Книга Звёздная пыль в их венах - Лора Себастьян

это осознание приносит ей утешение, пусть и совсем небольшое.

– Дафна, – говорит Байр настороженно.

– Я сожалею о твоей потере, – говорит Клиона. – Но эти темаринские радикалы – просто опрометчивые идиоты. У них не было никакого плана, они лишь хотели казнить тех, кто был так или иначе связан с королевской властью. Ты же знаешь, это совсем другой случай, – добавляет она, склонив голову набок. – Кроме того, уже поздновато поворачивать назад.

Минутная нежность прошла, и голос Клионы возвращается к своей обычной резкости. Дафна благодарна ей за это.

– Пора оставить эту тему, – говорит Дафна. – Но ты все же должна понимать, что я – не моя сестра.

Дафна чувствует, как у нее начинают дрожать руки, как сжимается горло. Она в шаге от того, чтобы разрыдаться, но она не собирается делать это у них на глазах. Она не переживет такого унижения.

Спустя мгновение Клиона коротко кивает.

– Тебе нужно время, чтобы оплакать сестру, – говорит она. – Мы с Байром передадим королю новости и извинимся за твое отсутствие на ужине.

Дафна кивает, но не решается заговорить. Она не уверена, что может произнести хоть слово. Клиона выскальзывает из комнаты, но Байр не двигается и не сводит глаз с Дафны.

– Я в порядке, – выпаливает она. – Это не было неожиданностью, так ведь? Я знала, что она… я знала, что она ушла.

Байр качает головой.

– Я знал, что Киллиан умирает, – говорит он, и Дафна вспомнила, что они впервые встретились всего через несколько дней после того, как он потерял своего собственного брата. – Я знал об этом задолго до его смерти. Но когда он и правда ушел, от этого знания мне не было ни капли легче.

Дафна сжимает губы в тонкую линию. Часть ее хочет сократить расстояние между ними и броситься в его объятия. Сделай она это, он бы обнял ее и утешил. Но поступить так – значит проявить слабость, а Дафне невыносима сама мысль об этом.

– Спасибо, – говорит она вместо этого. – Я не думаю, что твой отец захочет снова отложить свадьбу, учитывая, что здесь уже собрались все горные лорды. Пожалуйста, заверь его, что к завтрашнему дню я буду в порядке.

Мгновение Байр выглядит так, словно хочет что-то сказать, но в конце концов передумывает. Он еще раз кивает и выскальзывает через ту же дверь, через которую вышла Клиона, и плотно закрывает ее за собой.

Но даже когда он уходит и Дафна остается совсем одна, она не может заплакать. Вместо этого она лежит в постели и смотрит в потолок, слушая, как последние слова Софронии снова и снова эхом отдаются в ее голове.

Я люблю вас до самых звезд.

Виоли

За время пребывания в темаринском дворце, пусть и на должности служанки, Виоли успела привыкнуть к комфорту. Ее кровать всегда была мягкой и достаточно большой, чтобы она могла с легкостью растянуться на ней в полный рост. Ее одежда всегда была свежевыстиранной, и ванну она принимала через день. После пяти дней, проведенных в Амивельском лесу, она поняла, что больше никогда не будет воспринимать ту крохотную роскошь как должное.

Но она, по крайней мере, справляется с положением лучше, чем король Леопольд. Виоли почти уверена, что он никогда в жизни не испытывал даже легкого неудобства.

Что ж, это несправедливое суждение, отвечает она мысленно сама себе. Вряд ли ему было комфортно, когда Ансель держал его в плену, когда дворец захватили. Когда он только появился – возник из неоткуда – в пещере в гуще Амивельского леса, где Виоли и Софрония договорились встретиться, его натертые веревкой запястья кровоточили. Виоли пришлось оторвать от своего платья полоску ткани и намочить ее чистой водой из реки Мерин, которая протекала неподалеку. Пока он рассказывал ей, что произошло, девушка накладывала повязки.

Софрония солгала ей – солгала им обоим. Она изначально не собиралась спасать себя, только Леопольда. Виоли даже не могла заставить себя по-настоящему разозлиться из-за этого – в конце концов, она сама лгала Софронии чаще, чем говорила правду. Виоли лишь хотела, чтобы Софи хоть раз в жизни побыла эгоисткой, но это было бы сродни желанию, чтобы звезды перестали светить.

И вот Виоли наблюдает, как Леопольд спит неподалеку от нее, расположившись на тюке сена. Они в маленьком пустом сарае рядом с домом, который показался им заброшенным. Наверное, когда-то это была ферма, но теперь здесь нет никаких признаков жизни – ни животного, ни человека.

Но, по крайней мере, сарай неплохо сохранился, и несколько оставшихся внутри тюков сена послужили самой удобной постелью, какая была у них за последние несколько дней.

Смотря на спокойное лицо Леопольда, Виоли думает о том, как сильно Софрония была очарована этим юношей. Сейчас его взъерошенные бронзовые волосы грязнее, чем когда-либо прежде, а под глазами появились темные круги. Он спит, слегка приоткрыв рот. Софрония была так влюблена, что отдала за него свою жизнь.

Винить его в этом было бы несправедливо, но Виоли ничего не может с собой поделать. И теперь этот бесполезный мальчишка стал ее собственным бременем. Король, за голову которого назначена немаленькая награда и о чьей смерти мечтает множество людей.

Уже не в первый раз Виоли думает о том, чтобы оставить его и продолжить путь в одиночку. Она может улизнуть до того, как он проснется, и Леопольд никогда не сможет ее найти. Если вообще потрудится поискать. Тогда у нее не осталось бы вообще никаких обязательств и она могла бы вернуться к своей матери.

Обещай мне, что бы ни случилось, ты позаботишься о Леопольде.

Голос Софронии возвращается к ней, напоминая о данном обещании. Виоли никогда не думала, что ей и правда нужно будет исполнять обещанное. Но все же она дала слово.

Леопольд медленно открывает глаза и хмурит лоб. Так происходит каждое утро, когда он осматривает окружающую обстановку. Его взгляд останавливается на Виоли, и она снова наблюдает, как к нему возвращаются воспоминания о последних шести днях. Она видит, как округляются его глаза, напрягается челюсть. Как разрывается его сердце. Так происходит каждое утро, когда он вспоминает, что Софрония мертва.

Но Виоли не нужно напоминать себе об этом. В своих кошмарах она видит, как это происходит снова и снова. Наблюдает, как Софронию, грязную и бледную после стольких проведенных в заключении дней, ведут по ступенькам на эшафот. Наблюдает, как палач кладет ее голову на деревянную колодку, мокрую от крови всех тех, кто оказался на этом месте до нее. Наблюдает,