Книга Фортуна. Восхождение и взлет африканских магнатов - Ebbe Dommisse

году он считался самым богатым человеком в Капской колонии.

Бедность африканеров и движение Helpmekaar

Хотя Граафф и братья Маре были зажиточными людьми в Капской колонии, большинство африканеров сильно пострадали от англо-бурской войны. Многие африканеры остались без средств к существованию после войны, в том числе и в Капской колонии, где колониальное правительство лишило права голоса повстанцев, сражавшихся на стороне бурских республик. Разрушения, причиненные в двух бурских республиках (Оранжевое Свободное Государство и Трансвааль) в ходе трехлетней войны, перекинулись за границы, особенно пострадали северная и восточная части Капской колонии.

Концентрационные лагеря, в которые было интернировано и большое количество чернокожих, стали главной причиной ожесточения, царившего после войны, - даже в большей степени, чем политика "выжженной земли" британского главнокомандующего лорда Робертса, в результате которой было сожжено около 30 000 фермерских домов, уничтожено большое количество стад скота и других сельскохозяйственных животных, а также запасы продовольствия в окрестностях фермерских хозяйств. Из 27 927 бурских гражданских лиц, погибших в лагерях, подавляющее большинство (26 251) составляли женщины и дети.

По подсчетам профессора Яна Сейди, последствия разрушительной войны заключались в том, что 70 процентов имущества африканеров было уничтожено. Крупномасштабная урбанизация была единственным выходом для обедневших африканеров, но урбанизация не давала выхода из бедности. В городах и поселках мигранты столкнулись с городской экономикой, в которой преобладали англоязычные южноафриканцы и которая была разрушена депрессией и засухой 1930-х годов.

В своей книге "n Volk Staan Op" ("Нация встает") журналист Э. П. дю Плесси подытожил ситуацию следующим образом: "В то время как иностранные предприниматели, обладавшие превосходными техническими и управленческими знаниями, сколачивали состояния на южноафриканском золоте и алмазах, африканец становился иностранцем, и во многих случаях иностранцем, испытывающим трудности, в своей собственной стране. Городская капиталистическая структура, порожденная горнодобывающей промышленностью, взяла верх над бурами".

В качестве работодателей африканеры на данном этапе могли в основном заниматься своим традиционным делом - сельским хозяйством; в городах, куда мигрировали сотни людей, они были в основном наемными работниками в преимущественно английском и зачастую несимпатичном бизнес-секторе. Чувство неполноценности усугублялось снисходительным отношением многих англичан. Английская элита не проявляла особого сочувствия к бедам бедных африканеров и очень слабо понимала глубину травмы, которую пережили их соотечественники.

Сэр Каррутерс Битти, вице-канцлер Кейптаунского университета, например, цитируется писателем М. Е. Ротманом (MER) как случайный свидетель того, что "бедные белые" были "интеллектуально отсталыми" и что "нечто, присущее африканерам", было причиной того, что феномен бедности приобретал в их случае такие тревожные размеры. Комиссия Карнеги по проблеме бедных белых в Южной Африке, однако, в 1932 году установила, что уровень интеллекта бедных белых был на одном уровне с остальным населением. Согласно статистике комиссии, около 300 000 из 1 800 000 белого населения можно было отнести к бедным белым. Экономист из Стелленбоша профессор К. Г. Шуман подсчитал, что доход на душу населения африканеров в 1936 году составлял в среднем 86 фунтов стерлингов, в то время как у остальных белых южноафриканцев он был равен 142 фунтам стерлингов. Преимущество англоговорящих было значительным.

В этнически разделенных обществах существует тенденция, что люди конкурируют не индивидуально, а как члены групп. Поэтому преимущество в межгрупповой экономической конкуренции имеет исключительную ценность, являясь ключевым ингредиентом политики расширения прав и возможностей. Сэди иллюстрирует это ярким примером в своем исследовании "Падение и возвышение африканеров в экономике Южной Африки". Англоязычный бизнесмен, который с 1900 года имел возможность инвестировать 1 000 фунтов стерлингов в год при норме прибыли 12,5 процента, к 1950 году имел бы 3 241 000 фунтов стерлингов.

Сэди добавляет: "Он бы намного опередил африканера, начинающего свое дело в последний год, и, по всей вероятности, смог бы финансировать максимум возможностей для образования и обучения своих потомков, обеспечив им преимущество перед современными поколениями африканеров".

Удивительное экономическое развитие Южной Африки в XX веке, тем не менее, изначально было в основном заслугой англоязычных предпринимателей, которые иммигрировали в Южную Африку и сделали страну своим домом. Майкл О'Дауд описывает, как эти англоязычные люди привезли с собой все необходимые для промышленного развития компетенции - от финансовых и деловых знаний до навыков горняков, ремесленников и железнодорожников. Это привело к появлению коренных предпринимателей - самого важного актива, который может быть у страны. Предприниматели сыграли важную роль в том, что, подобно Соединенным Штатам, Южная Африка не осталась эксплуатируемой колонией, впавшей в отсталость при правительствах, которые национализировали промышленность или пытались ее контролировать.

После объединения в 1910 году, когда четыре бывшие южноафриканские колонии были объединены в Южно-Африканский Союз в качестве провинций, расширение прав и возможностей африканеров набрало обороты, когда в 1916 году после восстания 1914-15 годов было создано движение Helpmekaar. (Название этого движения взаимопомощи означает "помогать друг другу").

После начала Первой мировой войны около 11 000 повстанцев подняли восстание против решения правительства Луиса Боты вторгнуться в контролируемую немцами Юго-Западную Африку по приказу Великобритании, недавнего противника в англо-бурской войне. Повстанцы, которые были плохо организованы, грабили магазины и угоняли скот. После поражения многим из них грозило финансовое разорение из-за наложенных на них исков и штрафов за нанесенный ущерб.

Движение Helpmekaar открыло филиалы во всех четырех провинциях с целью сбора средств для оплаты исков и штрафов. Кампания по сбору средств набрала обороты после того, как Ж. Е. де Вильерс из Паарла, ставший известным как Оом Джапи Хелпмекаар, в письме к вновь созданному Де Бургеру пообещал пожертвовать 500 фунтов стерлингов при условии, что 500 других людей внесут по 100 фунтов. После того как было собрано достаточно средств для погашения долга повстанцев, остаток в размере 92 000 фунтов стерлингов был разделен между провинциальными ассоциациями, чтобы использовать его для предоставления займов на обучение.

Историк Антон Элерс описывает движение Helpmekaar, которое и по сей день предоставляет кредиты на обучение в высших учебных заведениях, как важный фактор, способствовавший повышению уровня жизни африканеров и их чувства самоуважения и респектабельности - ранний вклад, который помог проложить путь к "окончательному созданию значительного среднего класса африканеров, ставшего самостоятельным, особенно начиная с 1960-х годов". Таким образом, движение Helpmekaar стало катализатором экономического подъема африканеров.

Более того, финансовый успех фонда - сам по себе показатель того, что среди африканеров было немало состоятельных людей, которые сочувствовали своим соотечественникам и чувствовали ответственность перед ними, - оказал положительное влияние на отношение африканеров к финансовому и деловому миру. Комплекс экономической неполноценности, которому способствовала проблема бедных белых, был ослаблен благодаря успеху движения Helpmekaar. Кроме того, учебный фонд Helpmekaar сыграл значительную роль в развитии образования и