Книга Замужество мисс Монктон - Хелен Диксон

— Сэр Чарльз, позвольте представить вам — это Мария, будущая супруга полковника Уинстона. Мария, познакомьтесь с сэром Чарльзом Осборном. Он будет сопровождать вас в Англию.

Чарльз слегка поклонился и произнес несколько подобающих случаю слов. Но, подняв голову, встретил ее взгляд, полный холодного любопытства и настороженности. Ему почудилось, что зеленые глаза Марии смотрят ему прямо в сердце. Он не видел глаз, обладающих большей притягательной силой и проницательностью.

Она заговорила, и он осознал всю глубину ее очарования. У нее был низкий, очень приятный, богато интонированный голос, и слышать ее французский было просто отрадой. Все в ней казалось милым и неотразимым, и Чарльз с внезапно проснувшимся интересом вглядывался в умные лучистые глаза девушки.

Мария узнала в нем мужчину, с которым столкнулась накануне в деревне, и насторожилась.

— Вы? Так вы и есть тот человек, которого послал за мной полковник Уинстон?

— Он не послал меня, мисс Монктон. Он спросил меня, не соглашусь ли я сопровождать вас, когда услышал, что я еду во Францию.

По выражению его глаз она с досадой поняла, что он почувствовал ее неприязнь и что это его забавляет.

— Понимаю. Не знаю, что вы имели в виду, когда сказали моей тете, что в Англии я найду невозможным выйти замуж за полковника Уинстона, и не желаю это знать. Но против моей воли он не заставит меня стать его женой. Этого никто не в состоянии сделать, сэр.

— Он… Он очень изменился с тех пор, как вы видели его в последний раз. Вы должны быть готовы к этому.

— Но ведь и я изменилась, — с живой ясной улыбкой возразила она. — Этого и следовало ожидать после шести лет!

— Я говорю серьезно, мисс Монктон.

Мария слушала его с растущим раздражением. Она готова была многое ему сказать, но только не под бдительным оком тетки, ловившей каждое ее слово. Самоуверенные манеры и властный взгляд Чарльза не понравились Марии, но слова его заставили ее вспомнить о собственных сомнениях относительно брака с Генри.

В последнее время в душе ее зародились смутные подозрения относительно жениха. Возможно, потому, что, повзрослев, она стала более критично оценивать содержание его писем, которые раз от раза оказывались все более краткими и, судя по почерку, писались наспех. Создавалось впечатление, что переписка с нею была для него скорее тягостным долгом, чем радостью. Как бы то ни было, прежнее восхищение полковником Уинстоном постепенно ослабело.

Но не станет же она открывать свои сомнения этому надменному англичанину!

— Вам не нравится полковник Уинстон, не так ли, сэр?

— Нет, — честно признался он, — не нравится.

— Ситуация в стране сейчас тревожная. Уверена, у вас есть более важные дела, чем сопровождать совершенно незнакомую вам женщину через всю Францию.

— У меня действительно есть важные дела, которые меня занимают.

— Но если полковник вам не нравится, почему же вы согласились выполнить его просьбу?

— Одна из причин состоит в том, что наши с вами отцы были очень близкими друзьями. Они вместе служили в Индии.

— О! Понимаю. Я… Я этого не знала.

— Но как вы могли знать?

— А другие причины?

Чарльз улыбнулся.

— Их несколько, и я расскажу вам о них во время нашего путешествия. Когда я узнал, что вы должны вернуться в Англию, я с радостью предложил свои услуги, сознавая трудности, с которыми вам придется столкнуться. Будь жив мой отец, иного отношения к дочери своего давнего и любимого друга он и не ожидал бы.

— В таком случае, сэр, я вам очень благодарна. С удовольствием предоставляю себя вашему покровительству и защите на время поездки. Как мы поедем?

— В карете.

— Ее предоставит вам замок Феро, — с величественным видом заявила графиня.

— Благодарю вас, графиня, но я вынужден отказаться от вашего предложения. Это должен быть обычный экипаж, никакой роскоши, понимаете?

Я сам достану коляску и двух почтовых лошадей. В вашем багаже не должно быть вещей, которые могли бы вас выдать, — приказным тоном объявил он Марии. — Вам придется расстаться со всеми нарядными платьями и драгоценностями.

— У меня нет драгоценностей, сэр. Все, что у меня есть — украшения, доставшиеся мне от матери, — они находятся в Англии, в сейфе Грейвли.

— Тем лучше. Мы отправимся под видом супругов — граждан Шарля и Мари Дюваль, которые едут навестить родственников в деревню неподалеку от Кале. Разговаривать будем только на французском. Если от нас услышат английскую речь, последствия могут быть самыми ужасными. Мы с вами свободно владеем французским, поэтому, если нас остановят, никто не заподозрит, что мы не те, за кого себя выдаем. Будьте любезны запомнить вашу новую фамилию. Вы должны будете надеть простое платье, соответствующее положению жены скромного торговца одеждой. По дорогому платью люди сразу распознают в вас богатую аристократку.

— А моя горничная?

— Она останется здесь.

Она удивленно выгнула тонкие брови:

— Все это крайне странно и необычно!

— Но и обстоятельства нашего путешествия нельзя назвать обычными!

— Тем не менее, Мария не может отправиться с вами одна, без горничной. Это… это просто немыслимо! — воскликнула шокированная графиня.

— Ничего не поделаешь, придется подчиниться обстоятельствам. Позвольте заметить, графиня, я обсуждаю не приглашение на вечерний чай, а пытаюсь осуществить план, который позволит мне благополучно доставить в Англию вашу племянницу.

В данном случае считаться с этикетом и приличиями не приходится.

— Когда мы должны ехать? — спросила Мария.

— Утром. Вам необходимо немедленно собраться и подготовиться к путешествию, обязательно запаситесь провизией и теплой одеждой. — Чарльз обратился к графине: — Мне нужно идти. На рассвете мисс Монктон должна быть на постоялом дворе. Будет лучше, если слуги не будут знать о ее отъезде. В целях нашей безопасности возница будет знать только наши вымышленные имена.

Почтительно простившись, он зашагал по коридору к лестнице. Услышав сзади легкие шаги и шелест платья, он обернулся и увидел спешившую к нему мисс Монктон.

Глава 2

#8722; Вы хотите спросить что-нибудь о путешествии? — осведомился Чарльз.

— Нет. Я насчет полковника Уинстона. Почему он вам так не нравится?

Дружелюбное участие в его глазах уступило место жесткому выражению.

— Сейчас моя неприязнь к нему не имеет значения, полковник Уинстон меня не интересует. Вы могли хотя бы проявить благодарность человеку, который пытается вам помочь?

— Да, конечно, я вам очень благодарна, и с моей стороны дурно было не сказать об этом. Я прошу прощения, но, пожалуйста, не говорите при мне плохо о полковнике Уинстоне.