Книга Галактический Консул - Евгений Филенко

— В таком случае у меня будет к вам ряд поручений.

— Разумеется, я их исполню. — Кратов испытующе поглядел на Энграфа. А почему бы нам не наведаться туда вместе? Проведать матушку-Землю?

— Что мне там проведывать, Костя? — пожал плечами Григорий Матвеевич. — Искать старые стены своей молодости, которые давно стерты в прах? Молчать над могилами ушедших родных и друзей? Я реликтовый космический волк-одиночка. С Землей меня не связывают ни дом, ни семья. Потому что на все это нужно было жертвовать временем, а в молодости мы необдуманно склонны отдавать предпочтение более важным — на наш, разумеется, взгляд занятиям. И однажды выяснилось, что ничего уже не поправить и не построить. С тех пор мой дом — на Сфазисе, а моя семья — все вы, кто проводит здесь некоторый период своей биографии, чтобы затем пропасть где-то за тысячи парсеков. И я вполне понимаю ощущение цейтнота, какое вечно испытывают тектоны. Только вот не нравится мне, что и вы, Костя, похоже, неосознанно повторяете мой путь.

— Что вы, Григорий Матвеевич, — Кратов смущенно засмеялся. — Какой же из меня аскет?

— Вполне сложившийся, Костя, — печально покивал Энграф. — Мой вам совет — хотя вы редко прислушиваетесь к моим советам, и напрасно! Разумно используйте время, дарованное вам судьбой. Не запирайтесь там, на Земле, в монашескую келью. Полюбите красивую женщину. Постройте, наконец, дом. И шут с ней, с ксенологией! Кстати, отчего бы вам не умыкнуть окончательно нашу Руточку? Ведь пропадет она здесь, в девках засидится. Ну сами взгляните, какое сокровище!

Кратов поднял голову. На том берегу пруда нагая Руточка Скайдре собиралась купаться. Укладывала волшебные свои волосы в тугой жгут, пугливо пробовала босой ногой воду.

— Утица, — сказал Григорий Матвеевич с отеческой нежностью. Белорыбица… Ну, я, пожалуй, пойду отсюда. А то она, чего доброго, и меня заставит бултыхаться.

Камыши тихонько сомкнулись за ним. Кратов подобрал очередной камешек, примерился и пустил его по воде. «Блинов», как и прежде, напечь не удалось, камешек мигом затонул, и Кратов сердито закышкал на взволнованных рыб.

— Костик! — окликнула его Руточка. — Твой завтрак в саду. А потом приходи плавать.

«Обедать я буду уже на Земле, — подумал Кратов. — Дома».

«А ты уверен, что там еще есть твой дом? — спросил он себя спустя мгновение. — Или тебе просто хочется верить в то, что есть?»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДРАКОНОБОРЕЦ

1

Кратов старался ступать неслышно и легко — так, чтобы ни единый звук не выдал его присутствия. Он весь обратился в слух, но прислушивался главным образом к самому себе, а не к той тишине, что его окружала. Он почти оглох от ударов собственного сердца. А тишина была нехорошая, подозрительная. Полное безветрие, бестравье и безлесье. Только предательски скрипучий галечник под ногами и серые пористые скалы со всех сторон. Да еще паутинки облаков над головой. Больше всего Кратов желал бы превратиться в одно такое вот облачко, и тогда ему было бы совсем просто проделать то, что от него требовалось — пересечь весь этот галечник, жалких двести метров, из конца в конец и уцелеть.

Он отважился еще на один шаг, и чертова галька зашуршала, поползла под его ботинком. «Воронка… Конечно же, без этого никак, — успел подумать он, падая на выставленную руку. — Теперь-то уж все». И действительно: когда он выпростал ногу из воронки и выпрямился, здоровенный полосатый звиг уже сидел напротив на свернутом в калачик толстом лоснящемся хвосте, а мокрые губы его, свернутые в трубочку, плотоядно подрагивали. Отныне Кратову оставалось одно — убить этого звига прежде, чем тот убьет его самого. Все складывалось не так элегантно, как замышлялось, и впереди была сплошная пальба, брызги крови и лохмотья горелого мяса, сила против силы, меч на щит, но иного выхода теперь уже просто не существовало. И он вскинул фогратор — чуть раньше, чем звиг напал на него. Все же сказывалась долгая, изматывающая мускулы и нервы первичная подготовка, да и природными данными Бог не обидел.

Но второй звиг все это время торчал у него за спиной. Известно, что звиги всегда атакуют поодиночке, но охотятся парами… И второй звиг, сочтя, что пришел его черед, убил Кратова ударом ороговевшего жалоязыка в основание черепа.

2

— Повторить? — спросил Грачик и протянул руку к пульту видеала. На руке сквозь тугую черную шерсть проступала сложная многоцветная татуировка.

— Не надо, — пробормотал Костя. Ему было стыдно. — Ни к чему это теперь.

— Как оно там, в потустороннем мире? — полюбопытствовал Грачик. Старина Харон держит извоз как прежде?

— Твои промахи, полагаю, очевидны тебе самому, — произнес Михеев. Он сидел в кресле — лысый, огромный, в обширных белых брюках и бесформенной, пятнистой от пота распашонке. Развалившись так, что руки свисали через подлокотники до полу, а ноги простирались на всю комнату. И весь он разительно напоминал собой выброшенного на берег осьминога. — Впрочем, что я говорю! Будь они тебе очевидны, ты по крайней мере притворился бы, что намерен их избежать… Итак, первое. Когда не хочется производить много шума, следует ходить босиком. — Михеев с ощутимой натугой приподнял одну ногу и выразительно покрутил ступней в плетеной сандалии. — Предварительно остановив потоотделение на подошвах. Особенно по галечнику. Особенно когда ждешь ловушек. Вроде той воронки.

— Особенно когда кругом звиги, — вставил Грачик, ухмыляясь в мушкетерские усики. — Да такие голодные.

— Второе. Предупреждали мы тебя, что непременно будут сюрпризы?

— Предупреждали, — буркнул Костя, потупясь. — А я, может быть, не умею останавливать потоотделение.

— Ну так бы и сказал звигам: мол, не обессудьте, ребята, не умею. Ты… как бишь тебя… Кратов, даже не почувствовал за спиной второго звига. Хотя знал, что он обязательно будет. А ведь он буквально сверлил тебя своими гляделками. В мыслях он уже убил тебя, сожрал и переварил. Лишь то обстоятельство, что это был звиг-вассал, помешало ему прихлопнуть тебя сразу. А так он предоставил тебе возможность посостязаться со звигом-сюзереном в быстроте реакции. Звиги — существа бесхитростные, честные охотники, подлости в них нет.

— Кстати, и реакция у тебя тоже неважная, — заметил Грачик.

Костя сидел красный, как маков цвет. Ему казалось, что сейчас рдели даже пятки, которые подвели его с потоотделением, будь оно неладно. Никогда прежде он не сознавал себя таким неуклюжим дураком, как сейчас. Он готов был провалиться сквозь землю.

— У меня, может быть, лучшая реакция на всем курсе, — наконец выговорил он с обидой. Чтобы хоть как-то возразить.

— Посмотрите на него! — захохотал Грачик.

— Малыш, — с нежностью произнес Михеев. — Как бишь тебя… Никогда не произноси таких слов в присутствии звездоходов. Мало того, что реакция сама по себе не есть большое достоинство. Тоже, нашел предмет для гордости — физиологическую характеристику организма! Еще похвались, что у тебя отличный утренний стул… Я уже старый. Меня давно списали из Звездной Разведки. И даже в лучшие годы я не рисковал заигрывать с двумя звигами на тропе охоты. Разве что нужда заставляла. Ну-ка, воздвигнись.