно захотелось обнять ее.

Кстати, на ее губе осталась пенка от молока…

Какая глупость! Ситуация и так сложная. Меньше всего Сэму нужно заводить роман с вдовой. Он всячески избегал эмоциональной привязанности. Помимо того что она вынашивает его ребенка, эта женщина неотвратимо влечет его.

— И что они тебе сказали, когда ты сообщила, что уезжаешь? — спросил он, поспешно возвращаясь к разговору.

Она пожала плечами:

— Совсем немного. Если честно, мне кажется, я избавила их от необходимости просить меня уйти.

— А если бы не было меня, где бы ты стала ночевать?

Она снова беспомощно пожала изящными плечами:

— Понятия не имею. Как я сказала, я не особенно о чем-то задумывалась. Я просто знала, что должна уйти. Где-нибудь пристроилась бы. Кому какая разница, куда бы я пошла?

Сэм с удивлением отметил, что ему не все равно, куда пошла бы Эмелия. Он убедил себя, что беспокоится о ней как о беспомощной беременной женщине. Думать иначе он себе позволить не мог.

— Итак, — грубо проговорил он, поднимаясь, — пошли, я покажу тебе твою комнату. Мы можем поговорить завтра.

Он провел ее наверх по широкой лестнице с невысокими ступеньками и изящными изогнутыми перилами в спальню. Это была незаурядная спальня. Шелковые портьеры на окнах, красивый старинный ковер на полу и кровать из латуни и железа, окрашенная в кремовые цвета. Кровать с множеством подушек казалась такой уютной и пробуждала фантазии. Эмелия едва не расплакалась.

Ну, она могла расплакаться по множеству поводов, но эта кровать просто переполнила чашу ее терпения.

Сэм поставил чемодан Эмелии на пухлую оттоманку у изножья кровати и открыл дверь, показывая гостье ванную комнату.

— Эта ванная совмещена со спальней, которую я сейчас использую. Но каждая из дверей запирается. Просто не забудь открыть ее, когда уйдешь.

— Не забуду.

— Если тебе что-нибудь понадобится, только крикни. Я буду поблизости.

«Не то слово», — подумала она, мельком взглянув на дверь ванной комнаты.

— Спасибо за все, Сэм.

Он отрывисто кивнул и вышел. Дверь закрылась с легким щелчком, и Эмелия обхватила себя руками и оглядела комнату. Красивая спальня с дорогой и уютной мебелью.

Почувствовав, как к горлу подступает рыдание, она взяла себя в руки. Плакать она не станет. У нее все будет хорошо.

Эмелия приняла ванну, немного нервничая по поводу второго входа, затем отперла дверь в комнату Сэма и повернула ключ в замочной скважине своей двери. Забравшись на прекрасную мягкую кровать, она с удовольствием ощутила под собой постельное белье из тончайшего хлопка и укуталась в легкое как облако стеганое одеяло. Выключив свет, она закрыла глаза и приготовилась спать, но сон не шел к ней.

Мысли беспорядочно кружились в мозгу, ее мучили противоречивые эмоции. Спустя какое-то время она услышала шаги и увидела полоску света под дверью, ведущей в ванную комнату. Эмелия просто лежала и смотрела на полоску света, слушала, как течет вода. Потом Сэм повернул ключ в замочной скважине на ее двери и выключил свет. Наступила тишина.

Как странно, отец ее ребенка укладывается спать в соседней комнате, а она почти ничего о нем не знает, за исключением того, что он очень любит брата и был готов подарить ему ребенка.

Но подарок, так сказать, сменил адресата и теперь принадлежит Эмелии.

И теперь Сэм заботится о ней и дает время решить, как поступать дальше.

Она коснулась рукой живота, словно защищая ребенка от всего этого хаоса. Что с ними будет? Куда они пойдут? Удастся ли ей обеспечить им счастливую жизнь?

— Я люблю тебя, малыш, — прошептала она. — Все будет хорошо, вот увидишь. Я позабочусь о тебе, не бойся. Мы выживем.

Как Эмелия ни старалась сдерживаться, но слезы потекли по ее лицу.

Сэм слышал, как плачет Эмелия, но ничем не мог ей помочь.

Она горюет о ребенке, которого у нее никогда не будет; о мужчине, которого навсегда потеряла. Ему, Сэму, нет места в ее сердце.

Он не знал, каким образом сумеет ее защитить, какую помощь она согласится от него принять.

Дать ребенку свою фамилию?

При мысли об этом у него скрутило живот, и он поспешно отмахнулся от этой идеи.

Только не это. Однажды он женился на беременной женщине, но брак не принес ему ничего, кроме страданий.