Книга Инквизитор II - Вячеслав Ипатов

Результаты разведки вышли крайне скромными.

Оставив ворону сидеть на дереве у входа в шахту, отключился от ее зрения, предварительно дав команду послать сигнал тревоги при обнаружении угрозы. После чего приказал отряду построиться. Солдаты сформировали боевой порядок, выставив на внешний круг оруженосцев и спрятав в центр наиболее уязвимых членов группы — Бенедикта, лучников, нескольких охотников на ведьм. Последние приготовились использовать Анафему — особое умение, позволяющее причислить любого разумного к демоническому роду, дабы затем ударить по нему святой магией. Крайне ценный навык, благодаря которому охотники в предстоящей схватке могли сказать свое слово. Всего-то и требовалось, что выцелить противника Анафемой, а затем обрушить на него арсенал из святой магии. Учитывая верткость медуз и то, что владели нужными чарами лишь половина охотников — пара пустяков, дело житейское. Эх… Ну да ладно, насколько окажутся эффективны дальнобойные атаки против такого противника узнаем в скором будущем.

— Ну что парни, работка наш ждет не простая, глядите в оба — враг нас атакует первым.

Произнеся это и дождавшись слов готовности от солдат, я шагнул вперед, держа в левой руке щит. С ним было больше шансов уцелеть в первые секунды схватки.

Двинулись мы шумно. С треском веток и звоном металла. Учитывая, сколь чуткими были наши противники, тишину соблюдать никто и не пытался. Вместо того, чтобы пытаться осторожно ступать, солдаты предпочитали глядеть в оба. Однако единственным свидетельством существования врага стал сигнал от вороны, поступивший спустя минуту. Почти в то же мгновение переключившись на ее зрение, я успел увидеть кончик хвоста, скрывшийся за ближайшими к шахте кустами, но даже эта деталь тут же скрылась — численность и местоположение противника остались неизвестными. Однако, чем ближе мы подходили к точке назначения, тем большей становилась вероятность нападения. А значит и меньше возможности противника. Медузы это понимали, а потому не стали медлить.

Сначала я услышал звон металла за спиной, рефлекторно оглянулся на звук и это едва не стало последней ошибкой. Дернувшийся щит лишь чудом успел поймать острие копья, нацеленное в шею, а я сам наконец увидел своего противника. А вернее противницу. Вооруженную копьем медузу.

Передо мной предстала смесь человека и пресмыкающегося. Женское лицо, туловище, руки и в то же время клубок змей на месте волос, змеиный же хвост, начинающийся от пояса. Простое соединение двух существ, но это только на первый взгляд. Если присмотреться, становилось понятно, что человеческого в этом создании было не та уж и много. Чешуя находилась не только на хвосте, она виднелась на лице, руках, туловище медузы. Ее движения также не походили на те, что присущи людям, невозможно грациозные, демонстрирующие потрясающую гибкость.

Отпрянув после первого, неудачного удара копьем, медуза перетекла по земле вправо, качнула туловище влево, а затем, на середине движения, атаковала вновь. Я подставил щит, а затем сам шагнул вперед, выбросив руку с моргенштерном. К сожалению, шипастый шар пронзил лишь воздух, зато медуза не упустила своего шанса. Ее копье, скользнула под краем щита, зацепив ногу, затем отвело в сторону утреннюю звезду и обрушилось на мое плечо.

Я крепче сжал челюсти, чувствуя, как по венам расходится слабость — оружие противницы было пропитано ядом. Времени на раздумья не оставалось — не имея желания скончаться на этом самом месте, стоило применить свои козыри.

Шаг вперед. Как и в прошлый раз, медуза разорвала дистанцию, отступив назад и в то же время отведя копье для удара. Вот только… За ее спиной не оказалось земли. Лишь глубокая пропасть. Скользнув к самому ее краю, медуза застыла в неустойчивом равновесии, однако это стало худшим, что она могла сделать в подобной ситуации. Потому что я не упустил своего шанса, обрушив утреннюю звезду прямо на грудь противницы. С кротким вскриком, та упала вниз. Живая, но надежно выведенная из сражения. Я же получил возможность оглядеть поле боя.

Что можно сказать… Мы побеждали. Первая, самая опасная фаза схватки — отражение внезапного нападения, прошла успешно. Оруженосцы были не теми людьми, кого легко застать врасплох. Да и найти брешь в их доспехах являлось затеей не из легких. Мы не потеряли никого убитыми, да и раненые… Копья врагов высекали лишь искры из лат. В то время как на телах медуз одна за другой появлялись все новые отметины.

— Брать пленных! — отдал приказ я, заходя во фланг ближайшей противнице. На смену щиту и моргенштерну пришел меч.

Просвистела стрела, от которой медуза сумела уклониться. Вот только этим она потеряла драгоценные мгновения, достаточные, чтобы оруженосец сократил дистанцию. Косой взмах меча оставил на груди противницы глубокую рану и опрокинул ту на землю. После чего я набросился сверху, приставив к шее медузы меч.

А вот затем произошло кое-что непредвиденное. Возвышаясь над поверженным врагом, торжествующий, я встретился взглядом с десятком пар глаз ожившего клубка змей. После чего застыл, парализованный. Но не это стало самым неожиданным и, чего скрывать, глупым в данной ситуации. А то, что медуза никак не смогла воспользоваться своим успехом. Ведь меч у ее горла так никуда и не делся. В первую секунду восторжествовав, медуза дернулась, но наткнулась на остро заточенный металл. Ее руки заметались, но также тщетно — единственным оружием противницы было копье, которое невозможно было применить на столь короткой дистанции. Тогда она попыталась отползти в сторону, но…

— Только попробуй дернуться. Прикончу! — прозвучал голос Гвинеда. А к горлу змеелюдки прижалось острие второго меча. После такого медуза оставила сопротивление.

Парализация спала с меня спустя несколько секунд. К этому моменту враг уже не пытался сопротивляться. Противник потерял троих убитыми, еще пятеро оказались захвачены в плен. Остальные отступили, скрывшись в шахте. Благодаря этому они спаслись. Но ненадолго.

— Связать, накинуть мешки на головы, разберемся с ними позже, — отдал я приказ в отношении пленных. Для начала стоило закончить дело, а уже затем думать над судьбой схваченных медуз.

Глава 4

Иезуит

— Итак, время подумать у тебя было, как успехи? — спросил я, вольготно устроившись в кресле.

Моей собеседнице не было так удобно. Высокая и фигуристая медуза была крепко связана и носила на голове потрепанный мешок. Однако это не было единственной причиной ее злости. Поражение и гибель нескольких сородичей также подогревали чувства между нами.

— Человек, решил поглумиться?

— Ты думаешь, у меня есть на это время? Да черта с два! Дергают каждую минуту, даже на тренировки едва удается выбраться.

— Бедненький. Хочешь я тебя пожалею?

— Нет уж, обойдусь. И сейчас я предельно серьезен. Ты подумала о положении своем и своих сестриц? Готова говорить?

Сейчас я находился в подвале собственного донжона и беседовал с предводительниц охранявших шахту медуз. Она была захвачена в самой пещере по результатам весьма ожесточенного сопротивления. Мне даже пришлось потратить зелье регенерации, чтобы та не скончалась на месте, а затем еще и отконвоировать ту до замка. И сейчас я искренне надеялся, что приложенные усилия не оказались напрасными. Впрочем, любое будущее решение медузы можно обернуть к своей пользе.

— Что ты хочешь от нас?

— Для начала, назови свое имя.

— Ситхис, — нехотя прозвучало в ответ.

— Так вот, Ситхис, у тебя и твоих сестер есть два варианта действий. Первый — вы присоединяетесь к нам. Клянетесь в верности мне и Единому.

— Это невозможно!

— И почему же?

— Я верна Харсис, ни пытки, ни угроза смерти не заставит меня отречься от нее!

Я довольно усмехнулся, радуясь тому, что разговор идет в заранее продуманном русле. Кем была Харсис? Она являлась богиней охоты. Покровительницей ламий, медуз и немногих людей. Среди богов считалась нейтральной, ненависти к человечеству не питала. Вера в нее заключалась в поддержании равновесия природы и уничтожении всего, что вносит в нее разлад. Например, нежити. К чему эта информация? Да к тому, что критических противоречий с верой в Единого не существовало. И на этом можно было сыграть.

— А разве я говорил об отречении? — спросил с насмешкой. — Ты можешь верить в Харсис… и при этом почитать Единого.

Я ничем не рисковал. Даже если Единому не понравится такое вольное отношение к вере, он всего лишь немного снизит ко мне расположение. Неприятно, но не смертельно. Зато согласись медузы на подобные условия, они не будут считаться иноверцами, а значит и неприязнь к ним будет меньшей. Сплошные плюсы и никаких проблем! По крайней мере так я считал, пока перед взором не показалось