Книга Обманутые ожидания - Дана Хадсон

Он свирепо ответил:

— Ну уж нет. Мне тоже с утра на работу, но я же не хнычу. Сколько тебе лет, что ты чувствуешь себя жалкой развалиной?

— Двадцать два.

— Я тебя старше на десять лет, но ведь не говорю, что разваливаюсь от пары бессонных ночей…

Поняв, что взывать к его сочувствию бесполезно, Кристи попыталась прибегнуть к другому аргументу.

— Но я не могу прийти в ресторан в форменной одежде. Меня все за официантку будут принимать, и то в лучшем случае. Да и чувствовать я себя буду преотвратно.

Арман оценивающе посмотрел на нее. Ее слова и в самом деле походили на правду. Столь будничный наряд совершенно не подходил для посещения приличного ресторана. Кристи улыбнулась ему такой нежной и открытой улыбкой, что он невольно улыбнулся в ответ, забыв свое недовольство.

На душе у него непривычно потеплело, и он еще раз бросил на Кристи изучающий взгляд. Арман еще ни разу не встречал такую непосредственную, открытую и обаятельную девушку. Кажется, раньше о таких говорили «очаровательная». Он и не знал, что на свете еще существуют такие. Ему очень не хотелось выпускать ее из своих рук. Даже ее способность заливаться румянцем из-за каждого пустяка казалась ему восхитительной. К тому же из-за своей наивности она не будет сомневаться в его словах и никогда не заподозрит во лжи…

Что-то прикинув, Арман согласился:

— Хорошо, ты права. — От этих слов Кристи воспрянула было духом, но напрасно, потому что он тут же предложил: — Давай заедем к тебе, и я подожду, пока ты переоденешься.

От неожиданности Кристи, как обычно, растерялась и не смогла связно выразить ему свое несогласие. Арман все понял, но сделал вид, что принял ее неразборчивое бормотание за благодарность, и, узнав адрес, погнал машину в нужную сторону.

К счастью, Двенадцатая авеню, где жила Кристи, находилась совсем недалеко от Колумбийского университета, и вскоре, благополучно минуя пробки, он уже парковал машину возле ее стандартной высотки.

Кристи надеялась, что Арман останется ждать ее в машине, но он вышел и вместе с ней поднялся на ее двадцать пятый этаж. Войдя в свою чистую и уютную квартирку, Кристи постаралась посмотреть на нее глазами очень богатого человека и снова покраснела. На сей раз от досады. Какой же убогой, наверное, кажется ее милое жилище этому снобу, если даже ее неизбалованная мать называла квартирку бедноватой!

Но Арман не выказал ни грана неприязни. Наоборот, усмехнувшись одной стороной рта, признал:

— Здесь уютно. В детстве я, как все малыши, любил прятаться под столами, стульями, создавая маленькое безопасное пространство. Но тут и создавать ничего не нужно. Все и без того словно игрушечное.

Не зная, комплимент ли это или наоборот, Кристи сурово сказала:

— Мне нужно принять душ и переодеться. А комната у меня только одна. Поэтому тебе придется сидеть в ней безвылазно. Я буду переодеваться в спальне.

Пожав плечами, он покорно прошел в комнату.

Крикнув ему:

— Можешь налить себе что-нибудь из бара! — Кристи кинулась в спальню, вытащила вечернее платье строгого классического покроя, сшитое еще на школьный выпускной вечер, но до сих пор не вышедшее из моды.

Порадовавшись, что оно из мягкой немнущейся ткани и гладить его не надо, Кристи быстро нырнула под прохладный душ, принесший ей истинное облегчение. Выйдя, она с вожделением посмотрела на такую мягкую, такую уютную, такую манящую постель и со вздохом разочарования отвернулась. На сей момент это удовольствие ей недоступно…

И вдруг какой-то чертик внутри ее коварно продолжил эту мысль: если, конечно, не пригласить в нее Армана… Вряд ли он откажется… Испуганно оглянувшись, будто сидевший в соседней комнате гость мог слышать ее крамольные мысли, Кристи принялась натягивать на себя платье и тонкие чулки. Немного поколебавшись, запасную пару чулок с собой все же брать не стала. Конечно, у нее крайне сложные отношения с подобными предметами одежды, но все-таки платье длинное и, ежели что, никто очередной дыры и не заметит. Больше она не собирается менять чулки невесть где. Хватит с нее утреннего приключения.

Вымытые волосы, подсушив феном, Кристи оставила распущенными — некогда заниматься прическами, сойдет и так. Они пушистым рыжеватым облаком окутали ее плечи. Небольшое декольте она прикрыла подаренной ей на двадцатилетие бабушкой и дедушкой ниткой жемчуга и, чуть подкрасившись, решила, что вполне готова. Подхватив мягкий, в тон платью клатч, прошла в соседнюю комнату.

Арман стоял у окна, пристально глядя в темное стекло. Кристи удивилась — что он там видит? На улице совершенно темно, а в комнате горит свет. Обернувшись, он обвел ее фигуру чисто мужским взглядом, от которого у нее начало пощипывать кожу по всему телу и напряглись соски, и вынес одобрительный вердикт:

— Что ж, очень хорошо. — Спохватившись, что его голос звучит, может быть, немного надменно, обаятельно улыбнулся и сказал каким-то особенным, низким ласкающим голосом: — Вы очень хороши, Кристи!

Как ни странно, но именно этот соблазняющий тембр и привел ее в чувство. Именно таким урчашим голосом их рыжий кот Брамс выпрашивал себе рыбку на обед. Она почуяла не то чтобы фальшь, а какой-то неприятный подтекст, отчего ей представилось большое серебряное блюдо с десертом, которым служила она сама.

Встряхнувшись, Кристи посмотрела на Армана построжевшими глазами и направилась к двери, заставив его, удивленного этим превращением, двинуться за ней.

Выходя следом за хозяйкой из дома, он озадаченно хмурил брови. Почему-то именно этот тон, от которого млели все его предыдущие пассии, вызвал у этой скромницы явно негативную реакцию. Поняв, что она гораздо тоньше чувствует нюансы его настроения, чем все его прежние подруги, он решил быть поосторожнее.

Уже сидя в машине, направлявшейся в сторону Бронкса, Кристи несмело поинтересовалась:

— А почему ударение в твоем имени не на первый слог?

— Потому что я наполовину француз. А во французском языке практически у всех имен и фамилий ударения на последний слог. Моя мама из Франции, из предместья Авиньона. У ее родителей там была небольшая ферма. Они с отцом познакомились в Ницце, куда оба приехали на кинофестиваль. С тех пор они вместе.

Кристи невольно пожалела миссис Гамилтон. С мужем той явно не повезло. Хотя, если она уже столько лет терпит его столь непристойное поведение, то ее что-то держит? Возможно, большие деньги, а возможно, то, что она француженка и, следовательно, католичка? Насколько Кристи знала, в католической церкви развод до сих пор считался явлением постыдным, а разведенная женщина — ущербной. Хотя, возможно, в самой Франции все давно изменилось…

Отвлекая ее от предположений, Арман затормозил подле сиявшего яркими огнями ресторана. Кристи не сразу смогла разобрать огромные светящиеся буквы над входом — «А Lа Paris». Чуть склонившись к ней и протянув руку, Арман сам расстегнул на ней ремень безопасности, чуть коснувшись при этом ее бёдра.