Книга Дождь в пустыне - Элизабет Лоуэлл

Роджер смущенно откашлялся, но Холли не дала ему рта открыть.

— Ах да, я и забыла, — с невинным видом проворковала она. — Ткань всего сорок четыре дюйма шириной. Увы, этого явно недостаточно, чтобы выкроить для вас брюки.

Син открыла рот от такого неслыханного нахальства, но вовремя опомнилась и поджала губы так, что они вытянулись в одну линию.

Пока она подыскивала слова для достойного ответа, Холли, одарив ее обворожительной улыбкой, повернулась к Линку и заговорила с ним светским и вместе с тем удивительно проникновенным тоном:

— Теперь мне ясно, почему вы были столь злобно настроены против тунеядцев и содержанок, — сказала она. — Ну что ж, всему виной ваш собственный дурной вкус. — Сказав это, она обратилась к Роджеру: — Если я понадоблюсь, найдешь меня в отеле.

Стараясь не выдать внутреннего волнения, Холли неторопливо пошла по раскаленной асфальтовой дорожке к отелю. Солнце палило с высоты, нещадно обжигая кожу.

Однако хлынувшие по щекам слезы, которые Холли больше не в силах была сдерживать, жгли гораздо сильнее. Девушка судорожно сглатывала, моля Бога о том, чтобы никто не заметил ее отчаяния.

Теперь, слишком поздно, она поняла, что все это время жила надеждой вернуться в Палм-Спрингс и вновь увидеть Линка. Ей хотелось нежиться в лучах его восхищения и любви. Холли не сомневалась, что он не устоит перед чарами великолепной бабочки, появившейся на свет из самого обычного кокона.

Однако ее постигло горькое разочарование. Герой ее грез настолько переменился, что оказался язвительным незнакомцем, чье презрение, точно острый нож, вонзилось в исстрадавшуюся от долгой разлуки душу.

«Какой же я была дурой, — с горечью думала Холли, — слепо веря в свои детские мечты».

* * *

Холли швырнула дорожную сумку на заднее сиденье открытого джипа, убедилась, что спальный мешок и прочие дорожные принадлежности надежно уложены, и обернулась к Роджеру.

— Не беспокойся, — сказала она, силясь улыбнуться. — Я не раз останавливалась в Невидимых родниках с тех пор, как мне исполнилось четыре года.

— Но ведь не одна же, — вздрогнул Роджер. Холли промолчала.

Роджер взмахнул рукой, указывая на неясно вырисовывавшиеся, на линии горизонта безжизненные, мрачные горы.

— Это тебе не Центральный парк, — произнес он, — а дикие, никем не обжитые места.

— Если бы это был Центральный парк, я бы прихватила с собой ружье, — парировала Холли.

Роджер с трудом подавил улыбку.

— Все, о чем придется беспокоиться, — это вода, а ее там предостаточно. Вокруг полно родников, — успокоила его Холли, снова поворачиваясь к джипу.

Она встряхнула пятигаллоновую канистру с бензином, чтобы убедиться, что она наполнена до краев и надежно закреплена в специальных поддерживающих скобах. Годы пользования сдаваемыми внаем машинами научили ее проверять все лично.

— Шаннон… — начал Роджер.

Холли продолжала заниматься своими делами, не глядя на него. Она вытащила из кармана джинсов отвертку и закрепила шуруп на одной из поддерживавших канистру скоб.

Роджер приподнял белесые брови.

— Сейчас у тебя нет ничего общего с Шаннон, так ведь? — тихо произнес он.

— Я не на съемочной площадке.

Роджер покачал головой, глядя на волосы Холли, аккуратно заплетенные в косичку. На лице девушки не было ни грамма косметики. Свободная, непритязательная и прочная одежда, на ногах — крепкие сапоги — для пустыни лучше не придумаешь.

— Холли Шаннон Норт, — произнес Роджер. — Ты самое удивительное существо на свете. Если бы не твои глаза, клянусь, я бы не узнал тебя. Неудивительно, что фотографы так любят тебя снимать.

— Еще бы, — ледяным тоном ответила Холли. — Я же идеально чистый холст, на котором мужчины могут отобразить свои сексуальные фантазии.

С этими словами она подхватила коробку с посудой и кухонными принадлежностями и поставила ее на переднее сиденье.

Роджер взял руку Холли в свою и осторожно сжал ее.

— Я совсем не то имел в виду, — сказал он.

— Знаю, — вздохнула Холли. — Я тоже совсем не это хотела сказать.

Она подняла последнюю коробку с провизией.

— Позволь мне поехать с тобой, — сказал Роджер.

Холли едва не выронила коробку.

— Ты? И в палатке? — улыбаясь, произнесла она, качая головой.

— Я не шучу.

— Я тоже. Жизнь в походных условиях — не твой стиль. Мы оба знаем это.

— Ты — мой стиль, — произнес Роджер. — Позволь мне поехать с тобой. Обещаю, что не стану тебе мешать.

Холли молча уставилась на него.

— Ты серьезно? — через некоторое время произнесла она.

— Вполне.

У Холли похолодело внутри, когда она поняла, что Роджер настроен решительно. После вчерашнего происшествия ей необходимо было побыть одной и все хорошенько обдумать. А для этого невозможно было найти более подходящего места, чем безмолвная пустыня.

Ей совсем не улыбалось провести следующие три дня в обществе Ройса, каким бы приятным оно ни было.

Роджер был понятливым и неглупым человеком. По сжатым губам и затянувшейся паузе он понял, что Холли отнюдь не разделяла его желаний.

— Ты против? — дрогнувшим голосом спросил он. — Я просто подумал… ты была так расстроена тем, что наговорил тебе этот грубиян. Я волновался. Теперь ты успокоилась?

— Конечно.

— Что-то не похоже.

Холли промолчала. Поудобнее взявшись за коробку, она повернулась к джипу.

Роджер продолжал говорить. Со стороны он напоминал попавшего во враждебный лагерь человека — осторожного, готового в любой момент ретироваться.

— Похоже, между тобой и этим Линком Маккензи есть что-то? — осторожно сказал он.

— Нет, — отрезала Холли.

«Между нами уже ничего нет, — подумала она. — И возможно, никогда не было. Одни мечты, и ничего больше. А теперь все стало похоже на дурной сон».

— Что с тобой, Шаннон? — мягко спросил Роджер.

Холли с силой швырнула коробку и обернулась. Она понимала, что Роджер заслуживал уважения и гораздо большего внимания.

Помимо всего прочего, он был ее другом и человеком, вложившим миллионы долларов в ее карьеру.

Тем не менее, она не могла рассказать ему о своих детских мечтах и любви к Линкольну Маккензи. Поэтому решила приоткрыть лишь часть правды.

— Видишь ли, я впервые возвращаюсь в родные места с тех пор, как умерли родители, — сказала она. — Меня одолевают… воспоминания.

— Понимаю. Тебе будет нелегко в Невидимых родниках. Именно поэтому и не стоит оставаться одной, Шаннон.