Книга Орел и Волки - Саймон Скэрроу

Катон пожал плечами.

Они вошли в полутемную караулку и поднялись по лестнице на деревянный настил, опорой которому служили проброшенные над воротами балки. Вылезая из тесного люка, юноша увидел Верику, окруженного кучкой телохранителей. Он отсалютовал царю атребатов, пересек настил и, подойдя к ограждению, взглянул вниз, на уходящую к реке Тамесис дорогу. Примерно в полумиле от города по ней вереницей тащились шесть тяжелых подвод, влекомых быками — по четыре в упряжке. Спереди и с боков обоз охраняли бойцы вспомогательного состава, но этот заслон был очень тонок, а тыловое прикрытие осуществлял маленький отряд конных легионеров. Солнечные лучи ярко вспыхнули на полированном нагруднике всадника, скакавшего вдоль телег. Катон прищурился.

— Кто это? Уж не наш ли легат?

— Почем мне знать? — отозвался Макрон. — У тебя глаза помоложе. Ты и гляди.

Катон присмотрелся внимательнее и кивнул:

— Да! Точно он.

— Какого рожна его туда занесло? — искренне удивился Макрон. — Он же должен возглавлять легион и выкуривать бриттов из их горных нор.

— Возможно, — принялся размышлять вслух Катон, — он направлялся сюда, чтобы выяснить, почему нет поставок. А когда увидел, что бритты хотят заграбастать обоз, не смог не вмешаться.

— Да уж, — рассмеялся Макрон. — Это вполне в духе нашего хренова Веспасиана. Где драка, там и он, да еще лезет в гущу.

Между тем на окруженные редким конвоем подводы наседали со всех сторон бритты, как пешие, так и на боевых колесницах, давно устаревших на континенте, но еще не утративших ценности в глазах многих островитян. Даже в движении они продолжали вести непрерывный обстрел, засыпая римлян стрелами, копьями и камнями. На глазах у Катона вражеское копье угодило в ногу одного из бойцов бокового заслона. Тот, выронив щит, упал на дорогу, а шагавший сзади солдат обошел раненого и двинулся дальше, ни разу не оглянувшись.

— Достается им, — буркнул Макрон.

— Достается.

Обоих друзей внутренне мучила собственная абсолютная неспособность что-либо предпринять, чтобы хоть как-то помочь попавшим в беду парням. Будучи под присмотром лекарских служб, они не входили в состав гарнизона, не говоря уж о том, что его комендант, безусловно, не потерпел бы чьего-либо вмешательства в свои дела.

Подводы двигались мимо раненого, тщетно пытавшегося вырвать копье из раны, пока один из обозных погонщиков, бросив свою пару быков, не поспешил ему на подмогу. Подскочив к раненому, он избавил его от копья, потом поднял и поддержал, и они на виду у всей Каллевы заковыляли к последней телеге.

— Ничего у них не выйдет, — сказал Катон.

Подводы, не замедляя хода, катили вперед, к спасению, что сулила им городская стена, возницы отчаянно нахлестывали быков кнутами, а охромевший боец оступался все чаще. Скоро оба неудачника пропали из виду, заслоненные обогнавшими их всадниками тылового прикрытия.

— Дурак этот малый, — кисло заметил Макрон. — Товарища все равно не спасет, а свою жизнь загубит.

— Смотри, вон они.

Макрон взглянул поверх голов всадников и увидел, что пара все еще тащится по дороге. Но тут добычу узрели бритты и устремились к отставшим. Погонщик оглянулся через плечо, резко остановился, потом оттолкнул раненого и со всех ног понесся к своим. Оставшийся без опоры боец, тяжело опустившись на землю, простер было к убегавшему руку, однако в следующее мгновение его захлестнула лавина раскрашенных тел. Но и погонщик спастись не успел. Несколько дуротригов, молодых и проворных, помчались за ним, один, метнув на бегу копье, угодил несчастному в поясницу, и он пал под яростными ударами их мечей.

— Плохо дело, — покачал головой Макрон.

— Судя по всему, сейчас в игру вступят и остальные, — пробормотал Катон, не сводивший глаз с колесниц, сгрудившихся вокруг самой яркой из них, в которой стоял рослый, размахивавший копьем воин, видимо вождь.

Вождь указал оружием на обоз, и бритты, взревев, устремились в атаку. Конвой, сопровождавший повозки, сомкнул ряды, но те были плачевно тонки. Веспасиан что-то прокричал своим всадникам, которые, развернувшись, приготовились к бою.

— Что это он там затеял? — спросил пораженный Катон. — Их же изрубят в куски.

— Может, они хотят задержать варваров, чтобы дать уйти остальным? — с сомнением пробормотал Макрон и оглянулся в сторону базы. — Интересно, куда подевался наш доблестный гарнизон?

Отдаленный топот копыт и едва слышный клич «Август» возвестили о начале кавалерийской атаки. Катон и Макрон с замиранием сердца следили, как совсем небольшой отряд всадников несется по залитой солнцем травянистой равнине навстречу пронзительно орущей орде. Еще миг, и все смешалось: конные римляне сшиблись с варварскими упряжками, в этот водоворот были втянуты также и многие пешие воины. К небу вместе с победными криками взлетели истошные вопли первых жертв схватки. Потом, к неописуемой радости тех, кто беспомощно наблюдал за происходящим с валов, горстка конных бойцов вдруг выпросталась из свалки и устремилась обратно к подводам.

— А легат с ними? — спросил Макрон.

— Да.

Самопожертвование разведчиков задержало бриттов лишь на короткое время, но теперь и телеги, и сопровождавшее их охранение находились всего в паре сотен шагов от ворот. Со стен оглушительно кричали и махали руками, однако и в такой близости к городу у беглецов не было больших шансов спастись. Бурлящая масса дуротригов вовсе не собиралась упускать ускользающую добычу. Уже в который раз обозная стража приготовилась отбить натиск врагов. Темные полоски метательных копий пронеслись в воздухе и разом врезались в толпу нападавших. Катон видел, как вздыбилась пораженная в голову лошадь, а потом рухнула, повалив колесницу, придавив и возницу, и воина, стоявшего в ней. Однако на том метательный боезапас у обозников исчерпался, да и брошенных во врагов дротиков было слишком мало, чтобы остановить бриттов, которые даже не замедлили шага и ринулись на щиты и мечи, тесня бойцов конвоя к подводам. И тут Катон услышал позади мерный топот, а повернувшись, увидел шагавшего по главной улице Каллевы начальника гарнизона, ведшего за собой строй солдат. Колонна вступила под арку, внизу заскрипели, распахиваясь, тяжелые бревенчатые ворота.

— Ох, ну сейчас будет жарко, — проворчал Макрон.

— Ты думаешь, это что-то изменит?

Макрон, наблюдавший за отчаянной схваткой в тылу обоза, пожал плечами. Само появление легионеров могло поубавить у дуротригов прыти, ибо в последние года два они не без основания стали побаиваться обладателей темно-красных щитов. Однако гарнизон в основном состоял из дослуживавших свой срок ветеранов, часто увечных и неспособных к полноценной строевой службе. Трудно было надеяться, что эта инвалидная команда сможет выстоять в ожесточенном бою. А как только противник поймет, с кем имеет дело, все будет кончено.

Из-под арки выступили первые ряды бойцов. Центурион выкрикнул приказ, и колонна перестроилась, развернувшись поперек дороги в фалангу глубиной в четыре шеренги. Произведя этот маневр, римляне уже в боевом порядке двинулись на соединение с передовым заслоном обоза. Бриттам, подпиравшим своих наступающих соплеменников, пришлось повернуться навстречу новой угрозе. Пращники с лучниками принялись осыпать приближавшихся римлян стрелами и камнями, но эти снаряды лишь стучали по щитам, не причиняя вреда. Потом стук прекратился: путь легионерам заступили пешие воины. Отчаянной атаки не было ни с той ни с другой стороны: два фронта просто сошлись грудь в грудь, ознаменовав это событие нарастающим лязгом клинков и глухим звоном щитов, отражавших удары. Легионеры, безжалостно разя дуротригов, пробивались к первой подводе. Остановить римлян им не удавалось, однако наблюдателям со стены было видно, что наступление замедляется. Впрочем, пусть и с трудом, но бойцам гарнизона все-таки удалось проделать в рядах бриттов брешь, позволившую первой телеге докатиться до открытых ворот. Остальные повозки поспешали за ней. Бритты теперь наседали на хвост обоза, и, чтобы отбросить их, легионеры из подкрепления объединились с охраной подвод. Веспасиан и его конники спешились и тоже ринулись в схватку. На какой-то момент Катон ощутил укол беспокойства, потеряв легата из виду, но скоро приметный красный гребень опять замелькал в мешанине сверкающих шлемов и обагренных кровью клинков.