Книга Чары - Эприлинн Пайк

— Чемзанимаешься? — спросила Катя.

— Делаюучебные карточки.

— Учебныекарточки?

— Да, я имипостоянно пользовалась дома… среди людей.

Катя взяла одну изкарточек со стола, повертела в руках.

— Это простокусочки картона или тут еще какая-то хитрость, которую я просто не вижу?

— Простокусочки картона.

— Так чего жеты сама вырезаешь? Лорел пожала плечами.

— Наверное,потому, что они мне понадобились.

Катя смотрела нанее с искренним удивлением.

— Ярдлисказал, что ты должна заниматься дни и ночи напролет.

— Ну да.Понимаешь, с карточками запоминать информацию гораздо легче. Затраченное времявскоре окупится.

— Я о другом.

Катя со смехомподошла к серебряному колокольчику. В комнате раздался мелодичный перезвон, словнонаполнивший воздух чем-то живительным.

Через несколькосекунд на пороге возникла фея средних лет.

Выхватив у Лорелножницы, Катя вручила их помощнице вместе со стопкой картона и готовойкарточкой.

— Нам нужносрочно нарезать вот такие штуки.

— Слушаюсь. —Помощница сделала легкий реверанс, словно указания исходили от самой королевы,а не от юной феи. — Желаете, чтобы я резала здесь, в комнате? Тогда ясмогу отдавать готовые листочки по мере выполнения. Или лучше принести всесразу?

Катя пожалаплечами.

— Пустьостается, я не против. Заодно тут же будет отдавать тебе готовые карточки.

— Ладно. —Лорел чувствовала себя ужасно неловко, попросив взрослую фею о такой ерунде.

— Садитесь уокна, там больше света. — Катя указала на длинный подоконник.

С кротким кивкомпомощница перебралась туда и начала вырезать аккуратные, идеально ровныепрямоугольники.

— А теперьпокажи, что ты делаешь с этими карточками, и я попробую помочь, —предложила Катя.

— Я бы и самамогла вырезать, — прошептала Лорел.

— Тебе и такесть чем заняться.

— Ей тоже.

— Ей-то? Счего вдруг? Это ж Весенняя фея!

— И чтотеперь? — возмутилась Лорел. — Весенняя фея — тоже личность, укоторой свои чувства.

— Я не имелав виду ничего плохого… Просто у нее такая работа, вот и все.

— Нарезать заменя карточки?

— Да чтоугодно, если ей приказывает Осенняя фея, — спокойно ответила Катя. —Если бы не мы, сидела бы она сейчас и ждала очередного распоряжения откого-нибудь из Осенних… Ладно, давай начинать, а то впустую потратим все время,которое она нам сэкономит. Что сейчас читаешь?

Лорел лежала наживоте и тупо пялилась в книгу — она читала все утро, и буквы уже плыли передглазами. Раздался тихий стук. Из-за приоткрытой двери показалась стараяВесенняя фея с добрыми розовыми глазами и абсолютно симметричными морщинками.

— К вампосетитель, — едва слышно проговорила она. Руководство Академиираспорядилось, чтобы помощники вели себя тихо и не беспокоили Лорел попустякам.

Видимо, этораспоряжение касалось и остальных учащихся: разговаривала с ней только Катя, авсе остальные лишь провожали молчаливыми взглядами. Впрочем, Лорел почтидочитала последнюю книгу, и наступало время занятий. Она пока не разобралась,хорошо это или плохо, главное — хоть какое-то разнообразие.

— Посетитель?

Несколько секундперегруженный занятиями мозг переваривал информацию. Наконец Лорел сообразила,о ком речь.

«Тамани!» — чутьне вырвалось у нее.

По пути на первыйэтаж она миновала несколько лестничных пролетов, а потом отправилась длиннымпутем через стеклянный коридор, украшенный пестрыми цветами. Какая все-такикрасота! Поначалу Лорел воспринимала их лишь как элемент декора, оживлявшийАкадемию, зато теперь поняла, что растения в первую очередь — инструментыОсенних фей. После недели чтения учебников она уже могла назвать каждый цветок:голубые дельфиниумы, красные лютики, желтые фрезии, каллы, крапчатые антуриумыи ее новые любимицы — орхидеи цимбидиум с белыми лепестками и темно-розовымисердцевинами. Лорел скользнула пальцами по тропической орхидее, повторяя просебя ее свойства: «Излечивает отравления, вызванные полевой горчицей, временноостанавливает фотосинтез, фосфоресцирует при смешивании в определенныхпропорциях с щавелем».

О более глубокихпознаниях речь не шла, зато свойства растений Лорел выучила на совесть. И все благодаряаккуратно нарезанным карточкам! Пришлось признать, что сама она никогда б такихне вырезала.

Из цветочногокоридора Лорел влетела в вестибюль, где, прислонившись к стене у главноговхода, стоял Тамани. Девушка чудом не взвизгнула от радости и не сталабросаться гостю на шею. Ну, почти сдержалась…

Вместо просторнойрубахи и бриджей на Тамани был нарядный узкий камзол и черные брюки; привычныеспутанные пряди превратились в тщательно расчесанные волосы — теперь даже еголицо выглядело по-другому.

Лорел хотелаобнять Тамани, но он едва заметно покачал пальцем и с улыбкой поклонился ейточно так же, как это делали Весенние феи.

— Рад видетьвас, Лорел. Пойдемте? — Последовал взмах руки в сторону дверей.

Она непонимающеуставилась на Тамани. Он выразительно посмотрел на дверь, и Лорел, стиснувзубы, вышла на улицу. Вскоре молодые люди зашагали по извилистой дорожкенавстречу клумбам, кустам, деревьям… и Осенним феям. Лорел чувствовала на себепристальные взгляды: некоторые ученики прятались за книгами, а другие пялилисьбез всякого стеснения.

Она продолжалаидти вперед, тайком оглядываясь на Тамани, который с лукавой усмешкой безмолвноследовал на два шага позади. Едва они миновали ворота Академии, Таманиосторожно коснулся спины Лорел и мотнул головой в сторону высоких кустов. Кактолько Академия скрылась за пышной листвой, он схватил Лорел в объятия изакружил ее.

— Как же яскучал! — Губы Тамани изогнулись в знакомой обезоруживающей улыбке.

Лорел обвила другаруками и крепко прижала к себе: он был единственной ниточкой, связывающей ее сжизнью вне Академии, с прежним миром, который она до сих пор считала домом.Все-таки странно получилось: за несколько дней мир фей из Авалона сталассоциироваться у Лорел с миром людей. Впрочем, она была рада видеть его нетолько по этой причине…

— Прости застранное поведение, — начал Тамани, — но в Академии ни шагу нельзяступить без ритуальных танцев между Весенними и Осенними. Я бы не хотел, чтобыу тебя были неприятности. Хотя, скорее всего, неприятности грозили бы мне… Влюбом случае, лучше придерживаться протокола.