Книга Сионизм: теория и практика - Митителло

цели истории», европейцы — всегда «в пути»[54]. Привести же их этот путь должен к мессианскому иудейскому «царству», маяком которого служит шестиконечная «звезда спасения».

Мессианская философия Розенцвейга логически приводит его к фальсификации мирового исторического процесса, отрицанию прогресса, всякой осмысленной борьбы человека за лучшее будущее. Зачем бороться? Ведь мессия может прийти в любой момент. История— иллюзия, «междуцарствие», она только для неевреев. Евреи же уже сейчас, в эпоху «междуцарствия», являются в мире «представителями царства».

На этой платформе Розенцвейг стремился консолидировать силы еврейского национализма, объединить всех евреев под одной «звездой». Суждения «философа» Розенцвейга используются сегодня крупной еврейской буржуазией для соответствующей идеологической обработки сознания миллионов простых евреев. Их руками крупный еврейский капитал стремится захватывать чужие территории, насаждать расизм и шовинизм, бороться с социалистическими и антиимпериалистическими настроениями в еврейской среде.

Критический анализ философских концепций и догм сионизма можно было бы продолжить. Однако к тому, что уже сказано, ничего нового и оригинального в философских построениях сионистских авторов нам не удалось бы найти. Будь то «темпорализм» М. Шац-Анина[55], сионистская интерпретация воззрений французского философа А. Бергсона[56] или целая россыпь «философий иудаизма» в сионистском истолковании[57]— все они в конечном счете представляют собой попытки обосновать иудаистскую догму о «богоизбранности» евреев, стремление «оправдать» именем бога империалистическую практику крупной еврейской буржуазии.

Глава 3. Иудаизм и сионизм

Иудаизму с его реакционным постулатом о «божьем народе», с учением раввинов о «богоизбранности» евреев, проповедью господства «иудейского духа» и создания такого государственного механизма, который будет стоять над всеми «народами и языками», принадлежит далеко не последнее место в возникновении и формировании сионизма. «Божественные откровения», изложенные в «священных книгах» и объясненные «мудрецами-талмудистами», трансформируются сионистскими политиками в расовую теорию превосходства евреев над всем остальным человечеством, используются для отравления их националистическим угаром и превращения в покорных исполнителей чужой воли. В Израиле иудаизм стал неотъемлемой частью государственного механизма, официальной государственной религией и основой светского законодательства.

Сионистские главари поставили своей целью добиться, чтобы население израильского государства воспринимало религию и закон как синонимы, а правоверные иудеи, проживающие за пределами Израиля, через постулаты иудаизма в сочетании с политическими «идеями» крупной еврейской буржуазии приобщились к сионизму. Тем самым они стремятся укрепить ореол «святости» вокруг Израиля как продолжателя политики древних царей Давида и Соломона.

Официальные сионистские историографы утверждают, что «сионизм как идея насчитывает столько же веков истории, сколько само еврейство», и что «неразрывная цепь связывает в еврейской истории воедино все поколения евреев, начиная с Авраама», так же, как и «всех еврейских учителей… от Моисея до пророка Малахии… и от членов синедриона через маймонидов до наших дней»[58], т. е., очевидно, до Герцля, Нордау, Соколова, Вейцмана и других основателей и лидеров политического сионизма.

Свое отношение к религии сионисты выражают в многочисленных письменных и устных выступлениях, в законах государства Израиль, в принудительном осуществлении в масштабах целого государства запретов и установлений иудейского религиозного комплекса, изложенного в «священных книгах».

Реакционная еврейская буржуазия всегда стремилась оторвать трудящихся евреев от общей борьбы рабочего класса против эксплуататоров и добиться полного подчинения масс своим эгоистическим интересам. «Еврейская идея… проявляется в энергичной борьбе за свое существование — в объединении всех евреев всех стран, — писал один из лидеров сионизма начала XX в. Н. Соколов, — независимо от уровня культуры или партийной принадлежности, в борьбе по всем вопросам, затрагивающим евреев и иудаизм…»

В лице иудейского клерикализма, который демагогически призывает к классовому миру среди последователей Яхве, крупная еврейская буржуазия находит своего верного союзника. Иудаизм, защищая интересы эксплуататоров, утешает низы тем, что «бедность имеет хорошую сторону потому, что ведет к смирению, которое занимает первое место среди человеческих добродетелей».

Талмудические рассуждения о справедливости разделения общества на богатых и бедных подкрепляют позиции сионистов, декларирующих необходимость объединения эксплуататорской верхушки и эксплуатируемых низов в единые политические партии и организации. Эксплуатируемым массам раввины внушают положения Талмуда о том, что «нельзя не быть нуждающимся на земле», «бедность так же к лицу Израилю, как сбруя белому коню, ибо бедность смягчает сердце и смиряет гордость».

Раввины утверждают, что смягчать социальное неравенство между евреями следует только путем филантропии. Стремясь притупить остроту классовой борьбы, они организовывают благотворительные учреждения и проводят другие мероприятия, направленные на создание «классового мира» среди еврейского населения. Такой характер носили общества «Хавре кадышим» («Братство религиозного погребения»), «Эзрат холим» («Общество попечения бедных»), «Гедеши» («Ночлежные дома»). Раввины «позаботились» и о бедных студентах, создав для них «Масхол кошер» («Религиозную студенческую столовую»). Не остались без внимания и невесты-бесприданницы, для которых было организовано «Гимнасис коло» («Общество по снабжению приданым бедных невест»)1.

Под вывеской религиозных иудаистских учреждений сионисты вели и ведут широкую организационнопропагандистскую работу, собирают денежные средства, нередко под видом взимания религиозного налога[59]. В отношении иудаизма сионисты обнаруживают чисто утилитарный подход. Они прибегают к услугам синагоги и раввината там, где сионистские политические организации легально существовать не могут, например в странах социализма, для подрывных действий и вербовки сторонников из числа верующих.

Иудаизм и сионизм сводят всю географию и этнографию к делению на две страны и на две нации: иудеев и «гоев». «Гои» — это враги, неиудеи. Клерикалы и сионистский режим в Израиле на практике ставят неевреев вне закона, создавая состояние непрерывной вражды между евреями и всем остальным населением земли. Оправдание человеконенавистничества и разжигание ненависти к инакомыслящим и инаковерующим служат экспансионистским целям. После нападения Израиля на Египет в 1956 г. израильское правительство считало «историческим прецедентом» для этой агрессии богословские трактаты раввинов, согласно которым «праотцы Авраам и Исаак шли этим же путем тысячу лет назад, а царь Соломон владел на юге рудниками». В 1967 г., развязав агрессию против арабских стран, правители Израиля вновь оправдывали оккупацию «историческим правом», которое якобы даровано израильтянам богом.

«Рационально» сочетая и внедряя идеи сионизма и иудаизма, сионистские пропагандисты приложили много усилий, чтобы возвести иудейский религиозный комплекс в ранг мировых религий.

Однако иудейская религия, несмотря на монотеизм и значительное влияние, которое она оказала на формирование христианства и ислама, все же не получила широкого распространения. Этому мешал ряд специфических обрядов, а также дух нетерпимости к иноверцам. «Иудейство, — писал Ф. Энгельс, — со своим новым универсальным богом тоже сделало попытку стать мировой религией. Но дети Израиля оставались все время аристократией среди верующих и обрезанных; и даже христианство должно было сначала освободиться от представления (которое еще господствовало в так называемом Откровении Иоанна) о преимуществах христиан из евреев, прежде чем оно могло стать настоящей мировой