Книга Солярис - Лиа Фэ

выпускник этого лагеря и приехал в последний раз. Представляешь, он учится в самой Равенской Академии Искусств. И…

— Так стой, не уходи от темы. Ему почти двадцать и вы даже ни разу не целовались?

— Я такого не говорила, — пролепетала Лина, опустив ресницы и покраснев.

— Ну всё понятно, — засмеялась я.

— Ничего тут не понятно! Да мы целовались, но это было всего пару раз.

Я скептически уставилась на подругу.

— Ну может пару десятков раз, — нехотя поправилась она. — Мы встречаться то начали за неделю до большого концерта!

— Ладно-ладно, — я вскинула ладони вверх, сдаваясь — только ответь мне на один вопрос: ты хорошо знаешь этого Никиту?

— Мила, когда ты так говоришь, я чувствую себя наивной дурочкой, которая влюбилась не в того парня.

— Прости, просто вы так мало общались и я переживаю. Конечно, я полностью доверяю твоим инстинктам. Просто я на своём опыте знаю, что значит «не такой парень», не хочу, чтобы тебя кто-либо обидел.

В глазах девушки загорелось понимание.

— Нет, это ты меня прости, — поникла подруга. — Прошло так мало времени с тех пор, как вы с Дмитрием были вместе. Я не должна была так радоваться своим отношениям, когда ты, ну, в общем, ты еще не отошла.

— Великие силы, Лина, ты что, с ума сошла? Я и Дмитрий — всё закончилось. Прошло уже почти четыре месяца. Я в полном порядке, тебе не в чем себя винить.

Кажется, мои слова слабо её убедили.

— Лина, ты имеешь полное право радоваться, и я радуюсь за тебя. Честно! Сама не понимаю, что на меня нашло. Мы же как сёстры, и я полностью тебе доверяю. Ну конечно этот Никита замечательный! Иначе и быть не может, ведь тебе с ним так хорошо.

Наконец, губы подруги дрогнули в слабой улыбке.

— Спасибо, и ты права, мне с ним действительно хорошо. А ты на самом деле в порядке?

— Да, — мои плечи поднялись в глубоком вздохе — я пережила свою драму. И теперь готова двигаться дальше. Хотя самое новое, что ждёт меня в ближайший год — это поступление в университет. И это к лучшему, — чувство предвкушения приятно грело изнутри. — Так, давай-ка я схожу за новой порцией кофе, что думаешь?

— Я только «за», — согласилась подруга.

Взяв её чашку, я направилась внутрь ресторанчика и, быстро завернув за прилавок, кивнула в знак приветствия бариста по имени Макс. Этот парень работал в «Delizioso» уже целых два года.

— Привет, опять за кофе?

— Конечно! А когда-нибудь было иначе? — усмехнулась я.

— Никогда, — улыбнулся в ответ собеседник. — Кстати, поздравляю с воссоединением. Слышал у Лины всё хорошо.

— Да, она очень рада вернуться.

— Здорово, её тут не хватало.

— Не уверена, что в этом году у неё будет время на помощь в ресторане. Всё же выпускной год. Ну знаешь, экзамены и репетиции, всё это будет отнимать очень много сил и времени.

— Понимаю, — согласился Макс. — Ну тогда передавай ей привет.

Я с прищуром взглянула на него.

— Почему бы тебе самому не подойти и не поздороваться?

Щёки парня вмиг залил румянец.

— У меня… — он медленно сглотнул, стараясь смотреть куда угодно, кроме меня. — У меня много работы.

Я несколько секунд продолжала молча его разглядывать.

— Как знаешь, — наконец произнесла я, затем забрала вновь наполненные чашки и двинулась к выходу на веранду.

Когда я подошла к столику, Лина крутила в руках какой-то блестящий свёрток. Мысли о Максе мгновенно выветрились из головы.

— Что это? — спросила я, ставя напитки на стол.

— Это тебе, — пропела подруга и протянула мне нечто в золотой обёртке. — Тут пара журналов и книга на английском, платье, ну и кое-какие мелочи из косметики. Я купила всё это в Австралии.

Подруга взглянула на меня исподлобья, оценивая реакцию. Я изумленно замерла, тронутая таким вниманием. Конечно, отец часто привозил мне подарки со всего мира. Но с Линой мы почти никогда не обменивались ничем подобным. Разве что на Новый Год и в День Рождения. Однако мы никогда и не расставались. До этого лета.

— Спасибо! Ну вот, теперь я чувствую себя неловко. Ты даришь мне подарок, а у меня для тебя ничего нет.

— Ты серьёзно? Я была на другом конце света, и должна была привезти тебе частичку того мира. Это от чистого сердца, и мне ничего не нужно взамен.

Я быстро наклонилась и прижала Лину к себе. А через секунду почувствовала, как та обнимает меня в ответ.

— Еще раз спасибо, — мой голос звучал приглушенно из-за джинсовки, в каоторую я успела зарыться лицом.

— Пожалуйста, надеюсь, тебе понравится.

Мы разомкнули объятия. Пока я прятала свёрток в рюкзак, Лина поднесла чашку к губам.

— Кстати, а чего это ты так долго ходила за кофе?

— Не поверишь, но Макс опять о тебе спрашивал, — призналась я. В ответ подруга прикрыла глаза и слегка поморщилась. — Может, ты всё-таки дашь парню шанс? Он уже два года на тебя слюни пускает.

— Мила, ну ты же знаешь, что я не встречаюсь с ребятами с папиной работы. Да и о каком Максе может идти речь, когда у меня есть Никита?

— Ах да, идеальный Никита, как я могла забыть, — подколола я.

— Ничего смешного! — заявила Лина, и через секунду мы обе разразились диким хохотом.

— Ладно, — пробормотала она, отдышавшись — возможно это немного смешно.

— Это очень смешно!

— Всё, прекрати, — упрекнула меня подруга, и мы залились новой порцией смеха.

Так и прошло наше утро. Под яркими солнечными лучами уходящего лета. Вокруг пели птицы, цветы испускали свой аромат, а из колонок слышалась итальянская музыка. Я и моя лучшая подруга, моя сестра, сидели за любимым столиком в лучшем ресторане города, и пили самый вкусный кофе на свете. Много болтали и смеялись, словно и не было этих трёх месяцев разлуки. В эту секунду мне стало спокойно как никогда. Не важно, что будет дальше, главное — я не одна.

Глава 2

Я сидела в своей комнате и подписывала учебники, когда тишину в квартире оборвала пронзительная трель звонка. Отбросив ручку в сторону, я выскочила из-за стола, ноги сами понесли меня из комнаты.

Стоило распахнуть дверь, и я столкнулась лицом к лицу с младшей сестрой. Она, по всей видимости, только что вышла из душа. По плечам Арины разметались мокрые локоны, а в руках она держала персиковое полотенце. Её щеки зарумянились, ресницы слиплись от влаги. Наши взгляды встретились. Я сразу поняла: сестра думает о том же, о чём и я.

— Папа! — выдохнули