Книга Кровавые обещания - Райчел Мид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пусть прикидывается скромницей, если есть такое желание, ноя, не колеблясь, ринулась головой в омут, затронув скользкие темы. Такая уж уменя натура.
— Ты готова рассказать мне, кто ты и чем занимаешься?
Сидни подняла взгляд. Сейчас, при ярком освещении, яразглядела, что глаза у нее карие, а на нижней части левой щеки интереснаятатуировка, причем сделанная золотыми чернилами. Никогда прежде такого невидела — искусное изображение цветов и листьев, реально различимое лишь приопределенном положении головы.
— Я уже сказала, — ответила она. — Я — алхимик.
— А я заявила, что понятия не имею, что это такое. Какое-торусское слово?
По ее губам скользнула еле заметная улыбка.
— Нет. Я так понимаю, ты никогда прежде не слышала обалхимии?
Я покачала головой, а она оперлась подбородком на руку иснова уставилась в стол. Сглотнула, словно собираясь с духом, и заговорила.
— Во времена Средневековья были люди, убежденные, что стоитим найти правильную формулу или магическое заклинание, и они смогут превращатьсвинец в золото. Неудивительно, что у них ничего не получалось. Это, однако, неостанавливало их. Они исследовали всякие мистические и сверхъестественные приемыи, в конце концов, кое-что магическое обнаружили. — Она нахмурилась. —Вампиров.
Мысленно я вернулась к урокам моройской истории. Именно вовремена Средневековья мы начали отделяться от людей, прячась и предпочитаяобщество себе подобных. Именно в те времена вампиры стали мифом, и даже кмороям относились как к монстрам, которых нужно преследовать.
Сидни словно прочла мои мысли.
— И как раз в это время морои начали избегать людей. Да, онивладели своей магией, но люди все больше и больше превосходили их численно. Такобстоит дело и сейчас. — Она еле заметно улыбнулась. У мороев с зачатиемсуществуют проблемы, не то что у людей. — И морои заключили сделку салхимиками: алхимики будут помогать сообществам мороев и дампиров оставатьсятайной для людей, за что морои дарят нам вот это.
Она дотронулась до своей золотистой татуировки.
— Что это? — Спросила я. — Помимо того, что видно простымглазом.
Она погладила татуировку кончиками пальцев.
— Мой ангел-хранитель. — В ее голосе прозвучала ирония. —Там действительно есть золото, а также... — она состроила гримасу и опустиларуку, — моройская кровь, магически смешанная с землей и водой.
— Что?
Мой голос прозвучал слишком громко, и некоторые людиповернулись в нашу сторону. Сидни, понизив тон, продолжила рассказ, не скрываягоречи:
— Я вовсе не в восторге от этой «награды» за помощь вам.Вода и земля помогают крови впитаться в кожу и придают нам некоторыехарактерные особенности мороев — ну, всего пару, по правде говоря. Я почтиникогда не болею и буду жить долго.
— По-моему, неплохо, — неуверенно заметила я.
— Возможно. У нас нет выбора. Это семейное... передается изрода в род. Нам всем рассказывают о мороях и дампирах. Мы налаживаем связи снужными людьми, поскольку можем общаться с ними более свободно, и это позволяетнам покрывать вас. Нас учат разным трюкам и техническим приемам, чтобыизбавляться от тел стригоев — вроде того зелья, которое ты видела. Мы жестремимся держаться в стороне, насколько это возможно, — вот почему дампирамрассказывают о нас перед самым окончанием школы. А морои вообще ничего незнают.
Она резко смолкла, и я поняла: урок окончен.
Голова у меня шла кругом. Я никогда не думала ни о чемподобном... Постойте! Не думала? Обучение стражей в основном делает упор нафизических аспектах: бдительность, боевые искусства и так далее. И все же доменя доходили неясные слухи о людях, помогающих мороям скрываться иливыпутываться из опасных ситуаций. Я никогда особенно не задумывалась об этом, атермин «алхимик» действительно не слышала. Вот если бы я осталась в школе...
Конечно, это не мое дело, но натура взяла свое, и я не моглане спросить:
— Это как бы амулет? Почему вы бережете его только для себя?Почему не поделитесь со всем человеческим миром?
— Потому что в него заложено еще кое-что — оно не позволяетнам говорить ни о чем, что может привести к обнаружению мороев.
Амулет или заклинание, мешающее проболтаться...подозрительно похоже на принуждение. Принуждением в какой-то степени владеют всеморои, и еще они способны «заряжать» своей магией предметы, наделяя ихопределенными возможностями. На протяжении долгих лет магия мороев претерпелаизменения, и сейчас принуждение считается аморальным. Видимо, эта татуировкавключала в себя очень, очень старое заклинание, изобретенное много веков назад.
Чем больше я думала над словами Сидни, тем сильнее меняодолевали вопросы.
— Почему... Почему вы стремитесь держаться в стороне от нас?В смысле, я не имею в виду дружбу или даже более близкие отношения, но...
— Потому что это наш долг перед Богом — защищать остальноечеловечество от злобных созданий ночи.
Ее рука непроизвольно потянулась к воротнику, и передо мнойна мгновение мелькнул золотой крестик. Мне стало неловко, поскольку сама я неслишком религиозна. Фактически мне всегда было не по себе рядом с истинноверующими. Спустя полминуты, однако, до меня в полной мере дошел смысл ее слов.
— Постой-ка! — Возмутилась я. — Ты имеешь в виду нас —дампиров и мороев? Мы все, что ли, злобные создания ночи?
Она уронила руку, но не ответила.
— Мы не такие, как стригои! — Взорвалась я.
Ее лицо по-прежнему оставалось бесстрастным.
— Морои пьют кровь. Дампиры — чудовищные отпрыски мороев илюдей.
Никто никогда прежде не называл меня чудовищной — разве чтокогда я поливала кетчупом тако[1]. А что еще делать, если простотак невкусно?
— Морои и дампиры не злобные создания, — сказала я. — Нетакие, как стригои.
— Это правда, — признала она. — Стригои более злобные.
— Нет, я не то имела в...
Нам принесли еду, и жареный цыпленок почти загасил во мневозмущение от того, что нас равняют со стригоями. По крайней мере, он дал мне отсрочкуот немедленного ответа на ее заявления, и я впилась зубами в хрустящуюзолотистую корочку. Сидни заказала чизбургер с картошкой фри и принялась изящно«клевать» свою еду.
Покончив с ногой цыпленка, я наконец снова обреласпособность спорить.
— Мы вообще не похожи на стригоев. Морои не убивают. У васнет оснований бояться нас.