Книга Сладкий грех - Никола Корник

Засунув руки в карманы камзола, он стал вынимать один за другим тугие мешочки с золотом и раскладывать их на столе. Она слушала их тихое позвякивание, и зрачки ее глаз начали расширяться. Видимо, молва не зря приписывала Лотте Пализер корысть и жадность. Это только на руку и означает лишь одно — ее можно купить, стоит только назначить правильную цену.

— Похоже, это золотые гинеи, — заметила Лотта.

— Так и есть, — бесстрастно откликнулся Эван. Потянув за шнурок, стягивающий один из мешочков, он позволил золотому ручейку вытечь на стол, внимательно наблюдая за выражением ее лица. Жадность, расчетливость, что еще? — Здесь вполне хватит на то, чтобы компенсировать миссис Тронг отказ от ваших услуг, приобрести для вас новые туалеты и оплатить проезд до Вонтеджа в почтовом дилижансе, скажем, в пятницу.

— Но до пятницы уже осталось слишком мало времени! Я могу не успеть купить все, что необходимо. Вы же знаете — подобные дела не терпят спешки…

— Вам придется покупать готовое платье, — улыбнулся Эван.

— Это вульгарно и отдает дешевкой, — нахмурилась Лотта.

— Но так нужно. Я обязан вернуться в Беркшир в двухдневный срок. У вас всего один день, после чего вы присоединитесь ко мне, — сказал он, обводя взглядом ее яркую клетку. — Я дам вам достаточно денег, чтобы оплатить гостеприимство миссис Тронг. Сомневаюсь, что она будет настаивать на том, чтобы вы остались, а уж вам-то этого хочется еще меньше, не так ли?

Лотта помолчала, задумчиво покусывая нижнюю губу белыми красивыми зубками.

— Значит, говорите, Вонтедж? — переспросила она, приподняв тонко прочерченные дуги бровей. — Моя семья живет неподалеку. Это такая глушь, совершеннейшее захолустье.

— Приятный маленький городок, хотя и провинциальный, — ответил Эван. — Теперь все зависит только от вас. Вы можете по-прежнему оставаться в этом лондонском борделе, отдаваясь каждому, кто склоняется в учтивом поклоне над вашей рукой в этом пестром будуаре, или стать моей любовницей, проводя свои дни в захолустном городке, но в конечном счете получив за это достаточно денег, чтобы устроить жизнь по своему вкусу.

Вновь на ее лице отразилось раздумье. Она продолжала взвешивать преимущества и недостатки предложения. Это были совершенно бесстрастные подсчеты, как и полагается женщине ее профессии.

Соскользнув с краешка кровати, Лотта подошла к столу. Она еще раз окинула Эвана испытующим взглядом, а затем быстро развязала пару мешочков, чтобы убедиться в их содержимом, и даже прикусила одну из золотых монет.

— Они не фальшивые. Не в моих правилах жульничать. Ну, теперь вы готовы довериться мне? — спросил он с улыбкой.

— Я не могу решить… Есть в этом нечто сомнительное, непонятное. Какой-то явный подвох, — с сомнением отозвалась Лотта.

Она ожидала, но Эван продолжал сидеть молча, не меняя своей непринужденной позы, с совершенно непроницаемым лицом. Будучи превосходным карточным игроком, он в совершенстве владел искусством скрывать козыри. Лотта права, в этом деле много сторон, о которых ей знать не обязательно. Более того, чем меньше она будет знать, тем лучше.

Лотта рассмеялась, разряжая неловкую тишину, повисшую в комнате.

— Что ж, можете не отвечать. Вы будете платить неплохие деньги, чтобы я вела себя смирно и не задавала лишних вопросов, при этом обслуживала вас в постели. Возможно, я поступаю крайне неосмотрительно, но обещаю держать язык за зубами, разумеется, за достойную плату.

— Это было бы идеально, — согласился Эван.

Лотта кивнула.

— Но зачем вам любовница? — поинтересовалась она без особого любопытства.

Эван ответил ей красноречивым взглядом, который вновь заставил ее покраснеть.

— Затем же, зачем она нужна и любому другому здоровому мужчине.

— Положим, существует много причин, по которым мужчины выставляют напоказ свои сексуальные амбиции, — заявила она с некоторым цинизмом. — Зачастую они терпят фиаско в интимных делах и им необходима помощь. Есть еще такие, кто предпочитает общество других мужчин, но, проводя время с женщинами, скрывает это, — сухо заметила она.

Замолчав, Лотта слегка пожала плечами, приглашая его ответить.

— Со мной все гораздо проще. Мне скучно! В любом случае, пока военные действия не закончатся, я буду вынужден чем-то себя занять. Почему бы не любовью. В постели время летит быстрее, не так ли?

Для Лотты это в самом деле явилось убедительным аргументом, но она продолжала колебаться, устремив на него упорный взгляд, пытаясь проникнуть в самые тайные мысли.

— Почему выбор сделан в мою пользу? Что во мне такого особенного? Ведь вы сразу потребовали именно меня, — упорствовала Лотта.

— Так и есть, — спокойно заметил он, удивляясь ее умению запоминать и сопоставлять, казалось бы, незначительные детали. — У меня весьма скандальная репутация. Она просто требует, чтобы рядом со мной была очень яркая женщина, известная всему Лондону. — Он притянул Лотту ближе, слегка сжав тонкие запястья. — Мне нужна любовница, о которой станут говорить, вызывающая, шокирующая приличное общество и…

— Услужливая? — с полуулыбкой подсказала Лотта. От этой чудесной усмешки его сердце забилось чаще.

Темный жар разливался в ее глазах.

— Это все мне так знакомо, — сказала она голосом, в котором угадывалась скрытая пылкость.

— Я наслышан, — засмеявшись, произнес Эван.

Он провел пальцем по ее пухлым губам и почувствовал отклик во всем ее теле. Его тело уже решительно, плотно и твердо приникло к Лотте, охваченное желанием.

— Так что же, Лотта Пализер, — прошептал он, — вы ответите мне? У вас было время подумать над моим предложением.

— Да, — сказала Лотта.

Она больше не колебалась, хотя, возможно, стоило бы.

Что-то в истории Эвана Райдера не давало ей покоя, подсказывая, что она не знает всей правды, оставляя внутри ощущение затаившейся опасности. Но здесь так много золотых гиней, столько она не видела, наверное, никогда. Ей даже нравилось ощущение опасности и авантюризма, которое исходило от Эвана Райдера. Ему удалось зажечь желание в ее крови, которого она не испытывала уже многие месяцы.

— Я была бы законченной дурой, если бы отказала столь богатому джентльмену, променяв его на этот бордель и капризы множества гораздо менее богатых любовников.

— Какая восхитительная прагматичность, — улыбнулся Эван, блеснув ровными белыми зубами.

— Может быть, вы хотите… Может быть, нам стоило бы… — произнесла она, нерешительным жестом указывая на яркое ложе.

Она осознавала неуверенность, прозвучавшую сейчас в ее голосе. Легкий кураж уже пропал. Лотта чувствовала себя неловкой дебютанткой, которая не знала, что ей делать со своей девственностью. Совсем недавно затеять любовную игру казалось ей сущим пустяком. Она с горечью вспомнила о Джеймсе Делвине, своей последней любовной авантюре. С первого момента их знакомства все пошло как-то не так. Она поддалась обаянию Делвина, влюбившись в него, и это оказалось единственной и непоправимой глупостью, на которую она так опрометчиво пошла. Когда он оборвал эту связь, Лотта ощутила такую пустоту внутри, что стала искать утешения в объятиях других мужчин, не в силах унять свою боль. В свете Лотта ловила на себе постоянное пристальное внимание. Так, наверное, чувствует себя золотая рыбка в стеклянном аквариуме, где нет уголка, чтобы укрыться. Время шло, и теперь, возвращаясь воспоминаниями к тому времени, она понимала всю неосторожность и безнадежность этих попыток. То, что ей хотелось бы сохранить в тайне, стало достоянием толпы. И терпение Грегори наконец лопнуло.