Книга Ржевский. Том 7 - Семён Афанасьев

так?

— Г-хм. Вам бы в адвокаты, господин Ржевский, — поощряюще кивнул единственный обладатель мантии в зале. — Вы меня впечатляете всё больше и больше.

— Главная функция юстиции — это же безмерное насаждение справедливости, не так ли? Ваша Честь? — выходец из армейских простодушно наклонил голову к плечу.

— Он только притворяется идиотом, мне кажется, — пробормотал подполковник третьего отделения.

— Если армия и охранка радеют за эту самую справедливость, — продолжил тем временем потомок гусара, — пусть даже кого-то занесло, не лучше ли мирно разойтись? Порукой будет скромный финансовый вклад, — Ржевский, видимо, запутался от страха из-за предстоящей дуэли.

Потому что сейчас он похлопал не по тому мешку, в котором находились двадцать пять тысяч залога, а по-другому. По тому, в котором лежало в шесть раз больше.

— Бабло побеждает зло, — повторил он идиотскую поговорку ещё раз не пойми к чему.

— Как вы планируете внести залог? — Веретенников, похоже, чуял в банковской маркировке что-то живое, потому что старательно гипнотизировал последнюю взглядом.

— Сумма будет оплачена туда, куда скажете, — Ржевский жизнерадостно щёлкнул каблуками. — Хоть на личный счёт любого банка в Эмирате! А-га-га, шутка. Тогда не будет налогом тут у нас облагаться! А-га-га, шутка. А хороший двухэтажный домик на двести квадратов на берегу Залива в три раза меньше стоит, — на первый взгляд беззаботно пожал плечами представитель Изначального рода Соты, одного из.

Сотрудники третьего отделения встревоженно переглянулись. Происходящее не могло быть правдой, однако оно было.

— Беспредел, — тихо прошептал подполковник, закусывая губу и сжимая подлокотники до белых ногтей.

Обеспечивающие порядок маги дошли до их ряда и сейчас возвышались в проходе, предусмотрительно блокируя любую неожиданность.

Всем носящим погоны было понятно: на своей территории каждый обстановку контролирует лучше пришлых. Суд — такая же спецструктура, со своей спецификой.

Эти архаровцы, видимо, не за просто так стараются: ясен хрен, у них с судейским корпусом свои отношения (часто вообще родственные. Клановость Столицы, чёрт её дери).

— Я бы попросил вас воздержаться от таких неуместных двусмысленных шуток, — дробно захихикал Веретенников, глядя на Ржевского тепло и ласково, словно разговаривал с собственной престарелой мамой. — Но каламбур занятный, и-хи-хи.

— И разрешение от тамошнего монарха на поселение и на неприкосновенность собственности, говорят, сущая формальность, — продолжил разглагольствовать белобрысый негодяй с трибуны, опираясь о полочку и устраиваясь поудобнее в положении стоя. — Если по специальной процедуре!

— Он что, собрался вещать долго? — майор недоуменно переглянулся с товарищами по цеху, затем вопросительно посмотрел на прокурорских.

На многолетнем невербальном языке структур это означало: жандармы просят помощи, за которую оплатят задним числом по-любому указанному тарифу.

— Господин судья! Ваша текущая беседа не имеет отношения к разбирательству!.. — начал было подниматься со своего места спецпрокурор, испокон работающий в тандеме с охранкой.

— МОЛЧАТЬ! УДАЛЮ С ЗАСЕДАНИЯ! ПОРЯДОК В ЗАЛЕ! — взорвался судья теперь уже в его адрес.

— Но вы!..

— Здесь я решаю, что относится, а что нет! Закон для всех один! В моё кресло хотите⁈ — Веретенников даже гневно потянулся взглядом в сторону магического конвоя.

Для последних, кстати, сословий традиционно не существовало, спасибо старому царскому указу: случалось, они и полицейских с прокурорами выводили из этого зала в наручниках (редко, но тем не менее).

— Подробнее можете? — попросил тем временем Ржевского секретарь суда, принимая часть удара общественным мнением на себя и разделяя с руководителем кое-какие технические сложности такого непростого судебного процесса.

Злые языки утверждали, что в целях конспирации основные денежные потоки идут снизу вверх именно через этого юношу.

— Ну, гарантия от экстрадиции, раз, — потомок гусара принялся деловито загибать пальцы. — Тамошний первый руководитель, если что, в отличие от кое-кого слов обратно не берёт, а-га-га.

Половина зала опять проскрипела зубами: намёк на происходящее в Соте был более чем прозрачен.

— Два, грамота их Престола: такой-то и такой-то на таком-то участке неприкосновен, как и его потомство. Это стандартная процедура при подобных отношениях, даже целый квартал есть. Живут, как сыр в масле!

Представители прокуратуры и жандармского корпуса в едином порыве возмущения попытались было дёрнуться, но так и остались на своих местах, решительно придавленные к скамейкам судейскими.

Последние имели все виды амулетных усилений как раз на такие случаи, а использовать оружие в зале суда ни одна из сторон, слава богу, решиться не могла: табу есть табу.

За подобный демарш именем Царя казнили сразу, не разбирая правых и виноватых (жандармский офицер, кстати, тоже рисковал, хватаясь за шашку и бросаясь на Ржевского. В принципе, коллеги его и успокоили теми аргументами, что дети останутся сиротами, а жена по миру пойдёт, несмотря на всю правоту супруга в конкретной ситуации).

— Ещё есть что-нибудь интересное? — секретарь многозначительно переглянулся с судьёй.

По помещению пронёсся лёгкий гул, переходящий в ропот: на мероприятии присутствовали представители самых разных сословий.

Кто-то из них радовался повороту событий — как же, охранке нос утирают на их собственном поле. Хлещут их же салом по их же морде, выражаясь фигурально.

Кто-то, напротив, негодовал и возмущался творящимся беззаконием, но тихо: судебные приставы предусмотрительно подвесили на пальцы профессиональные касты. Пробовать на себе, какие именно, не хотелось никому.

А впрочем, поведение судейского корпуса (не только тут, во всех других судах столицы тоже, без исключений) регулярно вызывало нарекание у зрителей из зала. Иногда — у всех присутствующих без исключения.

Данный случай был ещё сравнительно скромным и заурядным — возмущалась лишь часть народа.

— Ещё, если грамота лично монархом выдана, к её обладателю наверняка паломничество тамошних аристократов начнётся: будут дружить пытаться, всячески обхаживать. Для старта личного бизнеса — идеальные условия, — простецки разглагольствовал с трибуны Ржевский, словно был не свидетелем защиты по вполне понятному уголовному делу, а являлся продавцом прогулочных туров и имел процент с каждого отправленного в Залив туриста.

— Да ну? — секретарь, отбросив приличия, откровенно напрягся.

— Да, — веско и солидно подтвердил блондин. — Моя фамилия с такими вещами не шутит.

Почему-то аргументу поверили абсолютно все. Возможно, ещё и потому, что ни один представитель его семьи подобных денег на виду в руках не держал. Собственных. За всю историю.

А этот вот как-то сподобился, мелькнула мысль далеко не у одного, одетого в дворянские платья.

— Детей, это уже оговорено, в тамошний колледж менталистов примут: очень хорошая на сегодня профессия, перспективная и денежная во всём мире.

Понятное дело. Кто может незримо управлять чужими мыслями, перспективу имеет на любом месте.

— Ну и школа по этой профессии в Заливе лучшая, — маргинал шмыгнул носом.

В зале заседаний не впервые материализовалась тишина.

— Ржевский. Не забывайся. — Тихо-претихо предложил кто-то с прокурорской скамьи.

— Иди и ты на три буквы, — не затянул с ответом блондин, озвучивая, куда именно пройти работнику прокуратуры. — У нас вон, магические конклавы десятками людей посередине города кладут! — на вид легкомысленно продолжил он, — Я в вашу долбаную прокуратуру уже два запроса именем Изначального отправил! Вы что, хоть вид сделали, что почесались, твари некомпетентные?

— И снова тишина, — сомнамбулически заметил секретарь суда, на которого в этот раз никто не обратил внимания. — Прокуратура молчит.

— А там в этом плане полный порядок! — потомок гусара теперь общался с залом, как будто призывал всех подряд даже не в свидетели, а в арбитры. — Опять же, можно участок рядом с летней резиденцией монарха взять. Оформление на себя беру! А-га-га, шутка. — Глаза Ржевского остались холодными и серьёзными.

Настолько, что видно это было даже в задних рядах, от его трибуны весьма далёких.

— Надеюсь, всем без исключения было понятно, какие косвенные и непосредственные выгоды несёт жизнь рядом с любым домом монарха? — неожиданно подала голос Виктория Барсукова из-за решётки.

Смотрела она почему-то не на Веретенникова, а на безвестного молодого секретаря.

— Какие гарантии? — заморожено спросил тот, уже не размениваясь на соблюдение хотя бы подобия приличий.

— Слово Ржевского, — лаконично ответил за подругу представитель защиты. — Говорю прилюдно. В случае положительного решения неподвластным юрисдикции порталом — сразу туда. Только здесь и видели.

— Это безза…!.. — рванулся было со скамьи жандармский майор, но был мгновенно возвращён на место приставами.

Прочие представители третьего отделения возмущённо переглянулись и затеяли подниматься со своих мест, продолжая начинание коллеги.

Судья бестрепетно кивнул магам и те потянулись за магическими жезлами.

В принципе, в Столице все знают всё. Самые разные люди, наблюдавшие сейчас