Книга Пурпурные реки - Жан-Кристоф Гранже

– Ну, как вам сказать... Вообще-то мы занимаемся не совсем этим...

– А сколько человек в вашем распоряжении, капитан Вермон?

Голос жандарма прогремел, как праздничный салют:

– Двадцать. Все опытные парни. Они готовь:

прочесать местность, где обнаружен труп, и...

– Прекрасно. Пускай заодно расспросят всех, кто живет вдоль дороги, ведущей к реке, наведаются на бензоколонки, вокзалы и в дома рядом с автобусными остановками... Этот парень – Кайлуа – иногда ночевал в альпийских приютах. Возьмите всех их на заметку и обыщите. Жертва могла быть застигнута убийцей в одном из них.

И Ньеман повернулся к Барну.

– Капитан, я хочу, чтобы вы организовали сбор информации по всему району. Мне нужен еще до полудня список бродяг, воров и прочего сброда по всему департаменту. Проверьте всех, кто недавно вышел из тюрьмы, в радиусе трехсот километров. Сообщите мне обо всех случаях угона машин и других краж. Расспросите служащих всех отелей и ресторанов. Разошлите повсюду факсы с вопросниками. Я должен знать все без исключения, даже самые мелкие, подозрительные факты, случаи появления каких-нибудь странных личностей. Прошу вас также составить мне список происшествий здесь, в Герноне, за последние двадцать лет и более, которые близко или отдаленно напоминали бы это дело.

Барн старательно записывал приказы. Ньеман обратился к Жуано:

– А ты свяжись с Центральной картотекой. Запроси у них список сект, магов и прочих чокнутых в вашем регионе.

Жуано кивнул. Терпант также усердно кивал головой, выражая полнейшее одобрение идей комиссара, как будто своих у него сроду не было.

– Вот этим и займитесь до получения результатов вскрытия, – заключил Ньеман. – Излишне напоминать вам, что дело должно вестись в глубочайшей тайне. Ни слова местной прессе. Да и никому другому тоже.

Собравшиеся вышли на крыльцо и направились, ускоряя шаг под мелким утренним дождиком, к своим машинам, стоявшим перед высоким внушительным зданием Регионального университетского клинического центра, построенным не менее двух веков назад. Опустив глаза, ссутулившись, не глядя друг на друга, они молча разъехались в разные стороны.

Охота началась.

4

Пьер Ньеман и Эрик Жуано тотчас отправились на окраину города, в университетский кампус. Комиссар попросил лейтенанта дождаться его в библиотеке, размещенной в главном здании, а сам пошел к ректору, занимавшему верхний этаж административного корпуса, расположенного поодаль от всех остальных.

Полицейский вошел в просторный, недавно отремонтированный холл в стиле семидесятых годов, с высоким потолком и стенами, окрашенными в разные пастельные цвета. Поднявшись на верхний этаж в маленькую приемную, Ньеман представился секретарше и спросил, можно ли видеть господина Венсана Люиза.

Ему пришлось просидеть несколько минут в ожидании, разглядывая висевшие на стенах фотографии студентов-триумфаторов – на пьедесталах почета, с кубками и медалями в поднятых руках, на лыжне, в байдарках и каноэ на бурных реках.

Наконец Ньемана впустили к ректору. Это был человек с курчавыми волосами и приплюснутым носом, но при этом лицо его отличалось меловой бледностью. Любопытное сочетание – негроидные черты и анемичная белизна кожи. Несколько солнечных лучиков, робко пробившихся сквозь грозовой сумрак, на миг рассыпались бликами по стенам кабинета. Ректор пригласил полицейского садиться и заговорил первым, нервно массируя себе запястья.

– Итак? – спросил он сухо.

– Что – итак?

– Вы нашли какие-нибудь улики?

Ньеман уселся поудобнее и вытянул ноги.

– Господин ректор, я ведь только что приехал. Дайте мне время разобраться. А пока ответьте на мои вопросы.

Люиз тут же напрягся.

– В вашем университете уже бывали неприятные истории? – спокойно спросил Ньеман.

– Неприятные истории? Никогда!

– Ни наркотиков, ни воровства, ни драк?

– Нет.

– Может, у вас завелась какая-нибудь банда или группировка? Из молодежи, которая вбила себе в голову разные глупости?

– Я не понимаю, что вы имеет в виду.

– Ну, всякие там ролевые игры – знаете, в них полно ритуалов, церемоний...

– Нет. Это исключено. Наши студенты отличаются превосходным душевным здоровьем.

Ньеман помолчал. Ректор тем временем разглядывал его: стрижка ежиком, мощное сложение, рукоятка револьвера, торчащая из-под плаща. Люиз провел рукой по лицу и сказал – громко, словно хотел убедить себя самого:

– Говорят, вы опытнейший полицейский.

Ньеман, не отвечая, молча ждал продолжения. Люиз отвел глаза.

– Комиссар, я хочу только одного – чтобы вы как можно быстрее нашли убийцу. Скоро начало учебного года и...

– В настоящее время здесь есть кто-нибудь из студентов?

– Только несколько интернов. Они живут в верхнем этаже основного корпуса. Есть еще несколько преподавателей, которые готовятся к лекциям.

– Я могу получить список?

– Но... – ректор поколебался, – да, конечно, это не проблема.

– Что за человек был Реми Кайлуа?

– Очень тактичный, выдержанный, хороший работник, но... довольно нелюдимый.

– Студенты его любили?

– Ну конечно... Разумеется.

– Где он жил? В Герноне?

– Да прямо здесь, в кампусе. На верхнем этаже главного корпуса, вместе с супругой. Там же, где размещены интерны.

– Реми Кайлуа было двадцать пять лет. В наши дни парни обычно так рано не женятся.

– Реми и Софи Кайлуа – бывшие студенты нашего университета. Но познакомились они, кажется, еще раньше, в коллеже кампуса, где учатся все дети наших преподавателей. В общем... они дружили с детства.

Ньеман резко встал.

– Замечательно, господин ректор. Благодарю вас.

И комиссар быстро вышел из этого кабинета, где даже воздух явственно пропах страхом.

* * *

Книги.

Повсюду, куда ни глянь, в огромной библиотеке университета, под неоновыми лампами, на металлических стеллажах сотнями рядов стояли книги.

Целые стены из тщательно подобранных томов. Темные обрезы. Переплеты с серебряным или золотым тиснением. Наклейки с эмблемой Гернонского университета. В центре зала – ряды столов с пластиковым покрытием, разделенных стеклянными перегородками. Когда Ньеман вошел, ему сразу вспомнились тюремные кабинки для свиданий.

Здесь царили одновременно свет и полумрак, простор и теснота.

– В этом университете работают лучшие профессора, элита юго-востока Франции, – разъяснял Эрик Жуано. – Юриспруденция, экономика, литература, психология, социология, физика... И, главное, медицина – самые знаменитые врачи Изера преподают здесь и консультируют в здешнем РУКЦ – региональном университетском клиническом центре. Медицинский факультет размещается в старых корпусах. Впрочем, они полностью отремонтированы. Тут лечится половина департамента, и все жители окрестных гор появились на свет в родильном отделении Центра.