Книга Я стираю свою тень 8 - Сергей Анатольевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лицо Айрис не покидала счастливая улыбка. Она смотрела на траву, деревья, разбегающихся перед машиной кузнечиков, словно отсидела безвылазно в бетонном карцере пять лет. Примерно, так оно и было, но для сравнения, когда-то наш девятиэтажный муравейник в сравнении со станцией, казался ей пределом мечтаний. Разнообразия никогда не бывает много.
Периодически по дороге попадались отдыхающие компании, некоторые были очень навеселе и пытались бежать за нашей машиной, изображая зомби. Я был уверен, что им были нужны не свежие мозги, а еще чего-нибудь выпить.
— Колоритные типажи. — Произнесла Айрис, минуя третью компанию «зомби».
— Их совсем не пьянит единение с природой. — Пошутил я.
— Езжай подальше. Не хочу, чтобы они добрались до нас.
— Не переживай, нам еще пилить и пилить. — Я кивнул на экран навигатора, показывающий пять километров до цели назначения. — Это была их критическая ошибка, решить отдохнуть вдалеке от магазина. Сколько водки не купи, а бежать за ней все равно придется.
— Это так ужасно, приехать отдыхать с целью получения положительных эмоций от красоты, а вместо этого проснуться утром и ничего не помнить. Да еще и с мерзким состоянием в нагрузку. Брррр. — Айрис передернула плечами.
— А что поделать, они так привыкли и видят в этом особую прелесть. Алкоголь на некоторое время выворачивает людей наружу, показывая их реальными. Когда ты пьян, это прикольно, помогает наладить общение, признаться в сокровенном, побыть героем и всё такое. А протрезвев и вернувшись назад в свою устрицу из созданных для самого себя правил, становится стыдно. Получается, что трезвый человек ненастоящий, а как и все обманщики, он очень стыдится правды и всячески старается ее скрывать. А потом стыд проходит и человека снова тянет напиться и побыть собой. Многие семьи зародились по пьяной лавочке.
— Чтобы быть настоящим не обязательно пить. Достаточно поработать над собой, не врать, не придумывать себе себя, словом не делать ничего, за что бывает стыдно и тогда не придется пить. — Парировала Айрис.
— Согласен, но когда есть алкоголь, работать над собой необязательно, можно замахнуть двести грамм без закуски и снова стать собой. Алкомагия одним словом.
— Надеюсь, когда Никас подрастет, ты станешь придерживаться другой философии.
— Я не придерживаюсь ее для себя, а придумал для описания общества. Мы слишком другие, чтобы подгонять нас под общий знаменатель.
Айрис громко рассмеялась.
— Что? — Не понял я причину ее смеха.
— Не заметила, в какой момент ты возгордился, яркий индивид.
— Я не возгордился. Очевидно же, что мы живем не так как все. Мы типа тайного ордена, главной заповедью которого является неразглашение тайного знания о мире. Согласись, что мы всегда думаем об этом, общаясь с непосвященными людьми.
Айрис снова рассмеялась.
— Но стоит тебе замахнуть двести грамм без закуски…, как ты становишься самим собой и рассказываешь первому встречному о том, что твоя жена инопланетянка, а тебя самого уже так помотало по вселенной, что пора бы уже прирасти корнями к родной земле и начать плодить детей.
— Хм, в твоих рассуждениях что-то есть. — Согласился я. — Но я еще ни разу не пробалтывался. Кажется.
Мы чуть не проморгали овражек, промывший дорогу вешней водой. Я остановился в последний момент. Мы вышли из машины и осмотрели препятствие. Для автомобиля оно было непроходимым. Судя по следам, до него доезжали многие, но потом разворачивались и ехали обратно.
— Что будем делать? — Спросила Айрис.
— Копать. — Ответил я и полез в багажник. — Скажи спасибо бате, что он научил меня всегда брать с собой лопату, когда едешь в лес или на речку. К тому же для нашего предприятия это очевидный плюс, на той стороне отдыхающих не будет.
— Ровно до того момента, пока они не проедут по восстановленной нами дороге. — Предположила Айрис.
— А ее снова сделаю непригодной. Восстановлю только когда поедем домой.
Я взял лопату и начал срезать обрывистые края, делая их положе, а землю забрасывал в овраг по колее. На работу у меня ушло тридцать минут и три литра пота. Мой бак, питающий алкоголем модификации, давно бы пустым. В них просто не было никакой надобности и потому мы с Айрис решили пожить как все простые земляне. Признаться, сейчас я об этом немного пожалел. Отвык от тяжелой физической работы.
Наконец, результат меня удовлетворил. Я притоптал мягкую землю, чтобы не проваливались колеса.
— Я перееду один. Вдруг машина ткнется бампером в край, и стрельнут подушки. Хочется тебе провести отдых с синим лицом? — Спросил я супругу.
— Совсем не хочется. Я приехала за совсем другими впечатлениями.
— Вот именно.
Я сел за руль и попробовал одолеть препятствие на невысокой скорости, чтобы без удара.
— Толкай сзади. — Попросил я Айрис.
— Хорошо.
Машина скатилась с твердого грунта и как только у нее появились признаки закапывания, я переключился на вторую передачу и чуть придавил педаль газа. Машина проскочила овраг и зацепилась передними колесами за твердую землю на обратной стороне. Я снова переключился на первую и газанул как следует. Машина выскочила из оврага полностью, подняв из-под колес облако пыли. Айрис стояла позади и размахивала руками.
— Садись. — Крикнул я ей в открытое окно.
Она село и зло посмотрела на меня.
— Ты мне за это ответишь. — Прошипела она.
— Я тебя за это помою в реке. — Пообещал я ей. — Все же хорошо получилось. Ты только представь, что мы сели, и пришлось идти за другой машиной черте куда. Вполне возможно, что к пьяной компании, которая потом пригласила бы нас к себе, и нам из вежливости пришлось бы принять их предложение. Как тебе такой вариант?
— Ужасный. Но и глотать пыль было не очень приятно.
Дальше наш путь прошел как по маслу. Колея едва проступала из травы нетронутой колесами машин. Потом дорога свернула к лесу, обрамлявшему русло реки. В машину потянуло запахом речной влаги. Появились первые комары и мошки, приютившиеся в лесной тени. Долго выбирать место для отдыха мы не стали. Остановились на первой ровной площадке, не заросшей травой. Было уже очевидно, что туристы сюда не добираются и нам не надо искать скрытое от ненужных
