Книга Игра жизни - Эмили Джордж

— Могу и обойтись! — Глядя на него, она строптиво вскинула подбородок. Лей‑си не хотелось, чтобы он покровительствовал ей.

— Вижу, как вы обходитесь, черт побери.

Скажите, вы уже достаточно взрослая, чтобы чувствовать себя здесь самостоятельной?

Он остановился совсем рядом, взял ее за подбородок своими длинными пальцами и приподнял так, чтобы можно было взглянуть ей в лицо. Его пальцы были теплыми, сильными и поразительно нежными. Его синие глаза вонзились в ее глаза, потом в них заискрилось какое‑то забавное выражение.

— На вид вам около двадцати лет, а у вас даже не хватает разума прикрывать чем‑нибудь нос от солнца, чтобы он не шелушился. Вы оказываетесь возле захлопнутой двери без ключа и должны обращаться за помощью к тому, к кому вам не хотелось бы обращаться, а после этого еще заявляете, что можете обойтись. Естественно, что у меня возникает вопрос: в состоянии ли вы вообще отвечать за свои поступки? Сколько вам лет? Лейси очень хотелось дать отпор этому невыносимому типу, но она была не в силах произнести ни слова. Ее глаза расширились и стали еще голубее, когда она глядела на него. Прикосновение его длинных нервных пальцев к ее коже пронзило словно уколами электрического тока и вызвало волну жара, растекающегося по всему телу. Она не могла ни думать, ни говорить и только взирала на своего мучителя в надежде, что что‑нибудь умное придет ей в голову.

— Я достаточно взрослая, чтобы чувствовать себя совершенно независимой, — сказала она, трепеща от нахлынувших на нее чувств.

— У ваших глаз изменчивый цвет, вы это знаете? — Его голос звучал мягко, глубоко, бархатисто, что‑то магнетическое появилось в самом тоне. — Раньше они были серыми, а сейчас голубые.

Лейси окунулась в глубину его синих глаз и подумала, что сейчас утонет. Сердце бешено билось, пальцы томились от стремления ощутить тепло его кожи, потрогать мускулы, которые так притягательно подергивались, от навязчивого желания зарыться лицом во вьющиеся волосы, покрывающие его грудь. У нее перехватило дыхание, ей понадобилось усилие, чтобы попытаться что‑то ответить:

— Да, я это знаю. Так вы собираетесь открыть дверь? — Когда она говорила, голос ее дрожал. Она нахмурилась: должно быть, он принимает ее за дурочку.

Джейк опустил руку и направился вместе с ней к дому миссис Туттл.

— Да, я попытаюсь впустить вас в ваш дом. Тогда, может быть, я наконец смогу заняться своими делами, не опасаясь, что меня опять прервут. Вы были утром на пляже?

— Да. А вы ходите на пляж? — спросила она, чувствуя, что ее поддразнивают.

Она старалась попадать в ногу с ним, когда они шли к задней двери ее дома, и чуть поворачивала голову вбок, чтобы видеть его хотя бы краем глаза. У него была плавная, грациозная походка тигра, с минимум лишних движений.

— Конечно, хожу довольно часто. — Его глаза скользнули по лицу Лейси, потом опустились на ее стройные загорелые ноги. — Вы бываете там постоянно?

— Каждый день, — сказала она, глядя, как он раскрывает свой чемоданчик и достает оттуда нужные инструменты.

— Я запомню это, — сказал он сухо. «Значит, он будет ходить на пляж, когда ее там не будет. Или найдет новый пляж на те несколько недель, что она будет здесь находиться», — подумала она, наблюдая за ним. До сих пор он ничем не проявил ни малейшего интереса к ней — скорее, наоборот. Почему‑то это задевало ее самолюбие. Обычно Лейси легко заводила друзей. Ее солнечная внешность привлекала окружающих, и для нее не представляло трудностей знакомиться с людьми.

Очень осторожно Джейк вынул стекло из задней двери, просунул руку и открыл замок. Распахнув дверь, он отступил в сторону и жестом пригласил Лейси войти в дом.

Осторожно, стараясь не коснуться его, она вошла, остро ощущая тепло его тела всего в нескольких дюймах от себя. Она готова была похвалить себя за успешный самоконтроль, но поняла, что он снова ее внимательно рассматривает.

— Спасибо за помощь, — сказала она, — стараясь не встречаться с ним взглядом. — Извините, что побеспокоила вас, — добавила она более официальным тоном.

— Вы и есть само беспокойство — как может человек на чем‑либо сосредоточиться, если его все время отвлекают? — Он как бы разговаривал сам с собой, опустившись на колени и вставляя стекло на место. Закончив работу, он поднялся и взглянул на нее.

Она посмотрела на дверь, потом на него, чувствуя, что ничего не может с собой поделать. Она не могла оторвать глаз от этого великолепного тела рядом с собой, этих поразительных бездонных синих глаз и густых прядей темных волос, таких длинных, словно он пропустил очередную стрижку.

— Еще раз спасибо, — мягко произнесла она.

— Наденьте ваш ключ на шнурок и носите на шее, чтобы не потерять его на пляже, — посоветовал он.

Лейси подошла ближе, делая вид, что рассматривает поставленное на место оконное стекло, сознавая его близость, его взгляд на себе. Она вздрогнула, когда он небрежно провел ладонью по ее ноге. Прикосновение обожгло ее сначала льдом, а потом огнем. Расширенными глазами она молча смотрела на него.

— Вы очень загорели. Вы что, живете в Калифорнии где‑то на побережье? — спросил он, наклонившись к ней. Слишком близко.

— Нет, в пятнадцати минутах езды на машине. Я езжу к морю, когда могу, но не очень часто. — Она размышляла, что еще сказать, и невольно отступила назад.

— Хотите печенья? — спросила Лейси.

— Вчерашнее печенье было взяткой за непрошеное вторжение?

— Предложением мира в связи с вашим гневом из‑за нашего вторжения — это не одно и то же. Так хотите печенья?

— Нет. — Он шагнул ближе, и у Лейси перехватило дыхание. Ее сердце бешено застучало, и странное предчувствие начало охватывать всю ее, она не могла даже шевельнуться.

Выпрямившись, Джейк просунул руки под ее майку и, охватив талию, привлек к себе, не сводя с нее глаз. Лейси ощутила его прикосновение словно ожог, жар и желание пронизали ее, словно пламя. Очень медленно он провел большими пальцами по ее животу, разжигая начавший разгораться в ней огонь. Ее ноги ослабели, кровь прилила к вискам.

Лейси глубоко вздохнула, чувствуя, что дышать становится все труднее. Нужно было потребовать, чтобы он остановился, чтобы убрал свои руки. Пульсирующая энергия его рук распространялась уже по всему ее телу, затмевая последние проблески сознания. Заряды возбуждения и восторга, сменяя друг друга, обжигали все ее тело жгучими вспышками.

Открыв рот, чтобы выразить свой робкий протест, она утратила последний шанс к сопротивлению, потому что Джейк накрыл ее раскрытые губы своими. Они оказались твердыми и требовательными. Его язык скользнул по ее мягким губам, на мгновение задержался, словно просил разрешения проскользнуть дальше, за барьер зубов, и соприкоснулся с ее языком. Это вызвало в ней ощущения, никогда раньше не испытанные, и ее возбуждение нарастало с каждым последующим моментом.