Книга Легион выродков - Максим Волосатый

Сият тем временем тихонько уселся в полупассажирское (знает ведь откуда-то, как положено) позади меня. Запустил систему безопасности, упаковывающую сидящего в кресле в почти полностью герметичный кокон, и затих, стараясь не отсвечивать и не мешать готовящемуся к старту пилоту. Ну, хоть что-то положительное. Видимо, опытный уже. Может, все будет и не так плохо? Может, он знает, как должен себя вести нелюдь в присутствии человека? Хотя вряд ли. Мутный он какой-то. Непонятный. Вроде и в порядке все, а что-то не так. Движения небыстрые, мягкий понимающий взгляд временами становится отсутствующим. Багажа нет. Совсем нет, никакого. А после чего тогда дезинфекцию по схеме Си-12 проводили? А? То-то же, думай, дэ-ка, думай…

Я взглянул на приветливое и участливое лицо «пассажира» и опять чуть не выругался. Перебил, называется, негативный настрой.

– Все нормально, – буркнул я, отворачиваясь. Вдруг на панели управления найду что-нибудь полезное?

– Что сказал, Третий? – нетерпеливо поинтересовался в наушниках Серега.

Не объяснять же ему…

– Старт подтвержден, – обреченно сообщил я и постарался собраться. Хуже нет, с таким настроем стартовать. – Даю отсчет.

Тычком включив оповещение диспетчеров Лунной Базы, я повел сорокасекундный отсчет, давая время службам Луны очистить нам коридор для старта. Коридор будет максимально прямым и точным. Пролететь его надо быстро, чтобы, во-первых, не задерживать надолго муравейник под названием «космопорт», а во-вторых, чтобы никто не успел отследить состав и направление конвоя. И хотя трудно предположить наличие недружественных конвергенов в такой близости от Земли, но Устав есть Устав.

– Девятнадцать… Двадцать! Прыгаем!

А вот это я люблю. Вот ради таких моментов и живут космолеты. Старт! Дикий пинок ускорителя вышвыривает клипер из заглубленной норы, размазывая тебя по креслу. Космос здоровается с тобой, прижимая тебя огромной лапищей, испятнанной блестящими каплями звезд. Где-то сзади раздается перепуганный писк. Сият явно не ожидал такого «подарка». Ага, не нравится! Мне стало смешно. Вот тебе, слизень, попробуй вкус человеческих правил. Настоящей космолетной жизни. Это тебе не исподтишка на дальние базы нападать, выжигая все живое и утаскивая выживших неизвестно куда. Если уж совсем честно, то, скорее всего, именно этот конверген ни в чем не виноват, наоборот, он-то как раз за нас, но уж больно глубоко во мне сидят все эти страхи насчет мутаций, и слишком много я видел растерзанных планет, чтобы вот так за несколько часов примириться с мыслью, что один из сиятов сидит сейчас за моей спиной.

– Ускорение, – дежурно прохрипел я в микрофон шлема.

То есть вы имейте в виду, что это был только старт, выводящий конвой на разгон. А сейчас у нас будет настоящее удовольствие. Писк сията сзади перешел в панический хрип. Поздно, дружок. Надо было раньше поинтересоваться у «дяди Мити».

– Ведем тебя дежурно, – как будто из-за лобового экрана доложился Серега. В смысле «Первый». Серегой он будет, когда пойдет крейсерский полет, а еще вернее, когда приземлимся на базе. А пока «Третий» и никак иначе. И Гусь вовсе не Данила Синельников по прозвищу Буравчик, а позывной номера «Четвертого» в группе прикрытия, чей «Шмель» идет под моим днищем. И в случае, о котором даже вспоминать не хочется, он пойдет передо мной на таран и самоподрыв, обеспечивая клиперу минимум час чистого космоса. А там уж как получится…

– Разгон, – я осклабился в шлем, хотя никто меня видеть не мог. Я каждый раз на этом моменте лыблюсь, как слабоумный. Очень мне это дело нравится. Никакие релаксанты и никакой алкоголь и близко не сравнятся. И сильное у меня подозрение, что вместе со мной сейчас лыбится вся шестерка «Шмелей».

Ну еще бы, кроме дальних курьеров УФЕС и их конвоев, такого удовольствия себе в Солнечной системе не может позволить никто.

Тоннель. Длинная идеально ровная труба, услужливо нарисованная графическими сервисами панели управления. Конец этой трубы теряется в невообразимой дали. Где-то там, куда девяносто девять процентов землян не попадут никогда в жизни. Стартовый канал дальних курьеров. Сумасшедшая скорость, дикий драйв и адская головная боль диспетчеров всей Солнечной. Ибо на всем протяжении тоннеля никого в нем быть не должно. Ни-ко-го. При появлении в курьерском «тоннеле» во время разгона любой объект искусственного происхождения рассматривается как потенциально агрессивный, и штурмовые комплексы пятерки «Шмелей» (шестой просто не может вести огонь – я мешаю) наносят удар, не утруждая себя идентификацией. Страшно? Да, есть немного, но это не привилегия – это необходимость, выстраданная десятилетиями. Курьер должен стартовать с максимальным ускорением с самого начала, и никто не должен знать, куда он летит. А для этого ему нужен «чистый» тоннель.

Но как бы ни старались диспетчеры, а достичь абсолюта невозможно, и у каждого дэ-ка когда-нибудь да случается «атака тоннеля». У меня тоже была. Одна. Давно. Но я ее помню, как будто она произошла только что.

Точка, появившаяся тогда на экране, никак не вязалась с мгновенным переполохом, подобно пожару, окутавшему все информационное пространство конвоя. Резкие команды, окрики, доклады. Напряжение в голосе. И стена огня, ушедшая вперед.

Я вообще почти ничего не понял. И сделать-то я ничего не успел. Но, как выяснилось, и не надо было. При возникновении опасности в минутном интервале решения принимает «Первый» конвоя. Он и принял…

Я потом хотел узнать, кто это был, мне не разрешили. Наверное, правильно. Что толку? Хотя иногда напрягало…

Я помотал головой, отгоняя чушь, лезущую в голову. Да что со мной сегодня такое? Это не выход, это парад неврастении какой-то. Сият, сидящий сзади; «дядя Митя»; стерилат этот в коридоре Управления со своим чистящим аппаратом. Бред. И как тут работать?

На меня наконец навалилась неподъемная тяжесть. Звезды за экранами потекли, смазались, потянулись сверкающими струями, чтобы расцветить космос переливающимся волшебным занавесом. Где обычный человек может такое увидеть?

– Йо-х-хо! – Наушники заполнило улюлюканье. Ну, точно, у всех праздник, я же говорил.

– Ра-бо-та-ем!!! А-а-а-а!!! – я тоже внес лепту в этот хор. Как тут без дэ-ка, которого ведет конвой? Никак нельзя – примета, опять же.

Сзади ревел ускоритель, огромная емкость с химическим топливом, неизменно используемая при разгонах, несмотря на все двигатели энергопоглощения. Клипер трясся и дергался, звезды текли светящимися полосами, в наушниках веселился и орал шестиголосый хор, я был счастлив.

– У-ух.

В наушниках тихо. Я моргнул и не сразу понял, что это я сам и выдохнул. Как ни здорово кататься на этом аттракционе под названием «тоннель», но все когда-нибудь кончается. Веселье кончилось, начиналась работа. И первым шагом неплохо было бы осмотреться, зафиксировать положение, привязаться к координатам. Тоннель вышвыривает тебя в сферу с диаметром в несколько десятков миллионов километров, и хоть это и немного, но «привязываться к небу», как говорят космолеты, все равно нужно заново.