Книга Слепой рывок - Андрей Ливадный

– Что именно? – не понял отец.

– Ну всё! – огрызнулся Иван. – Инмоды, эти идиотские пробежки, семейные завтраки! Ты хоть знаешь, как нас называют? Или вообще ничем не интересуешься, кроме своей науки? – Последнее слово прозвучало с нескрываемым презрением.

– Ванек, я действительно не понимаю твоего раздражения. – Он остановился, тяжело дыша. – Ну, и как нас называют? – Отец вопросительно взглянул на сына. – Ты уж говори, если начал.

Иван вообще-то не собирался ругаться, проще было вытерпеть неизбежный утренний коннект, но тяжелые эмоции, пожирающие изнутри, внезапно всколыхнулись и выплеснулись.

– Нас называют «консервами»! – сорвавшись, закричал он. – Ты понял?! Мы – «консервы»!

– Не ори! – строго осадил его отец. – Что еще за дурацкие термины? – Обычно мягкотелый, добросердечный, рассеянный, он тоже не на шутку разозлился: – Тебе все никак не ужиться в социальной среде своего уровня? Неужели в другие Слои ходишь?! – проницательно определил он.

– Да, представь, хожу! С девчонкой тут познакомился, – понизив тон, хмуро признался Иван.

– Надо понимать, девушка с верхних уровней? Из другого социального Слоя? – Отец глубоко вздохнул. Новость сулила одни неприятности. Ничем хорошим такое знакомство не закончится. Теперь понятно, почему Иван стал совершенно неуправляемым. Социальное неравенство в его возрасте воспринимается особенно остро.

– Надо понимать, она по-настоящему живет, а не извивается, как червяк в инмоде! – с ненавистью выдохнул сын. – У ее родителей свой дом в зеленой зоне, над облаками!

– Ванек, ты ведь прекрасно знаешь, нам осталось потерпеть всего год! – резко ответил отец. В нотках его голоса сквозь понятное раздражение прорвалась обида. – Антарктический мегаполис введут в строй, и наша жизнь радикально изменится, вот увидишь! Мы переедем…

– В отдельную кварткапсулу?! – со злой, непримиримой, презрительной насмешкой фыркнул Иван.

– В трехмодульную! – запальчиво уточнил отец. – Я все же не рядовой сотрудник корпорации!

– Толку-то? Консервами были, ими и останемся!

– Антарктический мегагород…

Сын уже не слушал его. Он прибавил темп, чувствуя, как бесконтрольная ярость в буквальном смысле душит, перехватывает дыхание.

Он наизусть знал, что может сказать отец. Инженеры корпорации «Мегапул» допустили непростительную, роковую ошибку в расчетах. И «Римп-кибертроник» ничем не лучше! Они за все в ответе! Формирование единой техносферы Земли дало непредсказуемый эффект. Выбросы токсичного промышленного тумана поднялись на триста метров выше, чем прогнозировалось. Результат – экстренное, повсеместное введение индивидуальных модулей поддержания жизни как временной меры для миллиардов семей, проживающих на проблемных высотах.

Иван глубоко вздохнул, украдкой взглянув на таймер. До окончания обязательного сеанса семейного коннекта еще тридцать семь минут.

«Завтра все изменится, – стиснув зубы, вновь подумал он. – Пусть мечтают об Антарктическом мегагороде, словно там не будет токсичного тумана и промышленных выбросов! А я сам решу, как жить! И никто мне не укажет, не загонит в инмод, не…»

– Иван, – отец, пыхтя, догнал его и, морщась от прилагаемых усилий, побежал вровень с сыном. – Давай все же поговорим, как взрослые люди.

Сын криво усмехнулся:

– С чего вдруг? Раньше ты только командовал!

– Мы с мамой хотим, чтоб ты продолжил учиться. Пошел в корпоративную академию, по перспективной специальности.

– Я это уже слышал! – Иван не собирался вновь обсуждать избитую тему.

– Но вразумительного ответа не дал!

– Пап, а что тебе дала наука? – Иван в порыве озлобленности бил в уязвимые, болевые точки жизненных обстоятельств. – Гарантированный инмод? Полкило концентрата в сутки с любимыми вкусовыми добавками? Ты гордишься, что твои дети – «консервы»?

– Мне неприятен ваш подростковый жаргон!

– Ну уж потерпи. Сам разговор начал.

– Мы не воспитывали тебя таким жестоким и злобным!

– Пап, я лучше пойду работать! И буду кому-то нужен! Я выберусь из инмода, клянусь!

– Меня винишь, значит? Не понимаешь, что случилась беда, катастрофа и пострадали не мы одни?!

– Да, плевать мне на других! Сколько лет прошло? Тринадцать? О чем вы только думали с мамой?! Вон Антошка, он ведь родился, когда нас уже упаковали в инмоды!

Отец насупился, промолчал.

– Нас убедили, что инмоды – лишь временная мера! – хмуро ответил он через некоторое время. – Иван, прекрати злиться. Через год мы переедем!

Ну конечно. Заладил. Ничего другого от него и не услышишь! «Огромный красивый и светлый Антарктический город. Там нет промышленности. Нет токсичных выбросов. Мы будем жить иначе», – мысленно передразнил он манеру речи отца и едва удержался от нового едкого замечания. Иначе – это как?

– Ванек, все случившееся – сила неодолимых обстоятельств! – продолжал бубнить отец. – Мы семья. Нужно поддерживать друг друга, а не ругаться по пустякам!

– Пустяки? Тринадцать лет в инмодах – пустяки?! Да мы уже и не семья давно! – резко ответил Иван. – Ты ведь ничего не можешь! Только нотации читать по утрам! Что тебе дала наука?

– Мы удержались в Среднем Слое!

– Вот именно – удержались, – фыркнул Иван, махнув рукой. – И куда ты меня подталкиваешь? В какие «перспективные» научные области? Нет уж, спасибо! Сыт по горло, глядя на тебя.

– И чем же ты намерен заняться после совершеннолетия? – не сдавался отец.

– Сам разберусь.

– Ваня, неквалифицированным трудом занимаются сервы! Или ты решил навсегда остаться в Слое? Будешь зарабатывать на жизнь статистом, фигляром, в какой-нибудь игровой реальности?!

– В бизнес пойду! Те, кто живет над облачностью, явно не наукой занимаются! Они деньги делают и чувствуют себя неплохо!

– Иван!

– Что? Надоели вы все со своими сказками!

– Без знаний в нашем мире ты – никто! – Отец все еще пытался достучаться до его рассудка. – Сам подумай: идет освоение Марса, готовится проект первого межзвездного перелета!

– Ну и что?!

– Там потребуются молодые специалисты! Я ведь не просто так завел речь о перспективных направлениях науки! Сейчас без специального образования ты, прости, – пустое место! И останешься пустышкой, где бы ни оказался! Пусть даже волею случая сумеешь подняться в заоблачную высь! Если стакан пуст, он останется таким, куда его ни поставь!

На бледном лице Ивана появились пунцовые пятна.

Все, день окончательно испорчен с самого утра!

– Завтра все это закончится! – озлобленно выкрикнул он.

* * *